Лизать сахар. Жизнь втроем - Оксана НеРобкая

Крайтон приблизился к стеклу и впервые увидел Чикаго целиком: с озером, автострадами, жилыми домами, фабриками, заводами, линиями электропередач, бедными и богатыми кварталами. Гигантское каменное плато, укутанное сумраком ночи, дышало жизнью, как грудь великана. Раньше мужчина не обращал внимания на Город, казавшийся лишь серой декорацией к бездарной пьесе. Жил, задернув шторы своего окна. И вот теперь, взирая на бесконечное пространство с высоты птичьего полета, он понял простую истину: если ты смотришь на мир, мир смотрит на тебя в ответ.

Туристы, толпившиеся на площадке, зашумели потревоженными гусями, яростно защелкали фотоаппаратами. Черное небо с белыми крапинками звезд запылало на горизонте яркими разноцветными огнями, а затем словно раскололось надвое, выпустило из нутра зеленые и красные лучи, вытянувшиеся широкой полосой с запада на восток. Завтра первые полосы газет будут пестрить снимками феноменального для Чикаго явления – северного сияния. Специалисты прокомментируют редчайшее для этих широт событие как результат сильнейшего возмущения геомагнитного поля Земли.

Крайтон завороженно созерцал световые всполохи, воспринимая их как намек на грядущее счастье. Хотя почему на грядущее? Он счастлив уже сегодня. Ему дали шанс родиться заново. У его ног простирается лучший на планете Город, приютивший двух лучших женщин – Мэдди и Тину. Через час-другой Томас обнимет их. Шепнет плачущей жене: «Я же обещал, что все будет хорошо». И зацелует ее, перекрывая поток вопросов.

Он не всегда поступал правильно. И желал не того, что по-настоящему важно. Жизнь – сплошная череда ошибок, маскирующихся под верные решения. Распознать циничную мимикрию можно, лишь подойдя к самому краю. Просто потому, что с краю более полный обзор. Как бы лживо это ни звучало, но он благодарен, он действительно благодарен судьбе, на какое-то время окунувшей его в пучину отчаяния. Благодаря чему возникло осознание: в величайшем горе таится величайшая радость.

…Нож вонзился в деревянную обивку стены в сантиметре от его плеча с такой силой, что посыпались щепки. Больно кольнули кожу. Несостоявшийся убийца постоял минуту, не шевелясь, и покинул камеру. Крайтон, измученный чрезмерной эмоциональной нагрузкой, осел на пол. Сердце, недавно выдававшее двести ударов, постепенно снизило темп и заработало в привычном режиме.

Долго никто не приходил. Час. Или три. У пленника не было сил проверить, заперта ли дверь. А потом произошло нечто странное. Явились двое, кинули ему теплую одежду, надели повязку на глаза. Он не был зафиксирован. Они были безоружны. Но он подчинился. Его вывели из здания, усадили в машину. Через час автомобиль затормозил у метро Union Station. Пассажиру велели выйти, бросили на прощание фразу:

– Информация о вас удалена из базы данных полиции и тюрьмы. Вы снова обычный добропорядочный гражданин. Живите спокойно. Вам снился кошмар.

Наверное, так и было. Томас спустился на первый этаж и вышел на улицу. Чернокожий пацан подпрыгнул к нему, с азартом повертев у носа грязной обувной щеткой:

– Мистер, не желаете почистить ботинки?

Мужчина порылся в кармане куртки:

– Давай бартер. Я тебе банкноту в пять долларов, а ты мне монету в 25 центов?

Паренек подозрительно прищурился, шмыгнул сопливым носом:

– Мистер, ты не шути, у меня и без того проблем хватает!

– Я серьезно. Мне надо срочно позвонить, а монет нет. У тебя же не наберется столько монет, чтоб разменять пять баксов?

Мальчишка отрицательно помотал головой.

– Тогда не тормози! – Крайтон протянул купюру. Получив взамен 25 центов, направился к ближайшему телефону-автомату. Набрал Мэдди. Девушка обрушила на него поток брани. Что он себе позволяет? Пропадает, потом звонит. Звонит, потом пропадает! Ничего не объясняет! Заставляет ее нервничать! Она почти с ума сошла!

– Шоколадная, ты дашь мне шанс оправдаться? – улыбнулся.

– Дам! – обиженно буркнула жена.

– Ты дома?

– В клинике.

– Я сейчас там буду.

Двадцатиминутная дорога до госпиталя.

Самая долгая дорога. Мэдди по-детски закрыла рот ладонью. Он прижал девушку к себе и не отпускал целую вечность. Она не вытирала слезы, их впитывала его рубашка. Ни о чем не расспрашивала. Он вернулся, и это главное.

– Я очень по тебе соскучился.

– Еще бы!

