Чёрный дракон - Андрей Анпилогов

мещанского сословия известной фамилии и поступил в гимназию по результатам тестирования моего организма. Так что всё законно.

— Это его приняли потому, что он трётся с девицей Рябушинской, — говорит другой молодой человек с перстнем на указательном пальце.

— Да, да, тебя слишком часто стали видеть в обществе этой барышни. У неё, к твоему сведению, есть достойный жених. Ни тебе чета. Если ты не отстанешь от названной девицы, у всего твоего рода будут большие неприятности в этом городке.

— Если ты мужчина и хочешь поговорить по настоящему, один на один, пошли за этот ресторанчик. Там удобней будет, — бодро произносит Лёва, и его физиономия наливается кровью.

— Лично я с холопами отношения не выясняю, а мой человек с тобой пообщается, если напросился…

У двух других парней за столиком перстней нет, зато есть мощные кулаки.

— А ты давай, топай своей дорогой, пока не наваляли… — говорит мне сиплый с перстнем.

— Я граф, и очень хочу, чтобы мне наваляли…— говорю я с улыбкой.

— Ха, какой ты на хрен граф без родового перстня?

— Какой я граф, это видно по моему лицу, а у тебя рожа явно не из благородных. Сразу видно, из грязи в князи… потому ты и носишь перстень. Такие обычно и любят вешать на себя как можно больше всяких медалек и побрякушек, когда больше отличиться нечем… Ты ещё ушки свои волчьи проколи и серёжки вставь, — говорю я с железной улыбочкой

— Чего?! Чего?! А ну пошли за ресторан, — вскакивает рассвирепевший сиплый, а за ним и все остальные за столиком.

— Давно пора, — говорю я, и мы скорым шагом обходим выносные столики и заходим за высокий забор с обратной стороны ресторана.

— Бьём первыми, мой рыжий, — успевает сказать мне Лёва. Это он про одного из охранников этих чухонных аристо.

Здесь, за забором никого нет. Только стоят пустые бочки из под пива, вёдра, и другая тара с различным мусором.

Я с удовольствием чувствую, что этот мой стеснённый пиджачок как – будто соединяет и усиливает силу моих рук, плеч, и всего корпуса. Мне становится весело. Я чувствую свою силу. Хочется бить противника с удовольствием и наповал!

Так оно и пошло…

Я бью второго охранника, как только его физиономия оказывается передо мной. Парень ниже меня ростом, но гораздо крепче на вид, и удар приходится сверху вниз по его черепу. Однако он устоял, но пропустил второй удар – пяткой в челюсть…

Со мной творится нечто интересное: моя реакция становится по - настоящему реактивной. Я опережаю соперника во всём… Он не выдерживает серию моих ударов и громко падает, цепляя крепкой головой пустое ведро… Всё происходит молниеносно, за пару секунд.

Лёва и мощный рыжий парень устроили нечто среднее между боксом и кулачным боем. Лёва более техничен и увёртлив, и его удары чаще достигают цели, но рыжий хорошо закрывается своими толстыми ручищами.

Я понимаю, что нельзя терять инициативу. В два прыжка я рядом с ними. Удар моей правой ступни в голову сбивает рыжего с ног. Он падает на пирамиду из пустых бочек, и они сыпятся на него сверху чувствительными гулкими ударами…

Веселье продолжает разбирать меня…

— Иди сюда, волчье ухо, помахаемся на кулаках, — говорю я сиплому с перстнем.

Однако он не подходит, а выкатывает из рукава куртки огненный шар в мою сторону.

Слышится запах озона и треск электрических разрядов.

Я впиваюсь взглядом в эту шаровую молнию. Она начинает замедлять ход, останавливается в двух метрах от меня и, так же медленно, двигается в обратном направлении...

Я продолжаю напрягать взгляд и чувствую, как бежит струйка пота по моему позвоночнику.

На физиономиях перстненосцев появляется страх и растерянность.

Я продолжаю гнать плазмоид в их сторону.

Двое, так называемых аристо, дают дёру за высокий забор. Плазмоид бледнеет и пропадает в воздухе…

Лёва сидит на корточках и держится за голову.

Я помогаю ему встать. Лёва тяжело дышит. Он пропустил пару ударов по физиономии. Под его правым глазом темнеет здоровенный фингал.

— Нокаут?

— Есть маленько… Здорово ты им навешал, — Лёва пытается выдавить из себя улыбку.

— Пошли отсюда, — говорю я и беру Лёву за руку.

Мы выходим на площадь. Аристо с перстнями и охранниками и след простыл...

Мне по лицу никто не попал, но вот пиджачок, конечно – же, разорвался по шву сзади на рукавах, в полной мере, и сейчас совершенно не жмёт... Но это обстоятельство меня, отнюдь, не радует…

В прорехах хорошо заметна белая рубаха. Да и правый мой кулак, смотрю, порядком стёсан и кровоточит.

— Ты знаешь этих козлов с перстнями? — спрашиваю я Лёву.

— Одного, кажись, знаю. Того, кто шар на тебя накатил. Это сынок генерала Ворохова. Крыса ещё та будет… Мне всё же интересно, ты дерёшься с такой скоростью, что и не разглядишь. Как это тебе удаётся…

— Как – как… очень просто. У Буратино всегда стоит… — выдаю я крылатый слоган парней из лётной школы…

Лёва улыбается, но не сразу.

Мы с Лёвой подходим к гимназии и пристраиваемся за спинами самых дальних собравшихся здесь господ. На наш вид не обращают внимание. Все взгляды устремлены на импровизированную трибуну, за которой стоит директор гимназии, крупный мужчина с солидным брюшком. Он держит приветственное слово:

— Дорогие друзья, господа и гимназисты! Наши воспитанники обязательно станут талантливыми экспериментаторами и естествоиспытателями в будущем. Все достижения и прорывы в науке и технике состоялись через рискованные опыты и неожиданные решения. Так, древняя алхимия породила современную химию, а последняя уже дала нам множество достижений в металлургии и в производстве совершенно новых искусственных материалов с уникальными свойствами. Изучение и практическая работа с магическими способностями человека даст ещё более фантастические результаты для благо нашего славного Отечества и великой империи.

Раздаются дружные и весёлые хлопки многочисленной аудитории.

В добрый путь, друзья. Я всегда на вашей стороне! — так пафосно заканчивает свою речь директор и вытирает пот с раскрасневшегося лица.

— С таким подбитым глазом, как у тебя, лучше не заходить в первый день в гимназию, — говорю я, — а то этот самый фингал тебе будут припоминать всю дорогу…

— Верно говоришь… так оно и будет, если пойти… Да и с таким пиджачком, как у тебя, тоже не годится, — грустно отвечает Лёва.

— Согласен.

— А! вот они где,