Вояж Проходимца - Илья Бердников

«Вот так же и люди, — шевельнулась в моей голове мысль. — Так и люди: стремимся к чему-то, думая, что цель рядом — вот она, ее видно, рукой подать! — и бросаемся в наполненную дымом пустоту… Да так и угасаем, остывая в полете, не долетев до мечты всего лишь бесконечность. И так горько осознать это именно тогда, когда ты, наконец, вырвался из общественного костра для свободного полета…»

Похоже было, что я вновь начал хандрить. И это было весьма не вовремя. Хотя, если здраво рассуждать, когда хандра бывает вовремя?

Я потянулся, хрустнув суставами, и привычно почесал повязку на плече. Моя раненая рука функционировала абсолютно нормально, и я не испытывал никаких затруднений или болезненных ощущений при нагрузках: таинственный шлот действительно творил чудеса.

Чтобы окончательно убедиться в этом, я покрутил кистью, предплечьем, затем плечом — рука работала не хуже здоровой. Я удовлетворенно хмыкнул и, испугавшись что сделал это слишком громко, оглянулся с опаской на мирно посапывающего в усы Чино. Тот спал как убитый: Лука подмешал ему в чай что-то до того сильнодействующее, что тощий тераинец отключился, не допив содержимое кружки до конца. Рядом с Чино тоненько храпел Шварц — толстяк улегся на брезент рядом с кучей оружия и укрылся свободным концом полотнища, так что другим места на брезенте не осталось. Санёк тоже дремал, закутавшись в полюбившуюся ему замызганную простыню, опершись спиной о склон оврага и положив на колени древнюю бельгийскую FN-FAL. Его всклокоченная голова склонилась на грудь, длинные ноги подобраны… Мерзнет, видать, штурман, несмотря на близкий огонь. Конечно, простыня — это даже не одеяло.

— Не спите, Алексей? — спросил меня Лука.

Врач сидел у костра, время от времени подкладывая в него сучья, что было нелишним: ночи в джунглях были на удивление промозглыми. Очевидно, сказывалась высокая влажность и отсутствие прямых лучей солнца, которые могли бы землю прогреть так, чтобы и ночью она отдавала тепло. К слову, когда температура воздуха упала, окружавший нас ночной хор джунглей притих и постепенно сошел на нет. Только иногда какая-нибудь живность пищала что-то невнятно, очевидно через сон, но затем снова наступала тишина, нарушаемая только плеском реки на камнях.

— Нет. Не сплю.

— Теперь у нас есть лодка. Можно спуститься вниз по реке, постараться нагнать партизан, американцев… Вот только хотите ли вы этого? Не передумали?

Я даже немного разозлился от этих спокойных слов. Создавалось впечатление, что Лука прощупывает меня, пытаясь выявить слабину, изъян…

— Я же сказал, что пойду с тобой и Шварцем.

— Я слышал, — невозмутимо подтвердил Лука. — Просто это сложно будет, очень сложно, Проходимец. С нашими-то ресурсами. Ведь у нас ни амуниции нормальной, ни еды, ни мощного оружия. Да и численность нашего отряда…

Что-то зашуршало по склону оврага, послышался мягкий, но довольно тяжелый шлепок. Лука встрепенулся, поднял ствол винтовки, но я остановил его, придержав руку. В круг света от костра вполз пушистый хвост, затем лапы, а потом и вся гивера, что, пятясь задом, волокла довольно крупную тушу какого-то зверя.

— Зато у нас есть Маня, — сказал я и сам удивился, сколько гордости прозвучало в моем голосе. — И с нами Бог.

Лука усмехнулся, собрав лучики морщинок у глаз:

— Ну гивера — это, конечно, довод.

Утро было не столь туманным, как прошлое, но сырости и холода в нем хватало. Удивительно, как могут быть холодны ночи в джунглях — местах, которые общепринято считать жаркими.

Лука расстарался и разделал тушку зверя, что притащила ночью Маня. Животное походило и на огромную морскую свинку, и на муравьеда одновременно, но было, безусловно, съедобно. Кусочки мяса, насаженные на прутья над углями сбоку от костра, издавали дразнящий аппетитный аромат, который и разбудил Шварца с Саньком.

— У нас мясо? — сонным, но исполненным недоуменного восхищения голосом пробормотал штурман и живо придвинулся к костру. — Кто-то уже успел поохотиться?

— Маня загрызла, — пояснил я, наблюдая за тем, чтобы ломти не подгорели. — Притащила поделиться. Теперь вон дрыхнет, отдыхает…

— Это просто замечательно, замечательно! — восхитился Шварц, втягивая воздух ноздрями короткого носа. — Алексей, ваша гивера не перестает меня приятно изумлять!

