Безликий - Мирон Варламов

издала звук, похожий на пшик, Иван зачем-то встал, Надежда вышла из кухни. Но через несколько мгновений вернулась и сказала своей дочери, чтобы та подошла к ней.

В коридоре произошел странный и сбивчивый разговор.

– Света, – начала ее мать, на ходу собирая вещи и одеваясь, – этот молодой человек очень необычный. Иван словно не с нашей планеты, причем он утверждает, что всю жизнь прожил в каком-то, бог знает каком, селении А. и никогда не бывал за его пределами. Не знаю, где здесь правда, а где игра воображения, но его поступки и желания говорят сами за себя. Подай мне, дорогая, куртку. – Ласково попросила она Свету. – Так, вот, – продолжила мать, – все подробности тебе потом отец расскажет или сам Иван тебе все объяснит, не знаю, как у вас получится, но отнесись к нему снисходительно и с пониманием. И еще: у него есть одна мечта в жизни: достичь горизонта, той линии, которая соединяет землю и небо.

– Чего? – Протянула Света и рассмеялась. – Что за бред!

– Это не бред! Может, в какой-то мере и бред, но человек он хороший. Нужно проявлять к людям сострадание и понимание. Поэтому прошу тебя, не говори ему, что такого места, где соединяется земля и небо не существует. Мы с отцом подумали, что пока что не время знать ему правду; все мысли у Ивана только об этом горизонте. Мы волнуемся за него; быть может, он очень ранимый и жестокая правда станет для него настоящим страданием. Ну, все, я ушла. Пока, пока. – Протараторила Надежда, обняла и поцеловала ничего не понявшую Свету, но у дверей на секунду остановилась, и, пригрозив пальцем, тихо процедила, что от нее пахнет сигаретами и вечером она с ней об этом еще поговорит.

Света немного постояла в одиночестве в коридоре, стараясь осознать только что услышанное от матери, но так ничего и не решив, прошла на кухню. Ей было забавно услышать от матери угрозу воспитательной беседы на счет курения, и она подумала о том, что воспитатели из ее родителей все-таки посредственные. Иван вновь зачем-то встал, как солдат, потом сконфузился под удивленным взглядом Светы и сел на место.

– Наверное, вы так смеялись, потому что вам что-то сказала про меня Надежда? – Спросил Иван.

Света ничего не ответила и подошла к окну, словно о чем-то размышляя. На небе повисли сырые тучи, их крохотные отражения рябили в маслянистых лужах; тонкие и костлявые деревья гнул сильный ветер. «Прекрасная погода, – подумала Света, – безысходная».

– Иван, ты когда-нибудь замечал, что твоя жизнь ускользает от тебя? Будто она просачивается у тебя сквозь пальцы, и ты не можешь жить эту жизнь, ты ее только теряешь и оглядываешься в прошлое?

Света говорила, не поворачиваясь к нему; она впервые в жизни обратила внимание на то, как плавно и спокойно облака передвигаются по небосводу. Ей показалось это забавным; она даже улыбнулась новому открытию.

– Я не знаю. – Медленно произнес Иван. – Зачем думать об этом? Ведь это бесполезные и бессмысленные мысли.

– Правда? – Безразлично спросила она.

– Да, правда. Для чего думать о том, что жизнь ускользает? Она есть и в этом правда, и правда в том, чтобы ее прожить.

– Прожить… – Протянула Света. – Или день за днем терять жизнь? – Тихо спросила она саму себя, но потом обратилась к Ивану. – Говоришь, что такие мысли бесполезны?

– Да.

Света резко повернулась и внимательно посмотрела на него. Она увидела его красивое, смуглое лицо и несколько секунд, словно изучала его печальные, голубые глаза.

– Иван, – наконец сказала она, – ты когда-нибудь любил?

– Любил… – Он проговорил почти по слогам это слово. – Нет, я не любил.

– Наверное, дай угадаю, не любил, потому что это бессмысленно.

– Я этого не знаю. – Сказал Иван и спешно продолжил, словно оправдываясь под напором внимательных глаз. – Но я скоро узнаю, вскоре я многое узнаю; мне всего лишь нужно добраться до линии горизонта…

– Линии, – перебила его Света, – соединяющей небо и землю?

– Да! – Вскрикнул Иван. – Именно это я и хотел сказать. И тогда, когда я доберусь, тогда мне все станет понятно.

Света тихо присела на стул и обхватила голову руками. Она думала о том, какая все-таки странная и нелепая жизнь; ее жизнь, в которой есть все и нет ничего, за что можно было бы зацепиться; ее жизнь, постоянная и поверхностная, но глубокая до разочарований и новых надежд. Она хотела заплакать, но у нее не получилось; ночами она могла рыдать и осыпать проклятиями свое существование, но через время все-таки примирялась с данностью и набиралась мужества следовать дальше, отыскав компромиссы и утешения, то есть в очередной раз, обманув саму себя, чтобы потом повторить все сначала. Света была опустошена и равнодушна; она ничего не могла почувствовать; она понимала, что в очередной раз встала на путь возвращения к тому, что было.

– Вы выглядите печальной. – Сказал Иван. – Зачем вы… – он замялся, подбирая слово – страдаете?

Света подняла на него стеклянные глаза и продолжила предложения:

– …ведь это так бессмысленно.

– Конечно. – Ответил Иван.

– Вот, именно, бессмысленно. – Повторила она и сразу же спросила о том, знает ли Иван, где находится линия горизонта.

– Нет, но я найду. Мне Толя пообещал помочь с работой; он сказал, что нужно заработать немного денег, чтобы подготовиться к долгому путешествию, а Надежда поможет с оформлением каких-то документов, но каких я так и не смог понять.

– Папа молодец; никого в беде не оставит, да и мама тоже. Они умеют понимать людей и сострадать им. А я, чтобы соответствовать своей семье, тогда расскажу тебе, где находится горизонт.

Света встала, сделала шаг к окну; она поманила рукой Ивана. Он неуклюже встал и подошел к ней.

– Смотри. – Света открыла окно, и в кухню ворвался поток свежего и сильного ветра; несколько газет и горсть салфеток закружили в воздухе; короткие занавески взмыли к потолку. – Вон там, – она ткнула пальцем в пустое пространство; Иван наклонился и посмотрел в окно, прищурив глаза. – Вооон там, видишь? – повторила Света.

– И как мне туда добраться? Куда именно идти?

Их лица оказались рядом друг с другом; Света несколько мгновений смотрела в его печальные и голубые глаза. Ее длинные, русые волосы развивались по ветру.

– Я тебе покажу. – Она забралась на подоконник и взяла Ивана за руку.

– Видишь, там, где кончается лес и начинается ровное поле? – Света подобралась почти в самый оконный проем, держа Ивана за самые кончики пальцев.

– Но, куда мне именно идти? – С надеждой спросил Иван.

– Туда, куда ведет тебя сердце.

– Это правда?