Хорек в мышеловке - Константин Мзареулов

— Ладно, кончай эту пытку, — хихикнул Клавдий. — Говори, что делать придется.

12. Моргана. 10 декабря 83 года.

Этернал поднял его, что называется, по тревоге: разбудил среди ночи и приказал немедленно явиться на космодром «Жуковский». Звездный порт был оцеплен инспекторами КОМКОНа-2 и вооруженными громилами из Федерации боевых искусств. Сам Этернал носился по территории порта, организуя авральную погрузку на борт «Полумесяца» некоего сверхценного объекта, так что толком поговорить не удалось. Только в звездолете шеф, страшно ругаясь (даже назвал кого-то «бандой придурков») объяснил, что происходит. К моменту отрыва от стартовой площадки Максим был полностью согласен с президентом — действительно банда, причем именно придурков.

Пару дней назад собрался Президиум Всемирного Совета, на котором приняли решение инициировать детонатором одного из Подкидышей. В качестве объекта был выбран Аркан Голик, имевший на сгибе локтя значок, напоминавший латинскую букву «Омега» или эмблему фирмы «Мак-Дональдс». Нуль-физик, работавший на Полигоне в 400 световых лет от Солнца был смертельно болен лейкемией Юргенса, и врачи обещали Голику не больше полугода жизни.

Голику поведали историю его происхождения и предложили выбор: либо смерть от неизлечимой болезни, либо — эксперимент, в результате которого его организм, возможно, получит новые возможности. Если верить отчету, который прислал с Полигона проводивший беседу Комов, «подкидыш-11» был потрясен известием, однако быстро взял себя в руки и согласился участвовать в эксперименте. «Альтернатива у меня небогатая», — сказал он.

Одним из условий Мирового Совета была гарантия безопасности для человечества, а потому в постановлении отдельным пунктом указали: «Провести мероприятие в Дальнем Космосе, исключив несанкционированное возвращение „подкидыша“ на Землю». Поэтому Голик был доставлен с Полигона на планету Моргана, где имелась хорошо оснащенная научно-исследовательская база, укомплектованная специалистами КОМКОНа-1 и Института ксенозоологии. Следопыты изучали разрушенный стихиями и местной фауной город Странников, а зоопсихологи — саму местную фауну, в частности, полуразумных псевдодемонов.

— Идиоты! — не мог успокоиться Этернал. — Правая рука не знает, чем должна заниматься левая ягодица! Я имел полное моральное право отложить их дурацкий эксперимент на неделю для обстоятельной подготовки!

«Экселенц бы так и сделал», — подумал Максим. Насколько он разбирался в повадках основных ведомств, работающих в Космосе, люди Комова подумали обо всем, кроме сущего пустяка, а потому минувшим вечером получили большой и неприятный сюрприз. Пять лет назад Погром помешал Вышестоящей Организации эвакуировать за пределы Земли саркофаг-инкубатор, однако последний оставался под охраной службы Контрпроникновения. Как бы то не было противно горе-коллегам, Комову пришлось звонить Этерналу и просить разрешения на вывоз детонаторов.

Потрясенный шеф КОМКОНа-2 устроил большой скандал, однако сразу два вице-президента Мирового Совета, лично извинившись, заверили, что в дальнейшем подобные решения обязательно будут приниматься с участием его ведомства. По словам Этернала, он добился гарантий, что виновные в пренебрежении к законодательству будут наказаны, а заодно напомнил, что любые операции с детонаторами должны проводиться в присутствии представителей Комиссии по Контролю. Руководству Мирового Совета пришлось сильно надавить на Комова, прежде чем тот сдался и согласился впустить на Моргану давних конкурентов.

Когда корабль опустился на Моргану, помощник Этернала осторожно поднял саркофаг, а сам шеф КОМКОНа-2 и Максим с «кайзерами» на изготовку сопровождали особо ценный груз на всем пути через рукав переходника, в вездеходе, а потом в коридорах лабораторного корпуса. Здесь их встретили Комов, Вандерхузе, сильно постаревшая Марта Раулингсон и еще какие-то бонзы из Комиссии по Контактам.

Передав инкубатор во временное пользование ответственным лицам «первой комиссии», контрпроникновенцы немного расслабились. К Максиму подбежала сияющая Марта, чмокнула в подбородок, начались воспоминания о работе на Саракше. Погоревав о глупой смерти Левы Абалкина, Марта вдруг сказала:

— Ты знаешь, интересная история… Когда это случилось с Левушкой, голованы прекратили контакты с нами.

— Как же? — удивился Максим. — В прошлом месяце я видел в Таиланде небольшую семейку — голов на пять-шесть. Самец, две самки и щенки.

— Кое-кто остался, — согласилась прогрессорша. — Буквально три десятка на всю Землю и по одной семейной группе на Венере и Марсе. Вероятно, соглядатаи. А на Саракше они нас близко к себе не подпускают. Что ты об этом думаешь?

— Об этом ваша лавочка должна беспокоиться, — Максим сделал равнодушное лицо. — Негуманоидные цивилизации выведены из нашей компетенции.

А про себя он отметил, что разрыв отношений с одновременной заброской агентуры на заселенные миры земной цивилизации — это типичное чрезвычайное происшествие, которым обязательно следует заняться вплотную.

Тут в сопровождении многочисленной свиты появился герой дня. Аркан Голик был рослым брюнетом с серо-синими глазами. Телосложением он немного напоминал Абалкина, хотя уступал тому в ширине плеч. По его лицу блуждала болезненная гримаса — вероятно, процесс перерождения клеток уже достиг нервных окончаний. «Подкидыш» проследовал в бронированный бокс, в котором, как догадался Максим, обычно содержатся изучаемые псевдодемоны. Чтобы вырваться из такой камеры требовалось не меньше часа возни с плазменным резаком.

За происходящим внутри можно было наблюдать посредством голографических мониторов. Врачи облепили Аркана датчиками, включили расставленную вдоль стен аппаратуру. Теперь в боксе оставались только «подкидыш» и ответственные за проведение эксперимента — Комов и Этернал.

— Тебя не удостоили? — раздался рядом с ухом насмешливый шепот.

Повернув голову, Максим обнаружил прямо перед глазами белую майку с красной надписью «Houston Cougars». Насколько он знал, «Хьюстонскими пумами» называлась баскетбольная команда соответствующего университета на Техасщине — нетрудно было сообразить, почему голос показался таким знакомым. Немного приподняв взгляд, Максим увидел лицо Мерлина Кондратьева.

— Как и тебя… Кстати, в каком качестве ты тут оказался?

— В полуофициальном, — пояснил Мерлин. — Независимый исследователь. Изучаю город Странников.

На них зашикали, чтобы не мешали слушать. «Чего слушать-то? — громко удивился правнук первого звездолетчика. — Вы что, в театр музкомедии пришли?» Хохотнув, Максим предложил перенести профессиональные сплетни на попозже.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});