По ту сторону Рая (СИ) - Шагаева Наталья

Наконец Демченко удовлетворяет свои потребности, и девка уходит. Ещё через пятнадцать минут он поднимается с места, поправляет одежду и выходит из зала. А я докуриваю сигарету и звоню охране, которая теперь меня всегда сопровождает, и прошу задержать мудака. Встаю с места, кидаю на стол деньги за спиртное, чаевые, и медленно направляюсь на выход. По крови разливается предвкушение того, что я сейчас накажу мразь, которая лишила меня моей женщины. Возможно, я ничем не лучше, чем он. Но мне плевать, я хочу наказать мудака. Прости, Стефания, он сам попался мне на глаза, я держался, как мог, обещаю не убивать твою любовь. Хотя очень хочется.

ГЛАВА 28

Глеб

Сажусь во внедорожник охраны на заднее сидение, где меня ждёт взволнованный Демченко.

— Добрый вечер, — смотрю, как белеет его лицо, и ухмыляюсь. — Выйдите из машины! — приказываю двум охранникам. Как только они выходят, двери блокируются и Демченко начинает потряхивать. Он ещё и трусливая тварь. — Ну, как девочка? Удовлетворила твои извращённые потребности напоследок?

— Я свободный человек и волен делать все, что хочу! — скалится он. — А вот ты удерживаешь меня незаконно!

— Да, ты потом пожалуйся на меня дяденькам-полицейским. Если будет чем жаловаться, мразь! — у меня уже ноют кулаки от желания заехать по смазливой морде. И я не смею себе отказывать в удовольствии, хватаю мужика за грудки и бью в челюсть. Но когда понимаю, что он даже не думает сопротивляться и бороться со мной, брезгливо отталкиваю от себя, обтирая кулак об его рубашку.

— Ты ничего не докажешь! — вдруг выкрикивает мне Демченко.

— Запись твоих утех и показания девки докажут. Как ты думаешь, что будет, если эта информация появится в интернете, в жёлтых газетенках и даже на телеканалах? Думаю, твоему успешному бизнесу придёт пизд*ц! — ухмыляюсь я, смотря, как он стирает кровь из разбитой губы. Конечно, я блефую, никакой записи у меня нет, но Демченко не сомневается в моих словах. От него начинает вонять страхом. Испугался, мразь, а мне мало, мне хочется уничтожить его за то, что он имеет право быть со Стефанией, что он прикасается к ней каждый день, вдыхает ее запах, а я — нет. И у меня опять срывает крышу, как только я представляю их в одной постели, меня начинает выкручивать от боли, словно по венам разливается серная кислота.

— Да я, бл*ть, не понимаю, что ты от меня хочешь?! — уже агрессивно рычит Демченко. — Со Стефанией я оборвал все контакты, мне хватило того геморроя, который ты мне устроил полгода назад! — слушаю его внимательно и ни хрена не понимаю. — А мои сексуальные предпочтения не должны никого касаться!

— Ты что, мразь, оставил ее одну с ребенком?! — хватаю его за ворот пиджака и резко притягиваю к себе. Теперь мне хочется закопать мразь живьём.

— Так я бы с удовольствием помогал, так ты же мне потом бы жизни не дал. Да и она просила не появляется больше… Подожди, я что-то не х*я не понял…, - он начинает бегать глазами, цепляясь за мои руки. А у меня начинает раскалываться голова, либо я окончательно сошел с ума, либо Демченко несёт бред. — Ты что кинул ее? Ну конечно, я так и знал! — он начинает смеяться мне в лицо. — Зачем тебе такой компромат — беременная любовница. Ну и мразь же ты!

— Заткнись, сука! — рычу ему в лицо и припечатываю затылком об стекло, чтобы прекратить его противный смех. — А теперь по порядку — отвечаешь четко и по делу! — он кивает. — Стефания беременна?

— Да.

— Это твой ребенок?

— Нет.

— Откуда такая уверенность?

— Может, потому что мы уже почти два года не спали? — с ехидством отвечает он, за что я опять херачу его затылком об стекло.

— Тогда от кого она беременна?!

— От тебя! По крайней мере, она так сказала и просила больше не появляться в вашей жизни, аргументируя тем, что тебе это не понравится. Знал бы, что ты кинешь ее, не послушал бы. Я, в отличие от тебя, хотел жениться на ней…

— Я тебе, мразь, женюсь! — отталкиваю его от себя и глубоко дышу, приоткрывая окно. А Стефания хорошая актриса!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«— Ты никогда не оставишь жену?

