Беллум - Black Winter

class="p1">- Предатель!

- Удрал!

- Удрал!

- Ге-хе-хе-е-е!

Готовый разнести всё на своём пути и внезапно воспрявший духом Бор со всей дури таранит толпу короткорослых аборигенов, словно и не было той усталости, что росла в нём подобно снежному кому последние три удара колокола.

- Белл! - кричит Ритта, превращая врага в фарш.

- Перетащите его! Я скоро! - кричит Мира, копаясь в собственном рюкзаке в поисках нужных зелий и свитков.

...

В себя я пришёл уже в доме лекаря. Та же кровать, тот же разбитый глиняный горшок, который, впрочем, успели подлатать и поставить на место.

Подлатали, кстати, не только его одного. Нога привычно болела. Я даже прослезился. Словно ненадолго в детство попал. Ну да. А чего вы ожидали? Каждый век прожитый в Ничто отзывается неприятными чувствами во всём моём естестве. И чем дальше я углубляюсь, тем больше болит моя многострадальная черепушка.

Поднимаю лёгкую простыню. Тело перебинтовано основательно. Видимо, мои спасители задержались, отчего тело успело покрыться не одним новым отверстием. Стоит отдать зелёным коротышкам должное. Не будь их - мне пришлось бы долго объяснять, как я выживал в суровых пещерах всё это время.

Бинты сползли с тела, обнажая покрытые кровавой коркой дырки. Лечебная маги стремилась затянуть их, но лишь изуродовала тело шрамами, покрывая их коркой. Внутренние органы сшиты, дыры закрыты алыми ватками. От последних пахнет лекарством и травами. Сколько я тут уже лежу? Неясно. У них вообще есть понятие переливания? Навряд ли. Даже самой простой капельницы не вижу, куда там...

Тыкаю в рану пальцем. Боль приятно отрезвляет. Я ещё секунд пять сижу на кровати, смотря на раны и придаваясь воспоминаниям. Колотые, пулевые, резаные, рубленые...

Вся палитра цветов кровавой ткани. Нас держала только надежда, хотя... вера. Да. Надежда появляется, когда есть хоть что-то. У нас была только вера. Та вера, с которой священник молится богу, которого ни разу не видел, вера с которой пациент с последней стадией рака принимает очередную горсть таблеток, вера с которой утопающий подо льдом человек ищет спасение на ощупь...

Вера...

Вдруг кожа под повязками забурлила. Я в ужасе уставился на то место, где секунду назад были так знакомые мне раны...

- Нет... нет-нет... нет!!!

Это просто невозможно терпеть! Это ужасно! Расслабился лишь на мгновение!

Сколько бы я не наносил себе вреда всё пропадает без следа. Даже душа перестала отвечать всплесками на уколы самых разных величин эмоциональной и физической боли. Как же это... это...

Дверь в комнату отворилась, впуская ко мне уставшую Димитру. С огромными мешками под глазами, с видом настоящего мертвеца она вошла в комнату, не полностью осознавая, что единственный её пациент встал.

- Э-э... - озадаченно бросила она, сжимая в руке бутыли с синим содержимым. Мана? Мана в жидком виде?

- Хе... ?... - краешком рта улыбаюсь я, стараясь выглядеть естественнее. Получается плохо...

Глава 13 Старый дом

Глава 13. Старый дом

- Привет? - больше спрашиваю я, стараясь выдавить на своё лицо больше мучений. Получается... плохо? Судя по её взлетевшим бровям - да.

- Уже прос... нулся? - усталость в её глазах поглотила весь свет, выпущенный на меня секундой ранее.

Крайнее удивление стало последней каплей в её утомлённом теле. Усталость пролилась через край. Тело качнулось и упало на пол. Склянки выпали из рук, встретившись с полом и разбившись.

Она и вовсе не смогла бы излечить меня. Сил в маленьком теле осталось не так много, от чего раны не смогли затянуться полностью, покрывшись тонким слоем красной корки.

Встал с кровати, осмотрел себя. В теле ощущалось... ничего. Слишком сильно укоренился в моей памяти этот шаблон эталона человеческого здоровья. Под бинтами багровела идеально целая кожа.

Димитра оказалась весьма лёгкой. Её тело измотано постоянным опустошением самой себя, из-за чего девушка походила больше на реалистичную куклу, чем на человека. Она не отдыхала уже довольно давно и это, безусловно, хороший способ самосовершенствования, но края этой ямы очень шаткие, порой можно и в пропасть рухнуть. А там темно. Никто не даст тебе второй шанс будь ты даже трижды грандмастером магии.

Переложил неопытного лекаря в кровать. Лёгкость в теле засвербила дрелью в голове. Показав указательным пальцем на ногу - зажмурился. Всё таки трудно это - осознавать, что добровольно наносишь себе вред. Синее свечение ненадолго наполнило комнату, прежде чем пучок яркого луча не пробил во мне новенькую дыру.

Помню, как в первые сто прохождений мира войны не умел накладывать повязки. Приходилось всё время напрягать Игоря, у которого был хоть какой-то опыт в этом деле.

Тело вновь приобрело три лишние дырки: две в моём туловище, одна - в ноге. Очень ювелирные, с хирургической точностью проделанные за долю секунды лучом диаметром чуть меньше указательного пальца. На душе сразу стало спокойнее. Я определённо чуть-ть поехал кукушкой. С этим надо завязывать, или научиться не восстанавливаться дольше.

- Кажется... я что-то забыл? Ах да... отлучюсь, пожалуй...

Руками хватаю пространство перед собой и открывая просвет ведущий в Великое Ничто. Воздух сразу стремиться заполнить свободное пространство, стремясь в открывшийся проход. Шаг - и я уже на месте.

Оглядываюсь, чтобы в последний раз перед уходом посмотреть на мирно спящее лицо девушки.

...

Передо мной открылась картина, как рогатое чудовище измывалось над бедным пареньком. Над двенадцатилетней девочкой. Над глубокой старухой...

- Ещё три месяца в положении лёжа... - ответил я лежащему на медицинской каталке демону.

Странная получается картина. Посреди густого леса, рядом с голубым озером в полной темноте, освещаемый одной луной, расположилась одинокая каталка. Кристально белые опоры пожелтели от времени. То, что лежало на ней давно перестало походить на некогда могущественное существо.

Исхудавшее тело источало ужасное зловоние, покрываясь багровыми пролежнями, буквально прогнивая изнутри демон предоставлен сам себе в этом слабом теле. Язвы на коже доставляют моему пленнику нестерпимые муки, но он не может проронить ни звука. Пересохшие губы старика шепчут что-то нечленораздельное, пустой взгляд вперился в меня, силясь вернуть себе осмысленность, но поражённый деменцией мозг препятствует его попыткам.

- Три месяца и я прощу тебе Агафью Илларионовну. Потом ответишь за Раифа Петрова. Я приготовил для тебя очень хороший сюрприз по этому поводу. И чтобы ты заранее этого ждал... - я наклонился у его уха, прошептал, - Ты вновь будешь ходить, говорить, есть и спать...

Зрачки демона расширились. Он не мог поверить моим словам. Губы вновь задвигались, стараясь произнести что-то