Вторжение - Виталий Абанов

Небе и украла Перламутровую Чашу Мудрости, Святой Грааль для всех кто хотел настоящей силы Небес. За свои грехи Шиала была изгнана с Небес вместе со своим народом, и вдогонку им Небесный Император изрек проклятье ворам. Проклятье гласило что отныне нигде на земле, в Небесах или в Преисподней этот народ не найдет себе дома и всегда будет жить как чужаки, никто не пригласит их к себе жить, никто не даст им куска хлеба бесплатно, нигде не будет им крыши над головой. — добавляет Лан: — это конечно легенды, но я в это верю.

— Хватит уже! — шипит на нас Ай Гуль: — заткнулись все! Константин Иванович говорит! — все замолкают и продолжают слушать командующего. Командующий излагает План Победы. Неожиданно, план оказался не таким уж и сложным. Видимо и правильно, все что сложное — может сломаться. Потому План Победы прост и бесхитростен как молоток — нужно взять все имеющиеся в распоряжении Генерального Штаба силы и со всей силы бросить прямо в морду Генерала Легионов Преисподней. Что? Будут жертвы? Конечно будут, а вы что сюда в бирюльки пришли играть? Это на дуэли из-за брошенной перчатки не бывает смертельных исходов, поднимут завсегда. Здесь все по-взрослому и если кто-то решит сдать назад, то самое время. Никого тут не заставляют, колхоз дело добровольное. Даже военные — если кто сейчас выдет и скажет, что не готов на верную смерть отправляться — вперед. Он, Светлейший Князь Прозоровский Константин Иванович настоящим отпустит этих людей по домам. Что? Никто не хочет сделать такой шаг. Хорошо, он и не сомневался в том, что сегодня здесь собрались люди, для которых отступить перед лицом опасности немыслимо. Сегодня в этом зале собрана элита Империи, лучшие из лучших, те, кто готов животом рискнуть ради других, ради блага страны.

— Смотри! — вдруг толкает меня в бок Ай Гуль и кивает куда-то в сторону: — ты только взгляни! Это же она!

Я поворачиваю голову и ищу взглядом. Поведение Ай Гуль нелогично, вот только что она на нас шикала, мол заткнитесь и слушайте Светлейшего Князя и тут же — мне в ухо шипит как змеюка, которую из-под камня вынули.

— Левее! Там, на самом краю, у окна! — говорит она и я наконец нахожу взглядом ту, которая заставила мою сестру отвлечься от речи командующего. Высокая темная фигура с черной вуалью. Госпожа Надсмотрщица!

— Видать совсем приперло… никогда не слышала, чтобы она из Петропавловки выходила. — наваливается на меня сзади Вериока Голицына и я чувствую особую мягкость там, где ее тело соприкасается с моим.

— Никогда такого не было, — подтверждает Ай Гуль и качает головой: — и как они сумели ее уговорить? Песочная Леди и при свете дня… немыслимо.

— Ее так зовут? Песочная Леди? Я думал — госпожа Надсмотрщица.

— Есть легенды про то, что перед сном к детям приходит Песочный Человечек и сыплет им в глаза волшебный песок, от которого они засыпают… а она — Песочная Леди. Все то же самое, но только она может усыпить любого и на любой срок. Многие из тех, кому она встретилась еще двадцать лет назад — до сих пор спят в покоях Петропавловки. — горячее дыхание Вериоки Голицыной щекочет мне ухо. Охота поежиться и отодвинуться, у меня и так вокруг женщин более чем достаточно, а тут еще и внимание княжны высокого рода, оно мне надо? Совсем не надо. Тем более, что она никогда не показывала такого вот особого отношения ко мне… или это у нее из-за предбоевого мандража?

— Теперь ясно, — задумчиво говорит Ай Гуль: — они бросят нас на Демона, а Песочная Леди будет поблизости, пытаясь усыпить его. Чем сильнее человек, чем больше в нем силы воли — тем дольше ей приходится плести паутину сна… но даже так никто не мог выдержать и минуты.

— Это все очень интересно, — встревает в разговор Лан из рода Цин: — но может вы подскажете мне, незнакомой с местными обычаями — вот это нормально? Что княжна Голицына на моего мужа своей грудью наваливается? Так принято тут? Обычай православного титькоположения на чужого мужчину? Или только на Пасху так?

— Что⁈ Голицына, Верка, ты совсем обнаглела! А ну отойди от него! — тут же отталкивает Вериоку от меня Ай Гуль: — даже я к нему при жене не лезу, а ты то куда⁈ И ты, Уваров! Стоишь и лыбишься тут, при живой-то жене! Даже нескольких!

— Чего толкаешься? Я случайно! Нужен кому этот твой Уваров! — оправдывается Голицына: — тут такое происходит! И вообще… ты что — ревнуешь? — прищуривается она на мою кузину.

— Вот еще! Я за приличия в… в приличном обществе, вот! — отвечает Ай Гуль: — ты бы вон, к Дамиру Гиреевичу приставала, я бы тебя тоже за волосы оттащила.

— Положим тогда княжну Голицыну оттащили за волосы Агата с Кристиной… — зубоскалит сидящий тут же князь Акчурин: — но продолжайте, у меня просто душа радуется на вас глядя. Эх, молодость, горячие сердца…

— Мы Дамира Гиреевича никому не отдадим! — пищит Агата и тут же краснеет, отворачиваясь.

— Просто удивительно, насколько они милые, когда такие маленькие и насколько смертоносны, когда дают волю своим силам, — говорит Вериока, явно желая перевести тему разговора.

— Бардак тут у вас. — говорю я: — слушаем командующего, леди. Нам через полчаса выступать, а вы тут интриги разводите.

— Всегда говорил, что девушки в составе боевых команд это Содом и Гоморра, — откликается князь Акчурин: — но статистически магов среди женщин больше на порядок. Вот и приходится… — он тяжело вздыхает.

— Это вот что такое только что было? — вступает в разговор Темная Герцогиня и складывает руки на груди: — ты что, жалеешь что у нас в команде кроме тебя все барышни?

— Нет, что ты, ни в коем случае, дорогая, — поднимает руки вверх князь Акчурин: — как я могу сожалеть о неизбежном? Вода мокрая, небо синее, у меня в команде обворожительные леди… все отлично. И я бы с удовольствием проводил бы время с вами «средь шумного бала случайно», но не в бою. С мужчинами проще, их мне не жалко… не дело женщинам в бою участвовать. Это для мужчин…

— Да я бы и сама дома осталась… — фыркает