Десять писем - Лия Аструм

как ни в чём не бывало продолжил он, закидывая в рот орешки, которые я купила себе на перекус. Эван совсем не дружил с чувством такта.

– Нахрена мы вообще будем это обсуждать?

– Простой вопрос.

– Давно, – нехотя сдалась я. – Ещё в Англии.

На его лице отразился шок.

– Подожди. – Вытянув руку перед мной, он закрыл глаза, будто медитируя. – Мне нужно это осознать.

– Хватит вести себя как придурок, Эван. – Зло ткнула я его в плечо.

– Значит так. – Хлопнул он весело в ладоши, будто придумал гениальный план. – Схема такая.

Я закатила глаза.

– Девятого октября состоится благотворительный вечер, устраиваемый Элфордами, на который мы, конечно же, приглашены. После вечера, посвящённого незаконному отмыванию денег, где толстосумы будут лживо вещать, как переживают за детей-сироток, мы едем тусоваться. Возражения отклонены. А теперь прости, детка, я спешу. – И, не дав мне вставить даже слово, ушёл, оставив меня хмуро смотреть на этот действительно противный лист салата.

***

Вечерняя тренировка проходила очень тяжело. Стоило только пропустить пару занятий, как тело деревенело прямо на глазах и превращалось в одного очень известного сказочного персонажа. Я единственная из всей группы не могла сделать новый элемент, и все полтора часа замечания нашего преподавателя безостановочно летели лишь в мой адрес. И хоть это ощутимо било по моему эго, я с достоинством выдержала всю тренировку, считая каждое из них абсолютно заслуженным.

– У тебя всё хорошо? – Когда все пошли переодеваться ко мне подошла наш тренер Сидни. – Ты сегодня сама не своя.

– Всё нормально. Просто работы много. – Сидя на полу, я сняла с себя стрипы и принялась тщательно растирать затёкшие ноги.

– Слушай, нас тут попросили выступить в клубе. Всего нужно пять девочек. Одно место я оставила тебе, что скажешь?

Я сразу представила в каком глубочайшем шоке от подобной идеи был бы Алекс. Маловероятно, что эротические танцы в ночном клубе, сплошь набитом пьяными мужскими телами, входили в список его последних мне наставлений. Но оттого и опасно-привлекательнее становилась эта затея. Маленькая стерва предвкушающе потирала ладони и нашёптывала, что это будет наш с ней маленький секрет.

– Когда?

– Девятого октября.

Чёрт.

– Прости, не смогу, у меня уже запланировано мероприятие, – огорчённо сказала я, искренне расстроившись, что рискованная затея провалилась, не успев начаться.

– Ладно, возьму Клэр.

Домой я приехала вымотанная, будто разгружала фуру с мешками.  Завалившись на кровать, я почти полчаса пролежала без единого движения, игнорируя ломоту каждой мышцы моего уставшего тела и бесконечно возвращаясь мыслями к неожиданно хорошему в мой адрес поступку Алекса. Я хотела его увидеть, поэтому, помывшись и уточнив у Глории, что он в кабинете отца, я спустилась вниз.

Дверь была открыта, и я тихо остановилась в проёме. Он сидел за столом и с хмурым видом печатал что-то в макбуке. На нем был чёрный махровый халат, распахнутый на груди, влажные после душа волосы прилипли ко лбу, и он, недовольно поджав губы, быстро перебирал пальцами по клавиатуре, нажимая на клавиши сильнее положенного. Среди разбросанных документов на столе стояла начатая бутылка с янтарной жидкостью, а в комнате витал лёгкий запах пряного виски.

– Любуешься? – неожиданно спросил он, не отрываясь от экрана.

– Мм, просто непривычно видеть тебя таким, – подперев плечом косяк двери и скрестив руки на груди, ответила я.

– Каким?

– Таким домашним.

Мягкость в моем голосе, очевидно, удивила его, и он поднял на меня свой взгляд. Лёгкая улыбка тронула его пухлые губы, и симпатичная ямочка на подбородке моментально преобразила суровое лицо. Взяв в руки стакан, он расслабленно откинулся на спинку кресла и залпом допил остатки алкоголя.

– Ты думала, я сплю в костюме? – Бездумно покрутив в руке пустую ёмкость, он бросил в мою сторону насмешливый взгляд.

– Что-то вроде того. Мы в офисе видимся чаще, чем дома. От тебя можно всего ожидать.

– Скучаешь? – Провокационный вопрос, приправленный иронично поднятой бровью.

– Можно сказать и так, – туманно ответила я, отталкиваясь плечом от дверной рамы. Преодолев мучительные десять шагов, будто с привязанными к ногам гирями, я присела на край стола и, взяв бутылку, сделала несколько обжигающих глотков прямо с горла.

– Пришла тебя поблагодарить, – сказала я, механически облизывая губы с горьким привкусом.

Повернув кресло в мою сторону, он невольно проследил за движением моего языка и открыто скользнул взглядом вниз по моему шёлковому халату, задерживаясь на оголённых ногах. Моя внутренняя стерва переполошилась и устроила эмоциональную вакханалию у меня в голове, что очень сильно мешало сосредоточиться.

– За что? – Он будто нехотя оторвался от моих ног и снова перевёл взгляд на моё лицо.

– За то, что уволил Энджел. – Я усиленно пыталась собрать мысли в кучу. – Спасибо.

– Она допустила ошибку, думая, что может безнаказанно поливать дерьмом мою семью, – жёстко сказал он, отбивая кончиками пальцев понятный только ему одному ритм по подлокотнику кресла. – Таких ошибок я не прощаю.

– Ты никакие ошибки не прощаешь.

Перестав стучать, Алекс закинул ногу на ногу и, слегка склонив голову набок, с нескрываемым интересом рассматривал меня, отчего во мне с каждой секундой всё больше росло напряжение. Я нервно поджала пальцы на ногах, стараясь не показывать, как меня колошматит от его внимательного, будто проникающего в самую душу взгляда.

– Это не так, – с какой-то несвойственной ему нежностью в голосе сказал он, и в глазах, покрытых лёгкой алкогольной поволокой, появился странный блеск.

То, что сейчас происходило нечто странное, я понимала точно. И мне всего лишь нужно было протянуть руку, чтобы коснуться его мягких волос, провести по скуле, поросшей лёгкой щетиной и обвести чёткий контур этих насмешливых губ. Сесть к нему на колени, развязать этот абсолютно не к месту надетый халат и коснуться его твёрдой груди, покрытой тонкими тёмными волосками. Пробежаться пальцами вдоль напряжённого живота, спуститься ниже к широкой резинке боксеров и … И для этого всего мне нужно… всего лишь нужно протянуть руку, которую будто намертво примотали скотчем к этой чёртовой бутылке.

 Возбуждение понеслось по венам, разгоняя застывшую кровь и поджигая спичкой каждый сантиметр облитого керосином тела. Лицо обдало жаром, а на шее бешено забилась вена.  Пульс зашкаливал, словно я преодолела за рекордные сроки самую сложную в мире полосу препятствий, и я ещё крепче сжала бутылку, еле сдерживая себя от того, чтобы не послать всё к чёрту и не раздвинуть перед ним ноги прямо на этом долбанном столе.

Худшая часть меня схватила ножницы, чтобы перерезать преграду и в приказном порядке требовала немедленно воплотить свою фантазию в реальность, словно это мой последний шанс, и уже завтра мир прекратит своё существование.

– Тебе плохо? –