ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ - Борис Гринштейн

6*Финансовых проблем это не решило. Согласно "Ведомости к изложенному краткому предварительному обозрении состояния капитала Российско-американской компании к 1803 году" активы компании при жестком бухгалтерском анализе оказались переоцененными более чем в два раза. Это означало то, что даже при поддержке императорской фамилии, купившей в 1802 г. акции Российско-американской компании, а также государственной денежной ссуде акционерам еще долго пришлось ждать выравнивания финансового состояния компании. Фактически положение Компании выровнялось лишь к 1810г, благодаря крайне удачной конъектуре 1808-12гг. и транзитной атлантической торговле.

Глава 7

Основатель града Москва

"Шкипер Джеймс Джордж Шильдс, британский подданный, поступил в Российскую военную службу в чине подпоручика Екатеринбургского полевого батальона, под началом своего земляка полковника Самуэля Бэнтама, в 1783г. Обладая явными способностями и трудолюбием подпоручик отменно выучил русский язык и освоиться в чужой ему стране. В прошлом 1789 году он, разуверившись в военной службе, взял отпуск и в погоне за удачей прибыл в Иркутск, где и состоялось его знакомство с г.Шелиховым".

В 1790г. Компания потеряла "Три святителя" и "св. Михаил" и, не зная о решении Якоба ван-Майера закупить суда в Макао, Шелихов задумал завести компанейское судостроение в Америке т.к. лес вокруг Охотска был вырублен , а доставка материалов из отдалённых мест была весьма трудоёмка и коштовата.

Встреча с Шильдсом оказалась для него весьма удачной и своевременной.

В письме от 14.09.1790г. Шелихов советует Баранову: "Пользуясь таким благоприятным случаем, еще двум или трем судам разной пропорции положите

основание, доведя их строение до того, чтобы они уже не требовали мастера, и вы бы сами могли окончить их и отделать". Он обещал прислать материалы для строительства и оснастки судов с кругосветкой и рекомендовал: "К спуску снастей, шитью парусов и кузнице приучайте американцев".

Не известно, имел ли Шильдс опыт в судостроении, но современник характеризовал его как: "кораблестроитель и мореход по призванию души". Наняв себе в помощь четырёх английских моряков Шильдс к июню 1791г. построил 180-тонный корабль, названый в честь Компании "Северо-Восточный Орел"

К тому времени купленные в Макао суда прибыли в Охотск и судостроение в колониях уже не было столь актуально. Поэтому Шильдс получил другое задание.

Случилось так, что в этом году на Уналашке не осталось ни одной партии. Зверь был выбит, а такой роскоши, как зимовка даже в самой хорошей бухте без надежды на прибыль, мелкие компании позволить себе не могли. Очевидно Григорий Иванович и Иван Ларионович ещё раньше вели переговоры, поэтому уже в августе была основана Уналашкинская компания и господа компанионы по братски поделили между собой 21 пай.

3 сентября 1791г. капитан Шильдс, ставший к тому времени Яковом Егорычем Шильцем, вывел построенное им судно из Охотской гавани, а 24 апреля прибыл в Павловскую гавань в распоряжение Баранова. Зиму он провёл в Капитанской гавани на Уналашке и оставил там 20 работных, закрепив т.о. за Компанией этот стратегически важный остров.

Приход Шильца стал для Баранова подарком подобным манне небесной. Правитель не сошёлся характером с Бочаровым, своим лучшим мореходом, и старый штурман требовал отставки. У него уже был договор с Киселевской компанией. Измайлов то же хотел уволиться, но за ним были долги и Александр Андреевич тщательно следил, чтобы мореход ни коим образом не смог их заплатить. Срок службы китайского португальца Перейра подходил к концу. Баранов с трудом уговорил его остаться, посулив двойное, против обещанного, жалованье. Велись правда переговоры со знаменитым мореходом Прибыловым, но его контракт в компании Лебедева- Ласточкина истекал только в 1794г. А в 1792г. на 6 судов у правителя было 4 судоводителя.

Дождавшись прихода из ежегодного рейса в Макао и Сандвичевы острова "св. Павла" и "Рейнджера", Баранов перевёл Измайлова на "св. Николая", а Бочаров должен был вести его бывшее судно с грузом в Охотск. Пусть теперь у Григория Ивановича голова болит где взять морехода.

Шильца правитель отправил на Прибыловы острова и вести торг в устье Квихпаха. Заодно Баранов наметил изучение побережья вплоть до Берингова пролива надеясь найти Северо-Западный проход и в поисках северного заселения новгородцев, по легенде бежавших от Ивана Грозного.

Коммерческая часть экспедиции прошла успешно(49 тыс. котиков и 1120 речных бобров, песцов, лис, выдр и куниц). А исследовательская работа не удалась. На север "Северо-Восточный Орел" не пустили льды, а на месте, указанном эскимосами Шильц не нашёл ни бородатых людей, ни крепости, ни изб.

Вернулись из "северного вояжа" на зимовку в Павловскую гавань в конце октября, а уже в первых числах марта, в самый разгар весенних штормов пришлось идти в Якутат с сообщением правителю о серьёзных разборках среди лебедевцев. Шелихов немедленно прервал карательную экспедицию, вернулся на "Орле" в Кадьяк и, действуя энергично и жёстко, к маю закрыл этот вопрос. Главный возмутитель спокойствия в цепях отправился в Охотск.

