Великий Гусляр - Кир Булычев

– Я все равно ничего не понимаю!

– Скажи, ты иногда выпиваешь? - спросил кузнечик.

– Только за компанию.

– А космонавт Петр Гедике во сне разговаривает?

– Представления не имею.

– А профессор Минц воспоминания не начал писать?

– Вроде что-то такое...

– А инопланетная невеста будет держать язык за зубами?

– К чему ты клонишь?

– Компьютеры подсчитали, что кто-то из вас обязательно проговорится. И довольно скоро. И тогда секрет минимизированного космического полета выплывет наружу. И будет громадный ущерб престижу России. Хуже, чем если бы и не начинали.

– Нет, - заявил Удалов. - Президент этого не допустит!

– Президент уже три дня в отпуске, - сказал кузнечик. - Позже Президенту сообщат неприятные новости. Так и так - героически погиб твой друг Удалов. Президент всплакнет, велит бюсты поставить на родинах героев...

– Как нас уничтожат? - Удалов вдруг поверил кузнечику и ужаснулся.

– На подлете. Ракетой собьют. К тому же должен тебе сказать, что деньги, которые на полномасштабную экспедицию выделили - между прочим, треть годового бюджета, - уже разворовали.

– Нет, я не могу поверить! Я отказываюсь поверить!

– Можешь послушать на досуге запись переговоров о вашей ликвидации. - Тори протянул Удалову кассету.

Удалов собрал товарищей по полету. Он боялся, что они поднимут его на смех, обвинят в трусости или даже в отсутствии патриотизма.

Но космическое путешествие делает людей мудрыми.

Выслушав удаловскую информацию, помолчали.

Петр Гедике крепко сжал руку невесте. Она прильнула к нему.

– Ну и что делать, блин? - задал вопрос космонавт Иванов.

– Мне грустно признавать такой вариант, - сказал Минц, прикинув в уме вероятность предательства, - но все к этому шло, и только такой доверчивый старый дурак, как я, умудрился не предусмотреть самой простой возможности.

– Звони папе, - обратился Петр Гедике к своей невесте, - скажи старику, что я согласен на яхту.

Невеста Гругена счастливо засмеялась и кинулась к телефону.

Космонавт Иванов, как человек военный, вдруг сказал целую речь.

– Корабль, блин, запускаем в режим автоматического полета. В сторону Земли, но без экипажа.

– А экипаж? - спросил Удалов.

– Экипаж в составе Петра Гедике и меня остается на постоянное жительство на планете Столоки, учитывая удовлетворительные жилищные условия.

На прощание все вместе пошли в таверну «Жареный Индюк», пели песни, клялись в вечной дружбе, хмельной Тори приставал к официанткам, повар набил ему физиономию.

На следующий день расстались.

Космонавты остались на Столоке, а консультантов Тори на своем служебном корабле доставил на Землю.

Они успешно миновали космические заслоны и опустились на опушке леса у Великого Гусляра.

– А может, передумаете? - спросил на прощание Тори.

Минц сделал укол себе, Удалову, а Тори остался малюткой.

Пока они увеличивались, Тори сказал:

– Боюсь я за вас.

– Не бойтесь, - возразил Минц. - Ведь для всех, кроме Президента, мы оставались в Великом Гусляре. Нас же нет в списке космонавтов - ни живых, ни погибших.

– Мое дело предупредить, - сказал Тори и улетел в Галактический центр. А Минц с Удаловым пошли к автобусной остановке - им еще минут двадцать надо было ехать до Пушкинской улицы.

Когда Чапаев не утонул

Удалов с Грубиным шли мимо кинотеатра. Была субботняя первая половина дня, и дел до самого обеда не намечалось. На сеансе 11.30 шел кинофильм «Чапаев».

– Саша, - сказал Удалов. - Ты давно это кино смотрел?

– Любимый фильм моего детства, - сказал Грубин. - Тогда еще не было широкого экрана и телевизора. Как бы теперь психическую атаку показали бы!

– А может быть, и не лучше, - сказал Удалов. - Всему свое время.

– Что, купим билеты по десять копеек и войдем в компанию с мальчишками? - спросил Грубин и пошел к кассе.

Перед кассой было пусто, даже странно, что никто не хотел смотреть такую заслуженную картину.

– Что? - спросил Грубин у сонной кассирши Тони. - Нынешнее поколение детей предпочитает «Семнадцать мгновений»? Так дай же по билету старожилам этого света.

– Дети ничего, предпочитают, - сказала Тоня. - У меня только последний ряд остался.

– А куда же остальные билеты делись?

– А остальные куплены вместе с прошлым сеансом. Они по два раза, сорванцы, смотрят.

Они вошли в пустое фойе кинотеатра, где за стойкой буфета тосковала пожилая женщина, а по стенам висели поблекшие фотографии наших, советских кинозвезд из настенного календаря. Купили по пиву, заели бутербродами с голландским сыром. Удалов спросил:

– Сколько раз ты, Саша, эту картину наблюдал?

– «Чапаева» имеешь в виду? Раз десять.

– И я раз пять, - сказал Удалов. - Потом перестал. Очень меня травмировало то, что Чапаев в реке утонул. Я все ждал, может, разок не утонет. А он тонет.

– Таких глупостей я даже в детстве не думал, - сказал Грубин, и тут, видно, утренний сеанс кончился, открылись двери в зал, и оттуда к буфету наперегонки выскочили сто пятьдесят мальчиков и пять девочек. Все они бежали, зажимая в кулачках мелочь на конфеты и лимонад. Грубину с Удаловым пришлось вцепиться в стол, чтобы их не снесло этим потоком. Дети толкались у стойки, спешили насладиться, прежде чем начнется следующий сеанс.

Один из самых шустрых детей, мальчик лет десяти с лукавым взором и множеством царапин на носу и на щеках первым успел добыть себе пирожное эклер и стакан лимонада и присел за стол к взрослым.

Ел он быстро и сказал Грубину с Удаловым:

– Вы бы пошевеливались. А то опоздаете.

– Еще до начала десять минут, - сказал Грубин, а Удалов, у которого были собственные дети, добавил:

– Так со взрослыми разговаривать не следует, мальчик.

– Ну, как хотите. Не достанется места, и все тут. Я же из лучших побуждений.

– У нас на билетах места указаны, - сказал Грубин.

– Места! - воскликнул мальчишка с пафосом. - Кто будет смотреть на ваши места, когда каждый хочет быть поближе к экрану!

– Чепуха, - сказал Удалов, а Грубин поверил ребенку, одним глотком допил пиво, дожевал бутерброд и сказал Корнелию:

– Я первым пойду и тебе займу.

Но Корнелий уже спешил за Грубиным.

Они отыскали приличные места, в центре зала, куда как лучше тех, что были положены им по билету. Сели. В зале оставалось много народу. Некоторые из ребят берегли свои хорошие места, некоторые просто не имели финансов, чтобы сбегать в буфет.

– И вы все это кино по второму разу смотрите? - спросил Грубин у соседа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});