Первое Дерево - Стивен Дональдсон

Чант даже головы в его сторону не повернул.

— Эта сила обернется сейчас же против тебя. Мы сильнее тебя. Лучше помолчи. Пусть говорит Солнцемудрая. — В мелодичных переливах его голоса проскользнула нотка гнева. И он снова уставился на Линден.

Ковенант проревел сочное ругательство. Опасаясь за него, Линден с огромным трудом вырвалась из тисков взгляда элохима и посмотрела на Томаса — его лицо уже почернело от бушевавшей в нем ярости.

И снова его истерика показалась ей неестественной, невозможной в таком месте. И вновь она испытала смутное ощущение, что ей безотлагательно нужно постичь нечто, что намного важнее ее личных переживаний. Инстинктивно она возвысила голос, чтобы Ковенант мог ее услышать:

— Я не останусь здесь без него. — И сама испугалась своей храбрости и взятой на себя ответственности.

— Мир, мир, друзья мои! — неожиданно вмешался Красавчик. — Мы одолели изрядный путь, чтобы изложить свою просьбу элохимам. Ради этого мы жизнь свою поставили на карту. И даже больше чем жизнь. — В его голосе звучали умоляющие нотки, а уродливое лицо напряглось в страстном порыве. — Не надо ссориться. Не надо оскорблять друг друга!

Ковенант не отрываясь смотрел на Линден, словно хотел понять причину ее столь неожиданного возвышения. Внезапно ей захотелось его спросить: «А ты слышишь колокольчики?» Но если он и слышал, то пока никак не давал этого понять. Он не отрывал от Линден испытующего взгляда, и чем дольше смотрел, тем больше успокаивался.

— Простите меня, — не поворачивая головы, сказал он элохимам. — Все дело в той просьбе, с которой мы пришли к вам. Это очень срочно. Это настолько важно, что мне трудно держать себя в руках.

Элохимы словно и не слышали его, продолжая в упор разглядывать Линден.

— Возможно, наше видение не дает полной картины, — задумчиво сказала Дафин; в мелодике ее плавно льющейся речи все чаще стали проскакивать диссонансы раздражения. — Возможно, приближается слияние. Или смерть.

Слияние? Линден не знала, что и подумать. Смерть? Она уловила всплеск мыслей Ковенанта и только хотела спросить, что элохимы имеют в виду, как Чант, продолжая обращаться только к ней, словно она была в группе самой главной, строго сказал:

— Нам известно, что ваше дело не терпит отлагательств. Мы не любим спешки и суеты, но это не значит, что мы будем тянуть с его решением. — Он сделал приглашающий жест в сторону мэйдана. — Не проследуете ли за нами в Элемеснеден?

От его оскала Линден пробрала дрожь, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы подобрать правильные слова для ответа. Слишком много на нее навалилось за последние несколько минут. С того момента, когда она впервые увидела Ковенанта, Линден считала, что он во всем превосходит ее, и послушно шла за ним, куда бы он ни позвал. Она не была готова принимать решения за него. Да и вообще ни за кого. Даже за себя.

Но у нее не оставалось выбора: она спиной ощущала чувства всех своих друзей — натянутую сдержанность Хоннинскрю, с трудом сдерживаемое желание вмешаться Первой, тревогу Красавчика, бурю сомнений и раздражения в Ковенанте. Все они ждали ее ответа. А у нее, помимо всего, имелись еще и свои причины находиться здесь. И, поморщившись, Линден приняла роль, которую ей навязали.

— Благодарю вас, — сказала она самым официальным тоном, на который была способна. — За этим мы сюда и пришли.

Чант склонился в церемонном поклоне, но ей показалось, что при внешнем выражении почтения он мысленно смеется над ней. Затем элохимы молча повернулись и заскользили по золотистой траве к центру мэйдана. Первой за ними двинулась Линден, за ней, не отставая ни на шаг, — Кайл, а следом уже потянулись остальные.

Линден хотелось расспросить элохимов об их порядках, но она была слишком взволнована, чтобы говорить. Не смея догнать их, она пыталась привести свои чувства и мысли в порядок, и в этом ей помогала непоколебимая уверенность в себе.

По дороге она машинально оглядывала мэйдан, надеясь различить признаки присутствия других элохимов, не трансформировавшихся в человеческий образ. Ведь ни Дафин, ни Чанта она не увидела, прежде чем те сами не захотели показаться; так и теперь — она улавливала лишь осенние запахи шелестящих трав, нагретой солнцем почвы и чистой воды Коварной. И все-таки, невзирая на мирный пейзаж, чувство грядущей опасности не только не оставляло ее, но росло, заслоняя все остальное. Ее ногти впились в ладони, и она только сейчас обнаружила, что уже давно бессознательно сжимает кулаки.

С усилием Линден разжала пальцы и посмотрела на руки: они показались ей настолько чужими, что трудно было поверить, что этими самыми пальцами она когда-то держала скальпель.

Вопросы без ответа роились в ее голове. Как примириться с той важной ролью, которую отвели ей элохимы? Что за тайный смысл в неумолчном звучании бубенчиков? Линден почувствовала, как почва под ногами стала пружинить, и поняла, что Дафин и Чант ведут их по болоту.

И еще один вопрос вспыхнул в ее мозгу: почему элохимы ни слова не сказали о Вейне? Отродье демондимов следовало за Поиском, словно черная тень; и все же ни Дафин, ни Чант не обращали на него ни малейшего внимания. Линден не могла дать этому никакого разумного объяснения.

Внезапно (гораздо раньше, чем она ожидала) показался источник, из которого брала начало Коварная, — в самом центре мэйдана возвышался известковый холм, откуда с силой небольшого гейзера била прозрачная струя, в облаке брызг и водяных паров которой играли маленькие радуги. Вода казалась жидким кристаллом, вздымающимся ввысь в волшебном посуле исполнения всех желаний и распадающимся на мелкие бриллианты для того, чтобы слить их вместе у подножия и истечь рекой.

Элохимы, жестом призвав чужестранцев следовать за ними, вступили в ниспадающий с уступа поток и полезли вверх по мокрому камню с такой легкостью, словно были невесомы. А, оказавшись наверху, исчезли, словно растворились в известняковой стене.

Линден замерла. Как она ни старалась, ей снова не удавалось почувствовать даже намека на присутствие других элохимов. Да и колокольчики в голове звенели теперь еле слышно.

Хоннинскрю солиднооткашлялся и осипшим от волнения голосом благоговейно прошептал:

— Элемеснеден. Клачан элохимов. Никогда не смел и мечтать, что снова его увижу.

— Ну и что нам теперь делать? — хмуро спросил Ковенант.

Впервые с того момента, когда «Звездная Гемма» бросила якорь возле устья Хищника, капитан счастливо рассмеялся:

— А что еще, как не последовать за хозяевами! Линден с недоумением посмотрела на него. На языке у нее вертелся вопрос: каким же образом они могут это сделать? Но неожиданно для себя она задала вопрос, казавшийся ей неизмеримо более важным:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});