Лик зверя - Сергей Дмитрюк

Я протиснулся между кустами, перекатился на другую сторону дороги и осторожно пошел за ним. Он шел, не оглядываясь, стараясь держаться в тени деревьев. Я бесшумно двигался между стволами низкорослых кленов, стараясь не упустить его из вида и не привлечь его внимания. С каждой минутой во мне все больше разгоралось любопытство. Я понимал, что подглядывать за другим человеком нехорошо, но в моем положении было не до приличий. Что может означать эта странная ночная прогулка?

Неожиданно Фехнер остановился, и прежде чем я понял, в чем дело, он исчез среди зарослей кустарника. Выждав для верности несколько минут, я осторожно приблизился к этому месту. Заглянул за кусты. На свободном пространстве, освещенный луной, стоял одинокий домик (я сообразил, что это домик Карручи). Свет в окнах не горел. Вокруг все было тихо. Невысокие деревья сада молчаливо стояли под звездами. Фехнера нигде не было видно. Он словно сквозь землю провалился! Может быть, зашел в дом?

Я еще раз осмотрел сад. Одно из деревьев показалось мне притаившимся человеком, но, приглядевшись, я понял, что ошибся. Значит, Фехнер действительно зашел в дом? Или, может быть, он исчез вообще не в этом месте? Вернувшись на противоположную сторону улицы, я притаился в тени одного из деревьев, не спуская глаз с дороги и кустов. В голову лезли самые невероятные мысли и догадки.

Конечно же, ничего необычного в случившемся не было. Мало ли зачем Фехнеру понадобилось пойти к Карручи. Может быть, ему нужно было о чем-то важном поговорить с ним?.. В два часа ночи?.. М-да… Неожиданно мне в голову пришла мысль: «А что если они заодно?.. Хотя нет, не может быть. Ведь в шифровке говорилось только об одном агенте». Тем не менее, поведение Фехнера выглядело очень странным. Почему он так старался остаться незамеченным? Что за тайны? Почему два этих человека, одинаково подозреваемых мною, вдруг неожиданно так тесно пересеклись?..

Между тем, свет в домике Карручи по-прежнему не загорался. Прошло уже больше двадцати минут, а Фехнер все еще не появился. «Пойти сейчас к Карручи и все выяснить! — подумал я, но тут же остановил сам себя. — Нет. Так я только все испорчу. Мое появление там сейчас будет совершенно необъяснимо». Я лихорадочно искал предлог, под которым можно было бы прийти к Карручи, но не находил ничего вразумительного. Промаявшись в нерешительности еще с полчаса, я понял, что жду напрасно. Фехнер вполне мог уйти другой дорогой или остаться в домике Карручи до самого утра.

Оставив свой «пост», я вернулся к себе, интуитивно чувствуя, что за всем произошедшим кроется нечто более серьезное, чем простая случайность.

На следующий день, сидя на лекции, я думал о том же. Излагаемый преподавателем материал совершенно не лез в голову, и его голос начинал меня раздражать. Иногда я незаметно поглядывал то на Фехнера, то на Карручи. Первый сидел справа от меня и был, как всегда, беззаботен и весел. Он с увлечением записывал лекцию в свою ЭЗП (электронную записную книжку), внимательно слушая наставника. «Настоящий студент, да и только!» — подумал я и мысленно усмехнулся.

Карручи же, сидевший несколькими рядами ниже, напротив, был рассеян и чем-то обеспокоен. Он явно только делал вид, что записывает лекцию, на самом же деле на уме у него было, по-видимому, совсем другое.

— Итак, — преподаватель оперся на кафедру, всматриваясь в лица слушателей, — мы с вами ознакомились с природой Терры в целом. А теперь перейдем к более детальному изучению представителей ее животного и растительного мира, которые должны особо вас интересовать, как будущих истребителей Биологической защиты.

Под прозрачной кафедрой зелеными огоньками вспыхнуло информационное табло. Преподаватель прикрыл ладонью несколько крохотных светящихся глазков на нем, и два огромных шара под потолком лекционного зала медленно повернулись вокруг оси, обнажая плоскости гемисферных[17] стереоэкранов. Свет в зале погас, и демонстрационные экраны ожили объемными цветными слайдами. Эйдопластический метод съемки делал изображения почти живыми.