В палате пахло фруктами. Тина широко распахнула глаза. Вылезла из-под одеяла и соскочила с кровати прежде, чем мужчина успел приблизиться.

– Папочка!

Подхватил дочку на руки, закружил.

– Где ты был, где?

– Я заблудился и не мог найти дорогу домой.

– Мой ангел тебе помог, да?

Томас кивнул. Мэдди наблюдала за сентиментальной сценой, едва сдерживая улыбку.

– Девочки, а как вы смотрите на то, чтобы отправиться в путешествие? Мы ведь нигде, кроме Чикаго, не были. Что, если нам перебраться в более теплое место?

Когда Тина уснула, мужчина и женщина подошли к окну. Облокотившись на подоконник, глядели в прозрачную, как черная органза, ночь.

ГЛАВА 31

– «Северное сияние»? – уточнила Софочка.

– Да, «Северное сияние», – повторил бармен. – Рекомендую. Ароматный коктейль на основе ликера «Кюрасао», рома и шампанского с добавлением апельсиновой цедры.

– Хорошо, – дала добро девушка. Час назад она беседовала с очередным заказчиком на оформление интерьера. Переговоры со знакомым Николая Владимировича прошли успешно: через неделю Софа приступит к новому дизайнерскому проекту. Радостное известие решила отметить и по пути домой нырнула в бар. Дела складывались как нельзя удачнее. Но на душе было невесело. Она призналась Андрею в чувствах, а он уехал. И неизвестно, вернется ли вновь. Первая любовь всегда трагична? Так хотелось исключения из правил!

Бармен подал коктейль, нанизав на край бокала кружочек апельсина. Осторожно отхлебнула. Напиток мягко обжег небо. Стоявший поблизости мужчина лет сорока с пышными усами заинтересованно глянул на девушку, указал на стул рядом:

– Это место свободно?

– Да. И мое тоже освободится, если вы сядете, – не было желания общаться.

– Ай, какая грубиянка! – Собеседник пододвинулся. – Девушку украшает скромность.

– В том случае, если других украшений у нее нет, – Софочку стало раздражать внимание противоположного пола. Позавчера она посетила парикмахерскую и перекрасилась в свой природный цвет – золотистый, с красным отливом. Думала: вдруг охотников флиртовать поубавиться? Куда там. Складывалось впечатление, что мужчины только распалились и озверели. Или изменилось ее восприятие?

– Лисичка, не брыкайся. Я могу сделать тебя счастливой.

– Тогда сгиньте! – посмотрела, как камень кинула.

Наверное, она сможет жить без него. Конечно, сможет. И ее печаль утешит знание того, что он есть на свете. Пусть не рядом, но существует. Миллионы людей состарятся и умрут, так и не встретив половину. А она встретила. Ей повезло. Неизвестный философ сказал: «Первый вздох любви – это последний вздох мудрости». Он был не прав. Настоящая любовь – не сумасшедшая страсть, не легкая влюбленность, не приятная привычка– всегда мудра. «И терпелива», – добавила Софа, улыбнувшись своим мыслям.

Незнакомец предположил, что красотка передумала и адресовала улыбку ему:

– Ты такая строгая! У меня родилась фантазия: ты начальница, а я подчиненный.

– Знаешь, у меня как раз имеется вакансия на должность чистильщика обуви, – сыронизировала девушка, покачав мыском сапога.

Кавалер не растерялся и галантно опустился на колено, явно эпатируя:

– Разрешите приступить к обязанностям? Только где взять щеточку?

– А усы вам на что? – расхохоталась она и, не дав ему опомниться, направилась к выходу.

Ранний вечер растекался по городу, как гречишный мед по горячему оладью. Рабочий день близился к концу, улицы дышали ровно и размеренно, морально готовясь принять поток людей и машин. Сотрудницы офисов уже мазали губы помадой, а сотрудники набирали в адресной строке www.anonymouse.org и перенаправлялись на порносайты без страха быть засеченными системным администратором. Который, впрочем, был занят тем же с самого обеда.

Софочка хотела прогуляться по парку, а потом съездить к Л иле с ночевкой, но интуиция потребовала идти домой. Девушка покорилась внутреннему ощущению. Мама Софы редко откровенничала с дочкой, но однажды произнесла фразу, которую девочка хорошо запомнила: «Верь интуиции, возможно, именно она и есть бог».

Из аэропорта Шереметьево-2 до центра Москвы Андрей добрался быстро – пробок на дорогах еще не было. Перелет отнял много сил, но мысль о том, что сейчас он войдет в склеп квартиры и останется один, вызвала головную боль. Попросил водителя затормозить возле Чистых прудов. Прежде чем свернуть в сквер, купил в киоске дешевого пива. На дорогое не было денег: последнюю тысячу отдал таксисту. Усмехнулся непривычно пустым карманам. Покутил, что называется. Сел на скамейку.