Миклош Акли, или история королевского шута. - Кальман Миксат

- Ладно, дернем за шнур. А тем временем - давайте лестницы к сене и марш наверх.

- Не рановато? Что они там будут делать, на стенах-то?

- Которые взобрались - пусть сидят, будто вороны. Кто из дома выйдет к нам, пусть знает, что перед нами - серьезное войско. И карабины из-под полушубков достаньте, пусть поблескивают в темноте!

Сепеши одобряюще кивнул головой и сам пошел поддерживать лестницу для тех, кому взбираться на стену. А господин Бори с радостью ухватился за конец звонкового шнура и стал то натягивать его, то отпускать, как когда-то в детстве ремешки церковного органа.

Раньше всех услышала о начале военной операции собака и принялась выть.

- Да пристрелите вы эту бестию! - крикнул Сепеши.

Раздался выстрел, собака умолкла.

- Я, - со стороны отозвался один из взобравшихся туда дворян.

- Меткий выстрел! - похвалил барон. - Назначаю вас моим старшим егерем.

Это был княжеский жест: в имении Сепеши старший егерь получал немалые денежки. Он вызвал у дворян-ополченцев всеобщее воодушевление и готовность выслужиться. Ничего не скажешь: барин есть барин!

Только господин Бори не одобрил стрельбу. Он с нетерпением прижался ухо к смотровому окошечку в воротах. - Не надо было палить, потому что теперь бабоньки перепугаются, никто не посмеет и нос высунуть. Не надо было еще и потому, что выстрел породил и в мозгу Акли дурные мысли, а именно - напомнил ему, что ведь и у него тоже есть карабин. Что если сейчас взять, да пристрелить Сепеши, и таким путем спасти от него маленькую Незабудку?! И незримый демон уже принялся подталкивать его под локоть: а ну доставай карабин, руку на курок. Негодяй вполне заслуживает пули. Чего боишься? Чего колеблешься? И демон все подстрекал его, подбивал, подталкивал! Лишал здравого разума! Но доброго человека всегда сопровождает наряду со злым духом еще и дух добрый. Поэтому добрый человек никогда не может сделать ничего дурного, если не поторопится, если даст и доброму духу время сказать слово.

"Ах ты глупый Акли! - сказал добрый дух. - Ну спасешь ты Незабудку. А сам-то погибнешь. И палач отрубит твою глупую голову. А что станется потом, без тебя, с Незабудкой?"

Ну конечно же. Прав добрый дух: что станется с Незабудкой, если я, Акли, перестану существовать? Страшно подумать! Незабудка конечно уцелеет, будет жить дальше. Только принадлежать она будет уже другому. Уцелеют ее красивые глазки, роскошные волосы и веселый милый смех. Все останется, что было...

А чего же не будет? Не будет Акли, ее Акли! И Акли стало жалко девушки, именно потому, что он отберет у нее таким образом себя, потому что Акли был человеком, готовым на самопожертвование. Вот и выходило, что он де должен был убивать Сепеши.

Но не стоит философствовать на эту тему: зачем убивать красивейшую из неправд? Зачем намекать, что и любовь зиждется только на корысти, подобно тому, как и золотой замок и избушка вертятся одинаково - на курьих ножка. Возвышенность, великодушие и самопожертвование - это всего лишь блестящая мишура на одеждах любви, как роса на цветке: ведь и она родится из цветка, но не имеет к нему никакого отношения - ни к его листьям, ни к цветкам, ни к аромату, просто так откуда-то сверху капает на него, чтобы иногда смыть прилипшую к нему грязь. Вот и выходит, что даже и роса - корыстолюбие в чистом виде, но корыстолюбие, пропитанное божественными соками.

В мозгу Акли быстро прорастали семена возможных аргументов, логических рассуждений, успокаивающих мыслей и надежд. О, изобретательная голова, великий дар. "Qui habet tempus, habet vitam"33 - думал он вначале. - Еще каждую минуту может прибыть полиция.

Но когда "темпус", то есть "время" истекло, он быстро перелицевал классическую латинскую поговорку наизнанку и она в его мозгу зазвучал так: "Qui habet vitam, habet auxilum"34. Для чего ему совершать необдуманное покушение? Для чего ставить все на одну карту, когда могут прийти еще и другие карты? Вдруг в последний миг появится возможность, когда и девушка не гибнет и он сам уцелевает. Более того, кто знает, возможно уже сейчас лишние все эти его тревоги? Почему не может так быть, что император уже получил его письмо и переправил Илону из пансиона в другое место? И по мере того, как испарялись все другие надежды, эта, самая маленькая, постепенно завоевывала все его мысли. А когда все остальные упали до нуля, эта обрела силу вероятности. Ведь по сути: логика тоже только красивая игра ума, с помощью которой умный человек обманывает менее умных, а иногда и самого себя. Император узнает о готовящемся похищении девушки и велит увезти ее в другое место. Что может естественнее такого высочайшего распоряжения? И как он сам не додумался до этого? Это же ясно, как божий день. Поэтому и не прибыла полиция: некого охранять! "Незабудка" уже в безопасности.

И Акли облегченно, полной грудью вздохнул, а сжимавшееся от тревоги сердце принялось вновь спокойно биться. И вдруг послышался строгий, не терпящий возражений голос командира отряда старого Денеша Томпы, которому его всего минуту назад представил раскуривавший свою трубку господин Мальнаши: "А ну-ка, сынок, сбегай за моей фляжкой. Я забыл ее на телеге. Спроси там у возниц, акая из них моя. Обоз наш отсюда по правую руку стоит".

Акли не хотелось бы удаляться отсюда в такой интересный момент, но командир приказывает, а здесь действуют военные порядки. Не повиноваться нельзя: только обратишь на себя внимание Сепеши, а Миклошу совсем ни к чему, чтобы его сейчас узнал Сепеши.

И он побежал. Чтобы поскорее возвратиться. Господин же Мальнаши, которому было поручено присматривать за ним, был как раз в том невменяемом состоянии, когда его занимал больше всего на свете горячий трут, с помощью которого он раскуривал свою трубку: захлопнув крышку на трубке, он принялся яростно сосать чубук, раздувая теплящуюся искру и втягивая щеки, словно Нептун, которым у нас любят украшать фонтаны. О, в такие минуты для господина Мальнаши ничего иного не существовало, потому что он был слишком ленив, чтобы высекать новую искру из кремня и потому всегда высоко цени огонек и не мог позволить ему погаснуть. И только уже когда из трубки весело, клубами повалил дым, он испуганно огляделся вокруг.

- Смотрите-ка, а куда ж этот Фаркаш подевался?

- Да я его услал в обоз, за моей фляжкой, - пояснил Денеш Томпа.

- И зря! - беспокойно посетовал Мальнаши.

- Цель оправдывает средства.

- Цель, шурин, хорошая штука, но говорят, что парень этот не очень надежен. И мне поручили присматривать за ним.

- Ой, не пугай меня, Мальнаши! Думаешь, что он фляжку мою сопрет?

- Ну что там еще? - нетерпеливо спрашивал Дёрдь Палойтаи, который думал совсем о другом.