Ричард Длинные Руки – майордом - Гай Орловский

– Благодарю вас, – ответил герцог польщенно. – Я рад, что мой сын не пошел в торговцы, как ныне поступают некоторые рыцари… О, что за нравы! Он верен традициям нашего древнего рода.

– Сэр Арчибальд прекрасно справился с задачей, – воскликнул я с воодушевлением. – Очень умело и красиво прижал этих безбожников к берегу и перебил без всякой жалости, как и подобает поступать христианским воинам. Ведь все ваши воины ходят в церковь, не так ли?

Любезная улыбка на лице герцога застыла. Он быстро взглянул на меня, щека слегка дернулась. Мои рыцари смотрели с ожиданием, в напряженной тишине голос хозяина показался несколько вынужденным:

– Да… конечно…

– Вот и прекрасно, – сказал я с облегчением. – А то кто-то пытался возводить поклеп на ваши порядки, что у вас и церкви в запустении, и черные мессы… Что за глупости! Это у варваров все может быть, но не в культурном христианском обществе.

Пир продолжался, становясь все раскованнее, послышались песни, но я видел, как некая тень осталась на лицах хозяев и знатных рыцарей Вьеннуа.

Как и положено высшим лордам, мы с герцогом оставили пир в самом разгаре. Мне пора переговорить с отцом Дитрихом, что-то он весь в таких трудах, что с лица спал, а герцог оставил за себя сыновей, велел им быть с гостями предельно радушными.

Отца Дитриха я застал, принимающим рапорты своих священников. Он выглядел не просто расстроенным, а потрясенным до глубины души. На меня вскинул тоскливый и одновременно негодующий взгляд глубоко запавших от бессонницы глаз.

– Ох, сын мой!.. – произнес он хриплым от недосыпа голосом. – Прости меня, я нередко сомневался в тебе…

– Да я понимаю, – пробормотал я. – Сам в себе сомневаюсь!

– Но сейчас скажу, – закончил отец Дитрих, – ты никогда еще не делал столь богоугодного дела, как вот сейчас.

– Польщен, – пробормотал я осторожно, – а какое самое богоугодное дело имеете в виду? А то они у меня все богоугодные… очень даже, а натворил их столько, что сам по утрам пугаюсь. А к ночи так вообще лучше не вспоминать.

Он молвил с невыносимой скорбью в голосе:

– Сам Господь надоумил тебя ввести крестоносные войска в земли еретиков и отступников!

– А-а-а, – сказал я, – ну да, ну да… Он мне такое, да, советовал. Иди, говорит и внемли. А кто не внемлит, того, значит, как кроля перед праздником, чтобы лучше внемлил… Слишком уж заполиткорректничались, надо малость образумить.

Он перекрестился, сказал с прежней скорбью:

– Признаюсь, я никогда не был таким растерянным.

– Что стряслось?

– Как что? – спросил он в горестном недоумении. – Целая страна погрязла в безверии!.. Или в почти безверии. Стыдно сказать, я впервые пребываю в панике. И уже отправил кучу писем в Ватикан.

– На предмет?

– Прошу прислать священников, – ответил он. – Еще. Никогда не думал, что падение нравов может быть таким… ужасающим. Мои люди падают с ног, сам не сплю с того момента, как вышли из Тоннеля и увидели, в какой тьме невежества живут люди, забывшие о Слове Божьем! Это ж не в этом городе началось, сэр Ричард! Люди уже забывают, как вообще креститься…

– Да уж, – промямлил я. – Взвейтесь кострами, синие ночи…

– Костры, – возразил он, – для одиночек! А сперва нужно пройтись огненной метлой, начисто выметая гниль и разложение. Увы, тяжелую ношу ты принял на свои плечи.

– Да уж, – пробормотал я. – Чего мне только не припишут. Впрочем, победителей не судят, надо только им и остаться.

Глава 6

Даже не определившись, кто где будет ночевать, мои воины, в том числе и рыцари, поспешно отправились на рынок. У каждого есть что продать, варваров отправляли на тот свет почти голыми, а здесь в лавках оружейников роняли голодные слюни, рассматривая великолепные доспехи, разнообразное оружие, в том числе и дивной выделки мечи, которые в Армландии носят только благородные.

И хотя многие успели сменить старые топорные латы на высокопрочные легкие панцири, но на здешних базарах находили что-то новое, непривычное и жадно осматривали, щупали, примеряли. Я сам проехался по центральным улицам, на меня смотрели с любопытством, шарахались от огромного черного Пса, но не так сильно, как в Армландии, что чуточку уязвило, потом я вспомнил, что здесь отдельные умельцы ухитряются держать на работе даже троллей, вообще неслыханное кощунство, если смотреть с точки зрения христианина. Невольно подумал, что отец Дитрих в обморок упадет, если такое увидит своими глазами. Или, напротив, придет в такое неистовство, что отца Ульфиллу перещеголяет…

При воспоминании об этом проклятом попе настроение испортилось, смотреть что-либо в городе сразу расхотелось. Я повернул коня, дома поплыли навстречу в обратном порядке, наконец показался блистающий дворец герцога. На площади в окружении своих рыцарей граф Ришар что-то рассказывал, картинно вздымал брови и поднимал плечи.

Завидев меня, поинтересовался:

– К магам ездили, сэр Ричард?

– К магам? – переспросил я в недоумении. – Почему к магам?

– Потому что доспехи и оружие вам не нужны, – ответил он с намекающей улыбочкой.

– Здесь слабые маги, – ответил я. – Если они вообще есть.

Он кивнул с полным пониманием в глазах.

– Да, конечно, если город даже не пробовали защищать. Но оружие здесь… гм… как и доспехи… Подумать только, в свободной продаже! В лавках!.. Не для своего сеньора делается, а всякий может купить… Мои люди спустили все награбленное, спешат перевооружиться. Здешним оружейникам прибавилось работы!.. Мы столько не пробудем.

– Хорошее оружие, – согласился я. – Общий уровень здесь высок.

Он не понял, что за уровень, сказал со смешком:

– После этого похода сможем сокрушить хоть Фоссано, хоть Турнедо, хоть кого угодно! Хотя слаще всего повергнуть Гиллеберда…

Я пожал плечами.

– Стоит ли с ним так миндальничать?

– А как лучше? – спросил он с интересом.

– Лучше завоевать, – пояснил я, – куда более жестокими и кровавыми методами.

– Это какими?

– Бывает еще схватка экономик, – сказал я. – Проигравшие страны будут поставлены на колени, но население станет обвинять не нас, а свое правительство, а в нас увидят защитников и освободителей.

Он осведомился с беспокойством:

– А не будет ли в этом ущерба нашей рыцарской чести?

– Нисколько, – заверил я, не упомянув, что ущерба не может быть причинено тому, чего в мире экономики не останется, – это вполне изящно и благородно… в некотором смысле.

Он посмотрел с сомнением, но тут же заговорил о другом:

– Сэр Ричард, вы продумали, как оставить город и крепость под нашим контролем?

– Жителям я уже намекнул и сегодня же вечером переговорю с герцогом, – пообещал я.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});