Один на один с Драконом (СИ) - Алешина Катерина

— Кай. Кай. Кай, — бормотала я.

Далеко уйти не удалось, ноги не держали. Я привалилась к первому попавшемуся стволу, вжимаясь в него в попытке скрыться, спрятаться от неминуемого поворота судьбы.

Слёзы катились по щекам. «Не хочу, не хочу!» — кричала я про себя.

Сидя, сжавшись в комок, вдруг поняла: «Если Кай сейчас вернётся, они его убьют». В этом не было сомнений. Кто станет разбираться? Ящерица — враг, разговор короткий.

«Где он сейчас, мой дракон?»

Ещё недавно в самых смелых мечтах я ждала, что меня спасут, заберут с этой чёртовой планеты. А теперь? Теперь я ревела, как дитя, ожидая, как люди вот-вот выйдут на след маячка. Всё бесповоротно изменилось, иррациональное чувство затмило разум. Было больно от мысли, что близится конец и больше не увижу Кая.

Инстинктивно положила руки на живот, пока ещё плоский. «Дура ты, Аня. А ребёнок? Сама сгинешь и его погубишь», — голосом бабушки сказало подсознание.

Не к месту вспомнилось, как меня обнимали сильные руки, как требовательно целовали губы, как смотрел на меня дракон.

Сдавленный плач рвался из груди.

Проревевшись, я побрела обратно к кораблю. «Дураку понятно, что ребёнку тут не выжить. Да и родится ли он вообще, если я останусь здесь?»

Долгие минуты, а может, часы я просидела в ожидании, утирая слёзы. Коротая время, накарябала на боковой панели четыре буквы, послание для Кая: «Живи». Это действие давалось с трудом, и я постаралась вложить в одно слово всё, что не успела сказать. Хотела, чтобы он выжил во что бы то ни стало. В остальном я успела признаться, это немного грело душу.

Крошечное пространство давило, вызывало чувство безысходности. Потому я устроилась снаружи у люка.

Теперь было страшно за дракона. «Что, если он столкнётся с людьми?»

Я потеряла счёт времени. Солнце, скрытое прозрачными облаками, словно дымкой, стало клониться к лесу. В чаще зашуршало, вскоре к кораблю вышли трое. На тёмных громоздких скафандрах явственно выделялись нашивки Космического Флота Земли. Я почувствовала одновременно облегчение и огромную тоску.

Накатала невероятная слабость. Горе, тревога, истерика, голод и болезнь выпили последние силы. Я шагнула навстречу тёмным силуэтам. «Кто они?» — подумала, чувствуя, как всё плывёт перед глазами. В костюмах было не разобрать: мужчины или женщины. Я обернулась, чтобы в последний раз посмотреть на свой убогий корабль, временное пристанище в чужом мире. Земля качнулась под ногами. Чьи-то руки подхватили меня. Как в тумане я услышала мужской голос:

— У нас тут женщина. Да, похоже, она. Истощена и ранена.

Другой голос, женский:

— Где Кириллов?

— Подожди. Не видишь, она в шоке?

Я разлепила глаза. Надо мной склонился незнакомый мужчина средних лет. Через открытое забрало шлема он смотрел внимательно и сочувственно.

— Лазарева?

Я кивнула.

— Встать можешь?

Я ещё раз кивнула. Мужчина стал помогать мне подняться.

— Нашёл, — послышалось издалека. — Галя, этого в мешок.

Я знала, что Кай просто отволок Алексея подальше. Страшно было представить, как теперь выглядит то, что от него осталось.

Мне удалось подняться. Мужчина закинул мою руку себе на плечо, подхватил за талию.

— Петренко, не ори. Докладывай на базу, что видишь, — бросил он.

Женщина осматривала корабль. А я вдруг испугалась, что прибывшие найдут следы дракона. Но та, которую назвали Галей, лишь вытащила изнутри небольшое устройство, должно быть аварийный передатчик.

Мужчина — явно главный — осторожно усадил меня возле корабля.

Люди работали быстро и слаженно. Когда они погрузили большой чёрный мешок на гравиносилки, женщина стала торопливо собирать пробы воздуха и грунта.

— Шевелитесь! Окно пропустим. Я тут оставаться не собираюсь, — скомандовал главный.

