Помощница тирана - Рокси Нокс

нравится мне это имя. Виктор – нормально. Витя – никуда не годится. Хочу как-нибудь красиво назвать ребенка: Даниэль, если мальчик; Адель, если девочка. Или какие имена там сейчас в моде?

– Саш, тебе горит что ли, в брачную ночь имя мальцу выбирать? Когда родится, посмотрим на его лицо и как-нибудь назовем.

– Отличное решение. Мне нравится, – льну к мужу.

Какой же он у меня всё-таки мудрый!

– Ну что? Коли мы пришли к консенсусу, и посраться насчёт имени не получилось, давай трахаться, – заявляет муж, стягивая с меня одеяло.

– Грубиян, – морщу носик. – И не собиралась я с тобой «сраться»

– Собиралась, собиралась. Какого полюбила, теперь терпи.

– Переучу, – буркаю.

– Ха, ха и ещё раз ха!

– Спорим, что ты исправишься? Смотри, "по-японски" ты уже перестал говорить. Просто я тебе запретила, и ты сразу угомонился.

– И правда! – обескуражено чешет затылок.

До него это тоже дошло.

– Вернёмся к этому разговору через год.

– Вхомутето тесновато.

– Что ты сейчас сказал? – привстаю, опираясь на локте.

– Я сказал: и зачем я женился? Разговорный японский, – делает морду кирпичом, а сам едва сдерживает смех.

– Самарин, я тебя прибью!

– Хочешь растить безотцовщину?

Между нами завязывается шуточная борьба, в результате которой над моим лицом снова оказывается висящая мошонка.

– Самарин, да ты издеваешься?! – взываю.

– Что такое? – делает вид, будто не понял претензии.

– На моей щеке лежит твое яйцо. Убери, пожалуйста.

– Ох, простите, сударыня, промахнулся, – слезает с меня.

– Так-то лучше!

Растягиваю губы в победоносной улыбке, а потом взвизгиваю, в мгновение ока оказавшись насаженной на его толстый член.

Макар задирает мои ноги к самому потолку и вспарывает меня глубокими толчками.

Зависаю в блаженстве.

Как же хорошо-то!

– Мне нравится натягивать твою узкую щёлочку.

– Мхх.

Надеюсь, после родов ситуация не изменится.

Рано об этом думать!

Лучше жить сегодняшним днём и решать проблемы по мере их поступления.

– Самурайчик мой, – выдыхаю, балансируя на грани очередного оргазма.

– Шурочка…

С закоулочка, блин.

Как же мне раньше хотелось убить его за Шурочку, а теперь спокойно отношусь к прозвищу.

Лишь бы любил!

– Люблю тебя, – шепчу ему в губы.

– И ты любовь моя… единственная.

Как же приятно!

Единственная. Я.

Он никого не любил. Ни по ком не страдал.

Как и я.

Мы ждали встречи друг с другом два года. Он смотрел в окно из своего кабинета и наблюдал за мной, а я чувствовала на себе чей-то взгляд, но боялась поднять головы и обнаружить, что на меня смотрит сам босс…

Заставила себя поверить, что это бред больной фантазии.

А оно вон как оказалось…

Завтра в обед мы улетаем в Японию на неделю. Макар хочет показать мне осенний Токио. Говорит, что там очень красиво.

А мне хорошо в любом месте, где есть он.

Буду работать в офисе «Самурая» до самых родов, чтобы как можно больше времени проводить с любимым.

И пусть тиранит меня сколько угодно, я все равно буду его верной помощницей.

ЭПИЛОГ

Рождение первого ребенка.

Рано утром у меня отошли воды, и начались сильные схватки. Макар бегал по дому, как в попу ужаленный, и не знал, за что хвататься. Я же хладнокровно схватила прозрачную сумку, подготовленную в роддом, и понесла ее в машину.

– Сашка, блять, ну-ка отдай сюда, – муж вырывает у меня "багаж".

