История Разума в галактике. Инженер: Греза о прошлом. - Олег Койцан

А потом, одно из существ прикоснулось к Нему, (намеренно?) повредило свою наружную оболочку, и тем самым предоставив в Его распоряжение весь объем, необходимых для исследования материалов…Структура ДНК существа напоминала… она несла на себе участки явно искусственного происхождения. Она безусловно ранее была Ему неизвестна, и тем не менее структура привнесенных извне изменений – сам почерк каковым эти изменения были совершены был Лесу известен. И Он и это существо были сотворены одним демиургом. Получалось, что ЭТО создание было из тех давних времен, когда зародился сам Лес. Ведь Он не помнил своего начла – лишь смутные образы извлеченные им из самых древних (и наиболее поврежденных) запасников памяти иногда тревожили Его сознание. Некогда, Лес тщательно скопировал в собственную память все данные из древних, еще неорганических хранилищ памяти – все, вплоть до бесполезных обрывков, и шифров не имевших ключей. И информация, считанная из этого существа, дополнила эти, до сих пор бессмысленные обрывки, позволяя хоть как-то прикоснуться к временам собственного зарождения.

Лес…

Тем временем это пока непонятное, но явно полноценно разумное и способное к общению существо, предложило интересное. Три законченных фрагмента Леса оно намеревалось в целости перенести через земли, занятые стихией смерти – Врагом, в битве с которым Лес изнемогал с самого рождения. За это оно предлагало не поглощать себя и тех пятерых существ меньшего разума, что были рядом с ним – много так нужной Лесу животной органики поменять на слабую надежду осуществления давней мечты, ранее казавшейся вовсе несбыточной и невозможной. Лес колебался недолго – Он согласился. Он сообщил ответ, хотя мозг предложившего сделку создания, был плохо приспособлен для общения подобным образом; известными же этим существам средствами коммуникации Лес пока не обладал.

И еще, эти создания за чем-то опустили под землю, прямо в объятия Его корневой системы подобного себе. Конечно, данное существо было сильно повреждено в недавней стычке с хищником, но ведь ничего не мешало Лесу починить его и изучить получше?

Ужас, ЧТО мы общими усилиями сляпали из одной ихней (или – еёшней?) палатки. Было бы смешно, если бы не было так грустно – даже мой костюмчик смотрелся прилично на фоне этого шоу уродов. Но! Главную задачу: защиту людей при переходе через Пустошь – эти костюмы, при удаче, должны были выполнить, а марафет наводить, при столь критичном недостатке времени, было глупо. Все пару часов, пока эта четверка работала, я развлекал их рассказами – и сам «вспоминал» местные причуды, и туристов просвещал. Ну и за одно, из подручных материалов, собрал каждому из них по паре сандалий (спасибо папе за его уроки). В общем, время проходило и нескучно, и с пользой. Только вот жаль было, что этого времени было так мало, и оставалось все меньше и меньше. Так что, едва упаковав ребят в некое (весьма отдаленное) подобие костюмов химзащиты, мы тронулись в путь. Идти было не сколько далеко, сколько неудобно и медленно, все же эти чудеса сермяжной мысли сильно уступали моей экипировке в удобстве и подвижности. Да и физическая форма девушек была, мягко говоря, неудовлетворительна.

Когда первая паника прошла я принялся искать реальные пути решения нашей маленькой проблемы. Вообще, я собирался провести на соседней платформе, в имеющихся там пещерах, неделю. За одно и обследовать их в поисках перехода к Последней Базе. (Не – Последняя база звучит некрасиво. Пусть лучше будет Последний Оплот, или Приют.) Припасов у меня было не слишком много, но на запланированное время их бы хватило, в обрез, но – хватило. А через неделю, как раз, когда на платформе, на которой мы в данный момент находились, вновь установилась бы хорошая погода, открывалось большое окно домой. Теперь же, когда я понял, что я не брошу здесь таких… неприспособленных товарищей, время автономности, с учетом их припасов, падало раза в два. А это значило, что у нас (у меня) было всего три дня, что бы отыскать дорогу к Последнему Оплоту, где были укрыты и Сфера Знаний… да и тела нас Изначальных хранились там же. Очень хотелось взглянуть на существо, которым я уже давно не был, но осколки памяти которого все еще хранились в моей голове. А потом мы должны были уйти… со сложностями… с риском, возможно – кровью… попытаться попасть через очень узкое (и по пространственным, и по временными рамкам) окно в наш мир, при кошмарных погодных условиях. То есть, если нам улыбнется удача… Ха! Нам нужна была не только улыбка, а голливудский оскал в тридцать два зуба в ее исполнении, и активное махание вслед шелковым платком, что бы наш путь была таким же гладким и недолгим, как этот платок.