Никто ни о чём меня не спрашивал. Стало понятно, вопросы будут задавать потом. А сейчас спасатели словно следовали утверждённому порядку. «На всё есть чёртовы инструкции», — подумала я.

Казалось, прошло не более пятнадцати минут.

В компании трёх незнакомцев я начала свой путь обратно на Землю. Всю дорогу до корабля пыталась придумать складную историю о том, как выжила в одиночку. Мысли метались, история не складывалась. Я едва сдерживала слёзы. Благо мои спасители сочли это за радость от возвращения домой.

Главный практически тащил меня на себе. Я лишь как могла переставляла ноги.

— Может, на платформу её усадить? — спросила Галя.

— Ага, с покойником, что ли? — прокомментировал Петренко.

Главный выразительно на него глянул, а потом посмотрел на меня.

— Дойдёшь? — спросил он.

— Дойду, — упрямо ответила я.

— Вот и хорошо, — проговорил главный.

— Не хочет она с покойником лежать, — сказал Петренко, обращаясь к Гале, после добавил очень тихо: — Боевая девчонка. Таких во флот надо, а не уколы ставить.

— Тебя не трепаться позвали, — отрезала Галя и сгрузила на него свою сумку.

Тот понёс её.

Эти двое шли впереди, направляя гравиплатформу с телом.

А мне вспомнился Алексей. Он, как Галя и главный, говорил только по делу, лишнего не болтал и не скупился на грубые слова.

«Наверное, людей делает такими война», — подумалось мне.

Через долгие десятки метров Петренко обернулся и задал вопрос:

— Командир, может, помочь? Давайте, я её поведу.

— Иди уже, — отмахнулся главный.

За время пути я заметила, что он давно не молод, в уголках глаз и над бровями пролегли морщины. Но мужчина казался крепким и выносливым, словно выкованным из стали. Петренко был значительно моложе. Лица женщины я толком не рассмотрела.

Постепенно мы с командиром отстали. Я совсем выбилась из сил, но жаловаться не желала. Мне будто хотелось подольше задержаться на этой планете, побыть ещё немного там, где находится Кай.

— Бедолага, как она выжила-то вообще? — спросил Петренко Галю.

Его, видно, тяготило молчание. Петренко говорил негромко, но я всё слышала. Галя молчала, а тот не унимался:

— Повезло, что нас отправили.

— Лазарева же, — буркнула Галя. — Знал бы ты её мать, не удивлялся бы.

Фраза прозвучала двусмысленно, и я не поняла, то ли это значит бойкая в мать, то ли спасли, потому что Лазарева.

— А… Чё та, что ли…? — промямлил Петренко.

Окончание высказывания я не услышала.

Вдалеке над макушками деревьев виднелась громада межзвёздного судна. Вскоре стало видно, что на километр вокруг корабля выжжена земля, повалены обугленные деревья.

— Аккуратно иди, — сказал мне Петренко, глядя на разорванные штанины моего комбинезона.

Командир остановился.

— Галь, костюм давай, — скомандовал он.

Та завозилась у гравиплатформы.

— А чё мы сразу на неё не надели? — спросил Петренко.

Командир посмотрел на него как на идиота.

— Она же ноги еле волочит, — ответила вместо главного Галя.

Скафандр был тяжёлым. Я вздохнула и с помощью Гали и командира принялась облачаться в него.

— Всё, грузимся, — распорядился главный.

В последние минуты на этой планете мне хотелось запечатлеть в памяти как можно больше, запомнить лес, красивый и враждебный. Командир торопил и подгонял. А я никак не могла навсегда проститься со своим драконом. «Как он теперь будет совсем один?» В том, что Кай здесь сможет выжить, я не сомневалась, видела своими глазами. Но чувствовала себя подлой предательницей. Слёзы с новой силой покатились по щекам. Забрало гермошлема не позволяло утереть их. Огромные турбины испускали пар. Громадная ракета высилась над поверхностью. Я шла к ней по выжженной земле, а думала лишь о том, что хочется бежать обратно, к нему.

«Это ради новой жизни», — сказала я себе, продолжая идти.

Глава 25

Мерно гудели приборы. Стерильная белизна палаты навевала тоску и сонливость. В узкое окно лился солнечный свет. Не верилось, что я на Земле. Хотя одноместный медицинский блок успел опостылеть даже за короткое время.