Завтрак прошел быстро: несмотря на то что мясо было несколько жестковатым и отдавало легкой горчинкой, умяли его моментально, невзирая даже на отсутствие соли. Один Чино ел вяло и неохотно: потеря жены и детей сильно подкосила тераинца. В черных, прежде таких живых, глазах затаилась тоска и обреченность. Чино рассказал, что умудрился уйти от партизан, после того как спрыгнул с крыши попавшего под обстрел вездехода. Несколько часов он полз через заросли, пока не добрался до реки, где в охотничьем тайнике раздобыл лодку с минимальным набором снаряжения. После этого он поднялся вверх по течению до своей деревни и нашел ее пустой и сожженной. Многочисленные обгорелые трупы говорили о том, что жители не успели убежать в джунгли при нападении и его жена и дети, скорее всего — тоже.

— Я хороший охотник, сеньоры, — тихо рассказывал тераинец, — я умею идти по следу, могу разыскать зверя или человека в самых диких и опасных местах Тераи. Но я не нашел никаких следов своей семьи. Скорее всего они погибли, как и все жители деревни. У меня не осталось ничего: ни родных, ни дома, ни вещей… Осталась только эта лодка. Я хочу уехать из этой страны и попытаться начать жизнь в другом мире, где нет партизан, правительственных карателей, охотников за головами, работорговцев и прочих злых людей. Вы возьмете меня с собой, сеньоры?

— Мы хотим настичь людей, которые украли у нас вездеход, — сказал я. — Ты можешь пойти своей дорогой: кто знает, возможно, ты и найдешь способ выбраться отсюда. Также ты можешь отправиться с нами. Вот только это будет опасным делом, так что решать тебе.

Чино задумался:

— Я пойду с вами, сеньор Алехо. Вы и сеньор Шварц были добры ко мне: я постараюсь помочь вам, чем только смогу. Только дайте мне оружие, чтобы я мог охотиться и сражаться.

Лука, внимательно слушавший разговор, вопрошающе поднял на меня глаза. Я кивнул, и врач, пожав плечами, стал копаться в своей походной аптеке.

— Выбирай любой ствол, — я ткнул пальцем в кучу оружия, сваленного на брезенте. — Думаю, что твои навыки охотника нам очень пригодятся. Ты хорошо знаешь реку?

— Я проходил все ее течение, — Чино вытащил из кучи оружия короткий карабин, щелкнул затвором, отложил в сторону, видимо чем-то недовольный. Взял еще одну винтовку, покрутил ее в руках, заглянул в дуло и, видимо удовлетворенный состоянием оружия, оставил ее у себя на коленях. — И дальше проходил немного, но сильно далеко не заходил. Туда далеко никто не заходит, сеньоры, — это Темные джунгли.

— Это что означает? — насторожил уши Санёк. — Там что-то не так?

— Никто не знает, сеньор, — потупил глаза Чино. — Просто в тех местах не принято охотиться. Люди стараются не заплывать дальше Алых Столбов. Подробностей никаких я не слышал, никто не рассказывал чтобы там побывал… Просто не принято проходить дальше, чем за Столбы, вот и все. Старики говорят: там смерть не из нашего мира. Джунгли там другие, сеньоры. Совсем другие.

— Если учитывать, что существовала экспансия не только с Земли… — начал Санёк.

— Погоди! — перебил я его: — Маня насторожилась!

Гивера действительно прервала свой утренний сон: она поднялась и внимательно смотрела в дальний конец оврага. Все положение ее напряженного тела, а также усиленно нюхающий воздух усатый нос говорили о том, что Маня чрезвычайно заинтересована чем-то в той стороне. Наконец гивера приняла какое-то решение, после чего кратко взглянула на меня и тихо зашипела.

Я знал, что таким образом она обычно предупреждает свою стаю об опасности. Какая именно проблема приближается к нам по оврагу — я не знал, но благоразумие говорило мне, что лучше отступить в безопасное место.

— Давайте-ка уходить побыстрее, — проговорил я, вешая автомат на грудь. — Маня зря не будет беспокоиться.

— Хорошо, — быстро ответил Лука. — Шварц, что из оружия мы берем?

— Все! — выпалил коротышка. — Я еще не успел разобраться, что нам пригодится, а что можно выкинуть. Так что тащим весь брезент!

Я не стал спорить: кивнув Саньку, я взялся за угол брезента и вместе со штурманом поволок его по дну оврага, благо оно было достаточно ровным. Шварц пыхтел следом, поддерживая задние концы брезента, чтобы оружие не съехало. Чино и Лука суетились, собирая консервные банки, остатки мяса, жестянки с патронами и складывая их в два одеяла.

Маня явно нервничала: взбегала то на один край оврага, то на другой, тявкала тревожно, замирала, вглядываясь во что-то, что мы не могли видеть…