Воспоминания душегуба: Друг (СИ) - Ставров И. В.

Что-то не давало ему покоя. Странный звук на грани слышимости, непонятные ощущения, непохожие ни на что потоки сил в воздухе разливались, словно запах горькой сикеры. Шаккан знал — всё, что неизвестно — опасно. Но, несмотря на внушительный опыт, не успел вовремя различить опасность. Все вопросы исчезли с резким порывом ветра. Шаккану повезло, что на крайний случай он всегда держал защиту, спасшую ему сейчас жизнь. Оглушительный удар из молний и льда способен был стереть с лика земли любое существо этого мира. Русоволосый мужчина только слегка пошатнулся, словно попал в воздушный карман. Враг подобрался со спины незаметно, а удар его оказался коварен и беспощаден. Крутанувшись, Шаккан спиралью ушёл с линии атаки. Спустя мгновение земля в том месте, над которой он пролетал только что, вспыхнула после попадания молнии, а клинки в руках уже дарили хозяину чувство безопасности. Они готовы выпить кровь врага.

— Мне казалось, ты давно издох! — криво усмехнулся русоволосый мечник.

— Не дождёшься, Шаккан! — осклабился в ответ волшебник.

Подкрепляя свои слова, седоволосый чародей что-то выкрикнул и указал открытой ладонью на противника. Битва разыгралась на невероятных скоростях, и сейчас Шаккан с трудом мог рассмотреть силуэт врага на фоне солнца. Плечо обожгло холодом, и небольшие кристаллики льда блеснули слева. В следующее мгновение волшба сформировалась в ледяную сферу, принявшуюся выплёвывать во все стороны ледяные стрелы. Сфера, словно заведённая, преследовала Шаккана, рассыпая вокруг грады осколков. От некоторых он уклонялся с помощью невероятной реакции, а от других ловко отбивался клинками. Сосредоточившись, он усилием воли уничтожил плетение врага. Идеальная воздушная сфера, исходящая от мечника, с каждым ударом сердца увеличивалась, пока не достигла чародея. Могущество Шаккана немного пошатнуло волшебника, и тот отстал на целый корпус.

Не желая продолжать битву, Шаккан ускорился. Противник оказался готов к любым неожиданностям и внезапно возник перед Шакканом в двадцати локтях. Мечник боролся с волшебником тысячи раз и знал о всех его умениях, но мгновенное перемещение оказалось для него неожиданностью. Клинки не успели блеснуть в смертельном танце, как колючий ветер закрутил его в воздухе. Короткой задержки оказалось достаточно, чтобы волхв провёл серию из воздушных кулаков, подкрепляя оглушительными молниями. Одуряюще запахло свежестью от ударов стихии, но все они также смердели ворожбой врага.

Конечно же, для того, чтобы убить Шаккана этого было недостаточно, но таких планов у чародея не было. Ему необходимо было лишь выиграть время, с чем он справился на отлично. Что-то сколдовав, волшебник ринулся в том же направлении, куда до этого следовал Шаккан.

— Врёшь, не уйдёшь!!!

Мечник до одури сжал рукояти клинков, застыв на месте. От исходившей немыслимой мощи Шаккана оглушительно треснула скала. Далеко внизу заткнулись кузнечики и птицы. Ветер стих, осознав свою никчёмность. Облака тотчас закрыли собой солнце, словно спасая от гнева мечника. Волосы мужчины встали дыбом и приобрели золотистый цвет. Его доселе карие глаза сменили цвет на синий и лишились зрачков. В этом состоянии он мог находиться совсем недолго, и как только глаза изменили цвет, мечник растворился в воздухе. Его нынешняя скорость превышала обычную в несколько раз, и догнать волшебника особого труда не составило.

— Твою!..

Обернувшийся на звук седовласый выругался, когда узрел новое, доселе невиданное умение старого врага. Синие бесчувственные глаза чудовища способны были раздавить одним взглядом. Молниеносный рубящий удар сверху вниз двумя клинками пришёлся по вовремя выставленной защите. Но это не спасло от силы удара, которая запустила того в полёт, закрутив в воздухе, словно паука на своей паутинке. Удар оказался столь разрушающим, что земля пошла трещинами. Благо, защита волхва сработала на славу, и заклинание «каменной кожи» смягчило удар.