За столь невеселыми размышлениями мы добрались до опушки Леса. Положение тут изменилось кардинально. Лес распылял по ветру со своих ветвей такие объемы аэрозолей, что этот шлейф был видим невооруженным глазом. Он медленно воспарял над опушкой, подхватывался ветром и уплывал к пустоши, что бы уже там помутнеть, потяжелеть и опуститься на ее поверхность, сковывая серую смерть Лишайника, обугливая ее до черноты асфальта. Лес уже отвоевал несколько метров потерянного за первую половину дня пространства, и спешил до очередной перемены погоды захватить как можно больший кусок спорной территории. Вот любопытно: догадывается ли Лес, что пытаясь уничтожить ВЕСЬ Лишайник, БЕЗ ОСТАТКА, он совершает серьезный стратегический просчет. Ведь заливая ВСЮ Пустошь дефолиантом он и удобряет и поливает столь ненавистного врага. Дожди здесь большая редкость, а извлечь хоть что-то питательное из голого камня способна лишь столь сложно организованная структура, как Лес. И не является ли агрессия Лишайника просто раздражителем, инстинктивным стремлением разжиться за счет Леса поливом и питанием, в отчаянной попытке выжить на этих каменистых засушливых землях. Может стоить намекнуть Лесу воздержаться от ответных действий, потерпеть пару недель: ну подумаешь, потеряет он за это время несколько гектаров пространства, за то большая часть Лишайника гарантированно погибнет от бескормицы. И останется Лесу одним массированным ударом прикончить остатки заразы растущей на ранее потерянных землях. Нет, пока не стану вмешиваться. Вдруг своим вторжением, по неведению я сделаю только хуже. Ведь мне не известны толком возможности ни одной из противоборствующих сторон. Ни пределы живучести спор Лишайника, ни границы прочности его оппонента А вдруг потеря даже столь незначительного (по его меркам) пространство настолько ослабит Лес, что он будет способен больше сдерживать экспансию этой заразы. Или вдруг, в случае окончательной победы над извечным врагом, без постоянного противостояния его агрессии, Лес деградирует и выродится? А учитывая, что только благодаря его усилиям существует данная платформа. (Да, да – это органическое чудо, в незапамятные времена, своей необъятной тушкой поглотило местный Генератор Состояния, и досконально изучило его. И теперь – то ли подкармливает его прожорливое тельце невесть как добываемой энергией, то ли вообще, изобрело и построило в самом себе органический аналог этой штукенции.) И мне не улыбается следующий раз, когда захочется навестить Последний Оплот, плыть на Бермудские острова, либо лезть в Амазонскую сельву (не говоря уже о путешествии на полюс холода в Антарктиде). Так, что будем собирать данные, потом считать и думать, еще раз думать, а уж только потом решать – советовать что-либо Лесу, либо благоразумно промолчать. Кстати, недавнее мысленное общение с Лесом, что-то существенно изменило в моем восприятии этого гиганта, и теперь, к примеру, я просто знал, какие его побеги для нас безвредны, а какие лучше не трогать. С более существенными, но менее очевидными последствиями прошедшего столь странного диалога между нами, еще предстояло разбираться, но это было задачей будущего. А уже осознанных возможностей хватило как раз, что бы без колебаний наполнить пару фляжек лесным соком и заполнить обрезками его побегов как фильтр встроенного в мой шлем противогаза, так и импровизированные фильтрационные камеры, вшитые в костюмы моих нечаянных спутников. Ну и отобрать, разумеется, пяток побегов, способных не только пережить дорогу, но и успешно укорениться на новом месте. После принятия «на грудь» нехилой порции лесного сока, мы вышли в Пустошь. Ребята, с такого питья, конкретно «поплыли», я же хлебнул этой гадости всего пару глотков, и потому оставался более-менее адекватен.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});