Школа Хизер Блоссом. Часть 2 - Рианнон Анатольевна Илларионова

похлопывание побуждая повернуться к широкой дороге в сторону дворца.

— Ваше Величество! — зароптали приграничники. — Когда же побывка?

— Я жену и сына не видел уже... — воскликнул один из фэйри.

— Вы обещали, что я смогу жениться! — решился крикнуть еще один.

Король не обратил на эти слова внимания.

— Служите хорошо! — крикнул он. — Завесу не снимать. За смертным следить и доносить о всех передвижениях.

С этими словами правитель сорвался с места и вскоре скрылся из вида.

✧☽◯☾✧ Кабинет мастера Баркли ✧☽◯☾✧

Магистр и директор шли по направлению к школе. Несмотря на давнее знакомство и даже на то, что в последние несколько лет общение стало намного теснее и доверительнее, сейчас каждый намеревался быть не вполне честным с другим. Мастер Баркли внушал себе, что это не ложь, а разумное умалчивание. Ренар в принципе не терзался подобными чувствами.

Кабинет директора еще носил отголосок ушедшего Бельтана — для магистра это был любимейший праздник Колеса Года. Ренар с нескрываемым интересом рассматривал явные признаки проведенных ритуалов — алые и темно-зеленые свечи, фаллические фигурки на алтаре и несколько забытых, уже засохших, лепестков когда-то темно-красной розы.

Ренар взял один из лепестков, давно лишенный аромата, и растер его меж пальцами в коричневато-бордовую труху. Если для ритуала понадобилось помещение больше, чем спальня, Персиваль был тут не один. С трикветром? С племянницами? Последнее маловероятно, первый курс еще не ритуалит. Значит, Рута, и... как там зовут вторую? Все-таки интересно, насколько близок Персиваль Эван со своим трикветром? Насколько глубоки эти отношения?

— Итак, что у вас тут произошло за девять месяцев? — магистр отряхнул пальцы от цветочной пыли и сел на диван.

Директор устроился напротив и довольно обстоятельно передал основные события года, умолчав только о нападении на Элинор. Это были не бессмертные, это его собственное упущение, и он знал, что должен был отправить девушку к Ренару. Магистр Ордена официально считался опекуном любого несовершеннолетнего ученика обоих полов, потерявшего хотя бы одного родителя. И, хотя отец и мать Элинор О'Ши были живы, ввиду их недоступности... Ренар был и ее опекуном тоже.

И что он ответит на резонный вопрос магистра: «Почему»? Что пожалел студентку, которая так молила не отсылать ее из школы? Как будто на заклание, в самом деле... Несерьезный получился бы ответ.

Ренар слушал, слегка хмурился и задумчиво барабанил пальцами по упругому подлокотнику дивана, словно гамму играл. Однако, светлые действительно зарвались. Свихнулись от темной крови. Вот, значит, как выглядит безумие бессмертного света?! Лучше Правителю Благого Двора в ближайшее время перед магистром не появляться... А Элинор пора спасать. Вот только персоналу школы об этом пока знать совершенно не обязательно.

«И все-таки, Перси, что ты скрываешь»? Ренар невольно вспомнил свою совершенно неожиданную встречу с директором «Хизер Блоссом» во Франции, четыре года назад. И, хотя до того момента, видел его семнадцатилетним студентом, достаточно быстро узнал — у Ренара была неплохая память на лица и, особенно, на голоса.

Вот только встретить Персиваля Эвана Баркли в подобном заведении было более, чем странно. Ренар тогда искренне удивился сложным изгибам человеческой души — этот молодой человек, буквальное воплощение вдохновенной и пылкой нравственности, имел некоторое, весьма пикантное хобби. Правда, сам Персиваль называл его «коллекционированием». Вулгары, зашоренные иллюзорными представлениями о добре и зле, назвали бы это воплощением порока, но не ведьмы. И не Ренар. Он испытал живейший интерес и почти неподдельное участие.

Ренар тогда еще, разумеется, не был магистром и никак не мог повлиять на подобное продвижение по службе — магия фэйри неподкупна. Но все же он уже долгие годы работал в дублинском филиале Магистериума и вполне сгодился за соотечественника, встреченного на чужбине. Входить людям в доверие и особенно выводить их на откровенность, в этом деле он был мастер, сказывалось вулгарское образование, полученное после магического. Схожесть интересующих наук тоже сближала обоих мужчин, а двухлетняя разница в возрасте совершенно не ощущалась.

Персивалю настоятельно требовалось быть с кем-то максимально откровенным, принятым и понятым. Ренар смог это обеспечить и получил в ответ безграничную благодарность. По сути их отношения в этом плане напоминали личную терапию или даже супервизию, правда с добавлением чего-то своего, его собственного, магистерского — вроде откровенного шепота в самое ухо или невесомого успокаивающего прикосновения.

Персивалю нужно было рассказывать, Ренару нравилось слушать.

✧☽◯☾✧ Вечер того же дня ✧☽◯☾✧ Ристалище ✧☽◯☾✧ Трибуна преподавателей ✧☽◯☾✧

— Рина, — мастер Баркли немного озабочено оглядел заполняющиеся зрителями трибуны, — можем не успеть до сумерек. В этом году в клубах больше новичков, чем раньше, а начинаем, как обычно.

Мистрис Миднайт отмахнулась:

— Порталов уже никто не боится, разве что первокурсники еще немного притворяются. Второй курс уже бродит по ночам на спор, а все, кто старше собираются в Башнях играть в «Правду или действие».

— Все равно я против. Одно дело — единственная ночь в году, когда допускается поблажка, и совершенно другое — планомерное нарушение дисциплины, — директор проверил микрофон. — Тем более, ты утверждаешь о систематических попираниях правил школы. Не забывай, по задумке Ордена мы все должны бояться.

Он улыбнулся, встретившись глазами с молодой женщиной, и она ответила тем же:

— Будет неправильно, если кому-то дать сыграть, а кого-то «оставить за бортом», — сказала мистрис Миднайт, — все-таки, готовились. Ничего страшного, если ребята пойдут в свои комнаты, когда чуть стемнеет. Все уже проинструктированы, что в портал просто нужно что-то бросить. Это же не туман за воротами и не Вуаль, вот они уже действительно опасны. Все будет хорошо.

На учительскую трибуну один за другим подошли остальные преподаватели, а последним — магистр. Он сел немного с краю, закинул ногу на ногу и внимательно оглядел стадион — зрительские трибуны, игровые столы, завивающуюся наверху голубоватыми вихрями магию... Выражение лица у него было предвкушающее.

Внизу мелькнула пестрая тень, и Ренар скосил глаза.

— Извиняемся, — прошептал носатый клуракан, прячась под сиденьем. — Прослышал, что вы прибыли, и бегом. Бумажку накорябал впопыхах...

— Давай, — одними губами ответил Ренар, улыбаясь подозрительно глядящей в его сторону мистрис Гвендолин Бейли.

Флинн закосолапил вниз с трибуны, бубня по дороге:

— Ох, идет веселье... луна полная, да и красная была перед рассветом. Крови пролиться.

Ренар, не обращая внимания на шепот клуракана, не глядя сунул записку в карман.

Флинн был основным осведомителем, но что мог серьезного разузнать кастелян? Разве что любимый цвет платья.