Но Шаккана уже и след простыл. Он был на полпути к Подчиняющему, которого они почувствовали одновременно. Он должен был достичь его первым, чего бы это ни стоило! Перед мечником взвилась огненная стена, от жара которой он попытался защититься руками. Выругавшись, Шаккан понёсся к врагу и на высоте ста саженей завязалась новая резня. Клинки высекали искры из защищённого «каменной кожей» тела, а заклятия или исчезали во вспышках силы мечника, или уничтожались его клинками.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Битва магии и меча продолжалась долго. Несколько суток с небольшими перерывами враги обрушивали друг на друга мощнейшие удары и заклятья, но никто не собирался уступать. Ведь уступить в битве означало уничтожить мир. Из-за безрассудства многих Богов, вступивших в битву четыреста лет назад было покончено с Эпохой Первого Солнца. Отныне этих ошибок они повторять не хотели.

На третьи сутки оба выдохлись, но всё так же истово атаковали друг друга. Они уже подлетали к горам, в лесах близ которых ощущался Подчиняющий. Произнеся доселе невиданное Шакканом заклинание, чародей опустил руки и тотчас из-под земли взвились столпы огня. Русый кое-как успел увернуться от нескольких, но жар сжёг некоторую часть волос, бровей и ресниц. Оскал ярости, появившийся на лике Шаккана, не предвещал его противнику ничего отрадного. Волхв пожалел о своём решении спустя удар сердца. Разъярённым ветром-бореем накинулся на него Шаккан, а защита начинала заметно проседать. Разорвав дистанцию, волшебник надеялся на свободное мгновение, но принявший форму золотоволосого воина мужчина достиг его сразу, обрушив град сильнейших ударов. Тому оставалось воспользоваться лишь каменной глыбой, но, едва спрятавшись в камне, почувствовал ярость врага. Клинки рубили базальт, как засохшую глину. Тем не менее, нескольких мгновений чародею хватило, чтобы передохнуть и подождать, пока у Шаккана кончатся силы. Как только удары стали слабее, он переместился из глыбы за спину противника, обрушив «ветряной кулак». Шаккана бросило к земле, но он приземлился на четвереньки, показывая противнику качество своей подготовки. Желая добить, чародей влетел в лес, сквозь ветки которого не было видно врага. Дальше схватка продолжилась на земле.

В какой-то момент Шаккан дал слабину и булыжник, вырванный волшбой из земли, врезался в его грудь. Переломав несколько деревьев, тот вылетел на поляну, пропахав землю. Волхв бросился следом, чувствуя, что где-то очень близко находился Подчиняющий. Шаккан успел взлететь, когда молния опалила землю в том месте, где он был мгновение назад. Изнуряющий бой продолжился высоко над деревьями. Воины находились в режиме битвы уже третьи сутки подряд, а за столетия практики для них это было сродни рутины.

Они давно заметили копошащихся снизу людишек, но не обращали на муравьев никакого внимания. Помешать битве Богов они не имели никакой возможности. Заметив Подчиняющего, выпады их стали свирепее, быстрее и кровожаднее. Лица обоих уподобились оскалу оголодавших волков, почуявших жертву. Вдруг чародей не выдержал и решил пожертвовать людишками. Сделав огромный огненный шар, он пустил его не в Шаккана, а в людей. Русоволосый в последний момент успел закрыть собственным телом людей, и, что самое главное, спас от взрыва Подчиняющего. Именно на это и рассчитывал чародей — Шаккан должен был подставиться, спасая Подчиняющего. Прогремел взрыв такой силы, что даже седовласый на некоторое время закрылся руками от жара и яркого света. Быстро пришедший в себя разъярённый воин снова сковал боем противника, не давая тому нормально развернуться. Так продолжалось ещё некоторое время, пока оба вдруг не остановились. Хрипло дыша, они буравили друг друга взглядами.

— Ну что, доволен? Безумец, ты его убил.

Шмыгнув, чародей вытер пот со лба и не остался в долгу:

— Сам дурак.

Оба одновременно почувствовали исчезнувшую силу Подчиняющего, что означало только одно — его больше не было в этом мире. Битва оказалась бессмысленной тратой времени. Медленно отдалившись от противника, волшебник развернулся и улетел. Вскоре его сила тоже исчезла. Наконец, волны слабости достигли уставшего воина, и плечи его поникли.