Теперь без опаски можно было идти на помощ крепости Архистратига Михаила и для замирения Ситхи. В этом походе приняло участие четыре судна с 560 мореходов, промышленных и конягов на борту.

Маршрут флотилии пролегал не прямо к Ситхе, а шёл по огромной дуге через множество проливов архипелага Александра, ибо правитель хотел продемонстрировать мощь русского оружия и неотвратимость возмездия как можно большему количеству бунтовщиков. Едва узнав об их приближении, тлинкиты оставляли свои дома и прятались в лесах. Но Баранов приказал разграбить и сжечь лишь жилища и укрепления тех индейцев, что участвовали в разгроме партии Урбанова. 4 сентября флотилия вошла в Ситхинский залив.

К тому времени непрочный союз племён распался, в основном из-за соперничества кланов Ситка и Хуцнув. Ситкинские колоши оказались в одиночестве против опасного врага и, прослышав о прошлогоднем истреблении эяков, искали мира.

Капитан Шильц так описывает первую встречу их посольства: "После полудня три больших каноэ вышли из-за Восточного мыса и когда они обогнули его, все в них объединились в военной песне, гремевшей воистину прекрасно. При их приближении мы обнаружили, что каждое из оных содержит в себе вождя и около девяти молодых людей. Вожди выглядели равно хорошо и держали себя с величайшим достоинством, сидя на высоких сундуках посередине каноэ. Они имели бородки, длиной около двух дюймов и заметные усы, очень длинные волосы, которые, как мы поняли, были сняты с голов их врагов, убитых в битве. Головы их были припорошены гусиным пухом, а длинные красные и жёлтые перья венчали головной убор. В ушах у них были некие жемчужные раковины, имеющие здесь некоторую ценность … На плечах их была наброшена ткань размером с квадратный фатом, сотканная из шерсти горных баранов. По кромке она была отделана мехом морской выдры и выглядело это превосходно … Лица всех молодых людей в каноэ были размалёваны чёрным и красным, а головы их - посыпаны красной охрой и гусиным пухом. Несомненно, это отвечало их представлению о прекрасном, но делало облик их близким к описанной Мильтоном Смерти - "свирепой, как десять фурий, ужасающей, как ад", - а проще говоря, выглядели они подобными Дьяволу".

В каноэ находились три наиболее влиятельных тогда на Ситхе вождя, которыми были: Скаутлелт, Кухкан и Скаатагеч. На другой день им устроили не менее торжественную церемонию.

"В 8 часов утра пистолетный выстрел подал сигнал к началу представления. Участники процессии поспешили на берег, где выстроились "фронтом в ордер баталию". По команде они зарядили ружья, взяли "на плечо" и перестроились в две шеренги, образовав живой коридор от берега до входа в казарму. Прозвучала команда "на караул!" и в коридор этот вступила процессий во главе с правителем. "Тихими шагами ступая", участники её торжественно несли шест с водруженным гербом и привешенным … российским купеческим судовым флагом, а на большом блюде крест, еще один герб и некий "секретный знак", покрытые белым полотнищем. Процессия неторопливо вступила в казарму. Туда же втянулся и "воинский конвой". Внутри постройки у южной стены уже был приготовлен стол, на котором стояла икона с горящими свечами. Туда же положили крест, после чего всем было велено отставить ружья и обратились к молитве".

Поскольку, как сетует Баранов, "ни духовной особы ниже книг каких священных с нами здесь не случилось", то текст молитвы и порядок службы пришлось сочинять самому Александру Андреевичу - "поколику смысл слабых наших понятий и скудная память позволит".

Далее снова Шильц: "Столь же торжественно был зарыт в заранее приготовленную в подвале яму "секретный знак", удостоверяющий принадлежность этих земель Российской империи. Троекратное мощное Урра! и орудийные залпы гремели среди темных елей и сосен Ситки. Но главное зрелище - военные учения - было еще впереди. Изумлённые колоши вскоре увидели, как русские принялись маршировать по крепостному двору, перестраиваясь то в одну шеренгу, то в три и совершая разнообразные ружейные приёмы. Вот первая шеренга, где все имели ружья с примкнутыми штыками, ощетинилась сталью, полыхнула с грохотом пламенем и окуталась клубами порохового дыма. Тем временем вторая шеренга, разделясь по команде надвое, выступила вперёд, обойдя первую справа и слева, и также дала залп в сторону крепостной эстакады. За нею то же проделала и третья шеренга. Облако дыма ещё не развеялось, как правитель скомандовал "Вся колонна направо- налево раздайся!" - и промышленные, расступясь по три шага в стороны, пропустили вперёд единороги, которые также грянули в сторону воображаемого противника. Затем последовало изображение атаки с отвлекающим манёвром. Под завесой порохового дыма часть людей начала накапливаться у назначенного места подле караульной вышки, внезапно открыв оттуда ураганный огонь по условному неприятелю. Это и означало приступ, в отличие от первоначальной "фальшивой атаки".