– Да она не тяжёлая.

– Ты рожаешь!

– Я в курсе. Чувствую.

– Господи, поехали скорее! Ещё не хватало, чтобы ты родила сына в Гелике.

Да-да, мы знаем пол малыша, не вытерпели и выпытали у узистки информацию на последнем плановом УЗИ.

– Мож комуто херовато вызвать? – предлагает Самарин.

– Скорую, что ли? Нет, поехали сами! На машине будет быстрее. Я сейчас позвоню своему врачу. Кстати, ты со мной рожать пойдешь, отважный самурай?

– Не такой уж и отважный, – буркает себе под нос.

Муж отказался от партнёрских родов. В смысле, он будет неподалеку, в коридоре, и зайдет только тогда, когда малыша из меня уже достанут.

– Все нормально, зай. Я тоже не хочу, чтобы ты видел меня в растопырку и слушал дикий ор во время схваток.

– Я его и в коридоре услышу, – замечает резонно.

– Главное, не подумай, что меня режут, и не беги махать катаной на врачей, – прыскаю со смеху.

С оружием, конечно, его никто не пустит в роддом, но у Самарина ещё есть кулаки – огромные, сильные кулачища.

– Прибью, если хоть царапинку на тебя оставят!

– Не паникуй раньше времени, – поглаживаю его по плечу.

– Удивляюсь твоему спокойствию! – выстукивает пальцами по рулю, стоя на светофоре.

– Я нервничаю. Просто не показываю вида.

Оформляюсь в роддом, после чего нас с мужем ведут на нужный этаж.

Меня отправляют в родовой зал, а для Макара ставят удобное кресло возле двери. Мы заплатили как за партнёрские роды, и даже больше.

Поэтому вокруг меня суетятся врачи и каждые полчаса заглядывают мне под рубашку, проверяя степень раскрытия шейки.

Приятного мало, но терплю. Я уже устала ходить глубоко беременной. У меня уже идёт 41-неделя, наш малыш явно засиделся в моем животе.

Вай, даже укольчик какой-то обезболивающий поставили. Красота.

А потом началось!

То чувство, будто из меня прёт танк.

Кажется, сынок комплекцией в папу и деда пошел – настоящий богатырь!

Ой, мамочки…

Послушно выполняю команды врачей и – ура! Наступает долгожданное облегчение…

Скользкий комок плюхается акушерке прямо в руки.

Родился!

Он сразу плакать должен или…?

Вытягиваю шею и смотрю, как сынком занимаются врачи.

– Все в порядке? – спрашиваю обеспокоенно.

– Все, отлично! – доброжелательно отвечает врач. – Лежите спокойно, мамочка, ещё послед будем рожать.

Волнуюсь, и Макар, наверное, там места себе не находит. Измеряет коридор шагами.

А потом…

Раздается детский плач.

Мой сынок… Слезы счастья капают из глаз.

Меня приводят в порядок, меняют пеленку, чтобы Макар не увидел ничего лишнего, и только тогда разрешают ему войти.

Вручают мне в руки кулек, и я смотрю на маленькое личико. Макар рядом… Тоже смотрит на сморщенное недовольное создание.

– Как назовёте-то ребенка? – с улыбкой спрашивает врач.

– Сашка он, – в один голос отвечаем с Макаром, и прыскаем со смеху.

Да, я была против этого имени, но…

Александр он и всё тут, и никакое другое имя ему не подходит. Что я сделаю?

– Спасибо за сына, родная. Люблю вас, – говорит Макар.

– Как будет по-японски сынок?

– Понятия не имею.

– Жги, Самарин-сан. Пока разрешаю.

– Да чё ты не пристала, не знаю я. У Мицуо потом спросишь. Знаю, что пианист будет херану по пианино.

– Думаешь, наш сын будет музыкальный? – смотрю на маленькие пальчики.

Пианист…