— Основными растениями, относимыми нашими учеными к классу хищных плотоядных, — снова заговорил преподаватель, указывая на появившееся изображение, — на Терре являются скорпены и литозы. Литозы представляют собой нечто вроде бесформенного кома липкой слизи, обычно зеленого или желтоватого цвета. Их очень легко принять за простую кочку, поросшую травой. Попав в литозу, жертва уже не может выбраться. Литоза обволакивает свою добычу полностью, поэтому ее объем может увеличиваться в два-три раза от первоначального объема. У этого хищника, как и у всех растений, нет желудка и пищеварительной системы в нашем понимании. Для переваривания пищи литозе служит вся поверхность ее «тела». Это очень опасные хищники, но весьма предсказуемы, к тому же они не способны к передвижению. Их жертвами, как правило, становятся невнимательные или молодые неопытные животные.

Картинка, висевшая в воздухе посреди зала, сменилась.

— Скорпены, — продолжал объяснять учитель, — больше всего похожи на торчащий из почвы корень какого-нибудь растения. Ближе к земле скорпена сильно утолщена и имеет яйцевидный нарост, от которого вверх поднимается длинный отросток, напоминающий клешню жука-богомола. Этой самой клешней скорпена хватает проходящую мимо жертву, сдавливая ее и тем самым умерщвляя. Сила клешни скорпены необычайная. Ею она без труда ломает кости крупных животных и присасывается к своей добыче множеством присосок, расположенных между клешней и яйцевидным утолщением. После этого она высасывает кровь жертвы, которой и питается. Так что это растение с полным основанием можно назвать вампиром террианской флоры.

Я внутренне содрогнулся, выслушивая все эти «миленькие» истории про тамошних гадов, но их перечень, видимо, был еще далеко не закончен.

— Наиболее крупным и опасным хищником животного мира в террианских джунглях, — бесстрастно рассказывал преподаватель, меняя картинки в стереоэкранах, — является брокоу, или, как его в просторечии называют, просто хрипун. Это животное ведет обычно ночной образ жизни и обладает исключительной способностью к адаптации. Ареал расселения хрипунов очень велик — от джунглей Южного материка до гнилых топей и болотистых озер восточного побережья.

После его слов возникло и повисло в воздухе огромное изображение мерзкой свиноподобной твари с острой крысиной мордой. Тугое тело ее, полностью лишенное волосяного покрова, бледно-розового цвета, было испещрено ярко-алыми пятнами и полосами. Зеленоватые бисеринки глаз смотрели исподлобья злобно и яростно.

В этот момент я почувствовал, как кто-то придвинулся ко мне и дотронулся до моего локтя. Обернувшись, я увидел Клима Фехнера. Он покосился на изображение, висевшее в воздухе, и негромко произнес:

— Ну и мерзость!

Я встретился с ним взглядом. Он склонился ко мне, шепнул:

— Послушай, Влад! Ты ничего не слышал про послезавтрашнее испытание?

— Нет. А что такое?

— Говорят, через два дня нас всех подвергнут какому-то особому тесту, что-то вроде экзамена. Кто не наберет положенной суммы очков, того спишут из группы.

— Да? Ну и что?

— Как что? — удивился Фехнер. — Понимаешь, я не совсем уверен в себе… Что если не справлюсь? Сорвусь? Что тогда? Прощай на веки Терра — мечта моей юности! Тебе, может быть, смешно, а для меня это будет настоящая трагедия.

Я взглянул на него.

— Перестань, Клим! Кому-кому, а только не тебе жаловаться на свои способности. Ты в зеркало на себя когда-нибудь смотрел?

— А что? — не понял Фехнер.

Я подставил ему свое левое плечо, где было закреплено небольшое треугольное зеркальце для наружного осмотра. С минуту Клим изучал в нем свое отражение.

— Ну и как? — спросил я, наблюдая за ним.

— В общем-то, ничего… — удовлетворенно ответил он.

— То-то! И девушкам ты нравишься. Вон Тая глаз с тебя не сводит! — кивнул я в сторону Таи Радж, сидевшей в соседнем ряду справа.

Тая была единственной девушкой в нашей группе. Молчаливая и пламенная, она, по общему мнению, была похожа на девушек древней Азии, смело защищавших свою честь и достоинство с помощью острых кинжалов, которые они постоянно носили с собой. Заметив, что мы смотрим на нее, девушка смутилась и опустила глаза к дисплею, делая вид, что читает данные редактора-информатора.

— Ты думаешь? — с сомнением произнес Клим, после того как Тая бросила на него темный огненный взгляд.

— А ты сам не видишь?

— Знаешь, их трудно понять, этих женщин. Сегодня у них одно на уме, завтра другое… Но все равно, спасибо тебе. Ты настоящий друг, Влад!

— Послушай, — перебил его я, — а что это за испытание? Ты знаешь?

— Точно не скажу, — пожал плечами Фехнер, — но ребята говорили про какой-то Модулятор Случайностей. Может быть, слышал?