— Нет. Я же уже объяснял. Есть вещи, которые нельзя рушить.

— Понимаю.

— Мне нужно идти.

— Ты можешь задержаться на несколько минут?

— Могу.

— Я беременна.

— Это точно или только предположение?

— Да. Это не твой ребенок.»

И теперь истерически смеюсь я, запрокидывая голову. И я повелся как идиот! Сколько времени прошло? Четыре, пять месяцев? Начинаю считать месяцы в голове и понимаю, что прошло уже полгода. Шесть месяцев, как она меня обманула, вынудив ее оставить! Стефания! Стефания! — кричу про себя ее имя.

— Саня! — подзываю к себе одного из охранников и кидаю ему ключи от своей машины. — В бардачке коробка с виски, принеси. Вынимаю сигареты, протягивая пачку Демченко.

— Не курю, — отмахивается он, а я с удовольствием затягиваюсь. Охранник быстро приносит коробку с виски, я распаковываю бутылку, сворачиваю крышку и делаю несколько жадных глотков. Потягиваю виски Демченко, он молча берет бутылку и отпивает.

— Я не знал, что ребёнок мой, она меня обманула, — сообщаю я. — Но установка та же — не приближайся к моей женщине! Никогда и не при каких обстоятельствах, иначе уничтожу! — говорю я и выхожу из машины.

— Отвезите его, куда скажет, — приказываю охране и иду к своей машине. В голове полный хаос. С одной стороны, накрывает эйфорией, что Стефания — по-прежнему моя женщина, которая ждёт от меня ребенка, а с другой стороны яростью от того, что она солгала, лишая меня себя. Хочется придушить ее и одновременно заласкать, сжать в объятиях, жадно сминая губы. Как давно я ее не чувствовал!

Сажусь за руль, смотрю на часы, которые показывают полдесятого вечера. Не так поздно для визитов. Я немного пьян, но держу себя в руках. Смотрю на себя в зеркало заднего вида, провожу ладонью по волосам и всматриваюсь в глаза. Ну что, мудак, довел женщину? И тебя хотели лишить ребенка. Теперь я чётко понимаю, когда мы его зачали. Почему я не распознал фальшь раньше?! Почему, мать ее, поверил?!

Ударяю изо всех сил по рулю, отбивая ладони. Полгода! Она вообще не собиралась просвещать меня?! Внутри начинает больно щемить, грудь сжимает, словно в тиски, и голова раскалывается от информации.

Встряхиваюсь, завожу двигатель, разворачиваюсь и мчусь на до боли знакомый адрес. Черт, как давно я ее не видел! И только сейчас, когда меня отпустила злость, я понимаю, что безумно скучал.

— Я убью тебя, Стеша! — проговариваю в слух и смеюсь над собой. Именно сейчас мне становится очень легко. Все, что на меня давило и не давало спокойно дышать, вдруг отступило. И я дышу, дышу, дышу, глотая кислород.

Паркуюсь, выхожу на улицу и облокачиваюсь на машину, поднимая глаза на ее окна. В гостиной мерцают отблески телевизора, а на кухне горит свет. Закуриваю ещё одну сигарету и пялюсь на окна. Сам себя не узнаю, но мне, сука, не по себе. Не была бы она в положении, я бы все решил гораздо проще. Ворвался бы к ней, прижал к стене, заткнул рот поцелуем, отшлёпал и пытал бы оргазмами, пока не начала выть подо мной, готовая принять все. А сейчас я пытаюсь унять бурю внутри.

Из подъезда выходит девушка и застывает, смотря на меня. Ее освещает свет фонаря, и я узнаю в ней подругу Стефании. Нет, мы лично не знакомы, но я знаю ее заочно, я пробивал все окружение Стефании. Она отмирает и идёт к своей машине, по пути набирая номер в телефоне. Быстро подхожу к девушке и под ее испуганный вскрик отнимаю телефон.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что вы себе позволяете?! — возмущается девушка.

— Не нужно ее предупреждать о моем визите! — отключаю телефон и возвращаю назад. Разворачиваюсь и быстро иду к подъезду.

Поднимаюсь на нужный этаж и звоню в дверь, мне тут же открывают.