Страна Изумрудного солнца - Антон Орлов

Оказавшись у них за спиной, Тина схватила двоих за костистые гребни и треснула головами друг о друга. Она еще не успела отпустить их, когда третий развернулся. Это на нем был шлем с очками ночного видения. Тина толкнула два обмякших тела прямо к нему в объятия, и вся компания повалилась на землю. Несильный удар по горлу заставил охранника в шлеме потерять сознание.

Тина прислушалась: тихо. Очень тихо. Значит, за ней гонялись только эти трое, других охранников на берегу нет. Она запихнула в карманы штанов три трофейных парализатора – судя по дизайну, никак не здешнего производства. Она видела кое-какое оружие у Тлемлелха: совсем иной стиль, иная эстетика. А эти больше похожи на серийные изделия ее мира… Впрочем, можно проверить. Вытащив один, Тина нажала на кнопку счетчика, и в миниатюрном оконце вспыхнули арабские цифры.

Сняв с охранника шлем, она повертела его в руках и положила на траву. Такие вещи обычно снабжены радиометками, так что брать его с собой мы не будем. А черная коробочка на шее – вот это уже интересней! Именно так выглядят портативные автопереводчики. Похоже, он и есть… Наконец-то можно будет объясниться с Тлемлелхом.

Если охранника снабдили переводчиком – значит, ему приходится общаться с людьми. И аэрокар ей вчера не померещился.

Никто из серых не подавал признаков жизни, и Тина на всякий случай решила проверить, как они себя чувствуют. У двоих пульс есть, сердцебиение в норме. У третьего пульс еле удалось нащупать… такое впечатление, что кожа у него чересчур толстая, а сердце вообще не бьется. Или все-таки бьется, но не справа, как у его товарищей, а слева. Как у человека.

Сообразив, что это может означать, Тина начала ощупывать его тело. Вот они, застежки! Утоплены в складках морщинистой кожи. Одна вертикальная, на груди, другая горизонтальная, под подбородком. Великолепная имитация.

Тина стянула с человека маскировочный костюм. Бледное лицо, влажные волосы взъерошены. Под костюмом трусы и мокрая от пота футболка. Припухшая, воспаленная кожа – это заметно даже в неярком свете грушевидных фонарей, прицепленных к поясам охранников. Видимо, безвылазно сидеть в этой искусственной шкуре не так уж комфортно.

Один из серых пошевелился. Тина аккуратно свернула костюм, сунула под мышку и отступила в тень. Она все еще размышляла, парализовать охранников и продолжить наблюдение за зданием или просто уйти с добычей, когда очнувшийся неуверенно сел, что-то жалобно пробормотал, огляделся – и вдруг издал вопль, полный дикого животного страха. Его товарищей это сразу привело в чувство, они так и подскочили, суматошно озираясь. Второй серый, увидев рядом с собой человека, тоже завопил и бросился к каналу, напролом через кустарник. Первый контролировал себя хуже – паника так скрутила его, что убежать он не мог, только сидел на траве и кричал, как персонаж фильма ужасов.

– Танаик, чего ты орешь, скотина? – осведомился человек. До него пока не дошло, что его раздели.

Сообразив, что нечто обращается к нему, Танаик зашелся в хриплом визге. Со стороны канала доносились голоса: удравший охранник поднял тревогу. Парень в трусах и футболке наконец-то оглядел себя, потрясенно охнул, выматерился и тоже ломанулся в кусты, не забыв подхватить и напялить свой шлем с инфракрасными очками.

«Теперь я его не поймаю, – отметила Тина. – Надо было раньше. Ладно, черт с ним. Какие они ксенофобы, однако…»

Танаик продолжал визжать. Стараясь держаться в тени, Тина повернула в сторону Мигона. Путь предстоял неблизкий, а впечатлений на сегодня достаточно.

Истомленный неопределенностью, одиночеством и жаждой мести, Тлемлелх не ощущал аппетита. Оттолкнув хрустальное блюдце с ломтиками винно-черного десерта в застывшей пене крема (к радости чливьясов, которые с удовольствием приберут хозяйский завтрак), он поднялся, рассеянно ополоснул пальцы в серебряной чаше с подогретой водой. Не дожидаясь, когда руки высохнут, взял со стола книгу заклинаний и направился к лестнице, которая вела в подвал.

Нужно заставить проклятую тварь выполнить свое предназначение. Лиргисо до сих пор жив, Бхан жива, никто не поплатился за нанесенное ему оскорбление… О том, что в Мигоне все спокойно, Тлемлелх знал из листка «Перлы новостей», который ему приносили ежедневно. С того самого вечера, когда он привез к себе домой демона, он не покидал своих владений и не видел других энбоно. После гнусной выходки Лиргисо на него обрушатся издевки и насмешки, едва он появится в публичном месте… Другое дело, если он сумеет отомстить за пережитый позор! Внимательно проштудировав книгу, Тлемлелх нашел парочку заклинаний, которые должны сделать демона управляемым, и собирался немедленно их опробовать.

Пока что ему приходилось до отвала кормить своих чливьясов и негов, а также ежедневно угощать их ягодами дурманника – чтобы те были всем довольны и поменьше болтали. Тлемлелх пригрозил, что того, кто хоть полслова кому-нибудь скажет о демоне, он ему же и скормит. И сейчас его прислуга, с одной стороны, тряслась от страха, а с другой – бессовестно жировала, пользуясь щедростью хозяина. В общем, разврат. Тлемлелху уже принесли от соседа, сотрудника Корпорации Общественного Пропитания, официальное письмо, спрыснутое духами, невыносимо резкий аромат которых символизировал гневное возмущение.

Сосед, вечно надутый пожилой энбоно с безвкусно малиновыми когтями, в своем послании утверждал, что обожравшиеся вожделенных ягодок чливьясы Тлемлелха подают дурной пример его чливьясам, когда слоняются в невменяемом состоянии вокруг дома и бездельничают. Мол, все это чревато опасными идеями расового равенства, вплоть до революции, и он пожалуется на это безобразие в Корпорацию Поддержания Порядка, чтобы Тлемлелха оштрафовали.

«Я тебе не революцию, я тебе похуже устрою! – задыхаясь от негодования, бормотал Тлемлелх, комкая письмо. – Вот натравлю на тебя демона…»

Если бы все было так просто… Этого демона ни на кого не натравишь, он даже кровь пить не хочет. А штраф Тлемлелху не грозит: на своей частной территории он имеет право делать все, что пожелает, тем более если речь идет о прислуге. Однако, раз его преследует аргхмо, против него могут применить незаконные санкции, если это кому-нибудь взбредет в голову, ибо никто не станет защищать жертву аргхмо… На всякий случай Тлемлелх велел прислуге сидеть дома, а не болтаться по окрестностям, опошляя своим видом гармоничный ландшафт его владений.

В нише возле спуска в подвал скорчился чливьяс, которого Тлемлелх приставил надзирать за демоном.

– Где это существо?

– Оно купается в яшмовом бассейне, энб-вафо. Оно опять вернулось под утро и принесло… нечто страшное. – Тонкий голос чливьяса дрожал. – Оно долго полоскало это в бассейне, а потом разложило в своей комнате для просушки и отправилось купаться. Энб-вафо, я заглянул туда одним глазком… Это… это… Разрешите мне поесть блаженных ягод, энб-вафо!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});