Через пламя и ночь - Анастасия Александровна Андрианова

обещала никому не рассказывать, что я упырь. Ну, а я обещал никого тут не трогать. Если она не поверит и проболтается – вы найдёте меня с распоротой шеей.

Он сухо сглотнул, и кадык скользнул по горлу. Под глазами у Варде снова сгустились тени, и Мавна поняла: он голоден.

– Дать тебе крови? – засуетилась она.

Смородник молча вынул нож и проткнул себе запястье, развернувшись так, чтобы со стороны никто ничего не понял.

– Меня попей, девчонку не трогай.

– Ты пахнешь дымом. – Варде сморщил нос.

– Потерпишь.

Накапав крови в свою кружку, Смородник протянул её Варде.

Мавна тревожно обернулась по сторонам, но тут до них тоже никому не было дела. Трое людей сидели на площади и пили что-то – такое тут было повсюду. Подумаешь, что один убрал нож в голенище сапога – может, яблоко резал. В Сонных Топях долго осуждали бы девушку, сидящую ночью с двумя мужчинами, которые ей не родственники. А здесь сиди всю ночь хоть с чародеем, хоть с упырём – никто и не заметит. Мавна поёжилась. С одной стороны – хорошо, никому не нужно ничего объяснять. С другой – не всем так везёт, как ей: на кого-то могут напасть, а на помощь никто и не придёт…

Варде глотнул и удовлетворённо выдохнул. Вытянул ноги, размял плечи.

– Царжа сказала, чтоб я приходил каждый день. Будет творить свои чары и поить отварами. Глядишь, и вспомню что-то. А может, даже человеком обратно стану.

– Как-то ты слишком веришь в светлое будущее, – фыркнул Смородник.

– Не начинай. – Мавна легонько толкнула его в бедро. – Хорошо, что Царжа пообещала помочь и мне, и Варде. Как ваши раны, мальчики? Если нужно, я попрошу каких-нибудь трав. Вы сможете заснуть? Ничего не болит?

Она по очереди посмотрела то на одного, то на другого, с сожалением отметив, что оба до сих пор выглядят потрёпанными после битвы с упырями. Подсохшие ссадины, светлеющие кровоподтёки, осунувшиеся уставшие лица. Эх, напечь бы караваев да откормить получше, а то оба казались худее, чем могли бы быть.

Смородник потрогал свой бок и развёл руками.

– Бывало хуже. Я купил трав. Нежак, если хочешь, возьми.

Варде мотнул головой.

– Да нет. Спасибо. И правда уже поздно. Мавна, наверное, устала. Надо бы на покой.

– Царжа говорила про комнату, – вспомнила Мавна. – Пойдёмте посмотрим, что там.

После ночёвок под открытым небом под вой упырей Мавне казалось странным остаться на ночлег в помещении. За время пути она научилась засыпать гораздо быстрее, чем дома, в своей постели. Ей реже снился Раско, а по утрам чаще болела спина, но всё же теперь она более стойко переносила любые лишения. Сказал бы ей кто раньше – не поверила бы, что можно спокойно засыпать вне дома.

Съёмная комната Царжи оказалась совсем маленькой, на одного-двух гостей. И кровать тут стояла одна, самая обычная, из тёмного дерева и с шерстяным покрывалом. Смороднику пришлось пригнуть голову, чтобы войти в дверной проём. Мавна подумала, что, будь тут Илар, он бы и вовсе не смог выпрямиться во весь рост. Они молча постояли, думая об одном и том же.

– Да уж. Пойдём, нежак.

Смородник похлопал Варде по плечу, и тот с готовностью вышел обратно в общий проход.

– Куда вы пойдёте? – спросила Мавна. Она уже села на кровать и, только опустившись на мягкое, поняла, как безумно устала. Не хотелось даже спорить – просто повалиться прямо поверх покрывала и заснуть.

– Вымоемся в речке, тут недалеко она течёт к озеру. А на ночь – в амбар. Есть у меня знакомый в соседнем дворе, прямо напротив Царжи. Я у него лошадей оставил.

Смородник будто бы неохотно признался в том, что водит знакомство с местными, но ни Мавна, ни Варде ничего не стали спрашивать.

Закрыв за собой дверь, они оставили Мавну одну.

Сначала она просто сидела, сложив руки. Но потом заглянула помощница Царжи, та женщина, которую она встретила внизу и которая проводила их в комнату. Спросила, не хочет ли Мавна зайти в мыльню. Мавна хотела, пусть и чувствовала себя уставшей.

Вымывшись горячей водой, она переоделась и вернулась в комнату. Зажгла свечку, как могла, закрыла дверь – тут не было ни замка, ни засова, и, как ни старайся, всё равно оставалась щёлка. Мавна забралась под одеяло, но быстро уснуть не получилось.

В доме было слишком много людей, с наступлением ночи это стало отчётливо ясно. В каждой комнате и за стенкой сильно шумели. Где-то ругались, где-то тянули пьяную песню, где-то плакали дети. Снизу тоже доносились голоса – кто-то громко ссорился и чем-то гремел.

Мавна закрыла голову подушкой, но подумала, что лучше слышать, что происходит.

По проходу кто-то ходил и ругался. Несколько раз Мавне казалось, что в её комнату вот-вот ворвутся, и ноги холодели от ужаса. Что она сможет сделать? Как защитит себя? Вдруг её захотят выгнать? Или даже убить? У неё и ножика-то теперь нет.

Дверь громыхнула, будто снаружи кто-то навалился на неё, перепутав комнаты. Ещё несколько раз вздрогнув от громких голосов и топота, Мавна не выдержала. Накинула платье и платок, захватила сумку с кошелём и, дождавшись, когда шаги перед комнатой стихнут, быстро выбежала на улицу.

Костры уже догорели, больше никто не плясал, все разошлись по домам. На торгу загасили огни. Улочки Чумной слободы затихли, только за стенками дома Царжи продолжали ругаться постояльцы. На чёрном небе мигали звёзды, по ногам потянуло сырой ночной прохладой с озера. Мавна огляделась по сторонам и заметила небольшой дом со двором и хозяйственными постройками.

Пройдя через низкую калитку, она тихонько потянула на себя дверь амбара. Оттуда пахнуло тёплым сеном и зерном, и в полосе лунного света, падающего из окна, она увидела Варде и Смородника, спящих на сенных тюках.

Мавна бесшумно, чтобы не разбудить, закрыла за собой дверь, прокралась в глубь амбара и устроилась на сене между парнями. Варде шевельнулся во сне и перевернулся на бок, освобождая побольше места, а Смородник так и лежал на спине, как убитый, только грудь чуть вздымалась.

Мавна свернулась калачиком, уткнувшись лицом в сгиб локтя. Тут было тихо, тепло, над головой крыша, а самое главное – она ощущала себя в безопасности. Едва закрыв глаза, она тут же уснула.

Глава 10

В Кленовом Валу

Илар и Купава заглянули к Рдану – попрощаться с его семьёй и Саной. Забрали телегу и свои вещи, чтобы примкнуть к отряду Желны. Денег за кров и