Алхимик - Питер Джеймс

Еще один кивок.

Инстинктивно он подался вперед и легко коснулся щеки Монти; ее холодная влажность удивила его, но он постарался не показать этого. Ей было плохо, явно плохо. В палату вошли два санитара, а вслед за ними — серьезный мужчина в сером полосатом костюме.

— Доктор Гуди, это брат пациентки, — сказала Венди Филипс.

Коннор смутился. Доктор бросил на него беглый взгляд:

— Мы собираемся взять вашу сестру на рентген. Кроме того, мы хотели бы сделать томоскопию, которая поможет нам выяснить состояние ее легких. Я думаю, что она надышалась паров очень агрессивной субстанции, так что мы должны выяснить, насколько серьезно они поражены.

— Вы думаете, это серьезно? — тихо спросил Коннор.

Они отошли от Монти на несколько шагов.

— Ни на губах, ни на слизистой рта ожоги не просматриваются, нет их ни в ноздрях, ни на верхней части связок. Это хороший знак. Но она была без сознания и еле дышала, когда парамедики добрались до нее. Поскольку мы ничего не знаем о составе этого химического агента, в данный момент мы не можем определить, насколько поражены внутренние органы.

Коннор обеспокоенно посмотрел на Монти:

— А как тот другой человек, который был в лаборатории?

Доктор оцепенел, посмотрел на старшую сестру и жестом дал понять Коннору, чтобы тот вышел вместе с ним в коридор. Мимо них прошли две медсестры, и доктор Гуди тихо сказал:

— Боюсь, что мы ничего не сможем сделать для него.

— Он погиб? — не веря своим ушам, спросил Коннор.

— Он был мертв уже по прибытии. С головы до ног залит этой кислотой. Один из экипажей скорой тоже получил ожоги, и у них возникли проблемы с дыханием… один Бог знает, что это за дьявольское варево. — Врач посмотрел на часы. — Анализы займут добрую пару часов… если хотите, я могу пустить вас в комнату. Я предполагаю, что кто-то из компании уже в пути и вместе с ним направляется нейтрализатор для этой химии… хотя мне дали понять, что он не очень эффективен.

— Наверно, сейчас я ничем не могу вам помочь. Но может, вы позволите мне вернуться попозже?

Доктор оживился:

— Я думаю, это будет лучше всего. Позвоните нам примерно к ланчу — попросите сестру Филипс или меня, и мы сможем сообщить вам, как дела.

— Я ценю ваше отношение, — поблагодарил его Коннор и покинул приемное отделение.

Пока он ехал в офис, мысли не давали ему покоя. Он приехал чертовски рано, в четверть восьмого. Мисс Баннерман и старшего техника давно увезли в больницу, значит, они были на месте самое малое полчаса тому назад. То есть где-то около шести — четверти седьмого. В шесть часов утра… черт возьми, да еще час тут никто не появится. Так что́ они тут делали?

Можно не сомневаться — то, о чем никто не должен знать. Это было еще одним доказательством, что его интуитивная оценка Монтаны Баннерман была верна. Она ему пригодится. Не стоит и сомневаться. Коннор отчаянно надеялся, что она пострадала не очень серьезно.

29

Горло у Монти жгло огнем; невыносимо болели глаза.

— Мы хотим снять с вас маску и посмотреть, как вы себя будете чувствовать без кислорода. Хорошо?

Она снизу вверх посмотрела на коренастого, крепко сбитого человека с грубоватым лицом неандертальца и спутанной копной жестких волос, которые росли не только на шее, но и лезли из расстегнутого ворота рубашки. По бокам от него стояли две медсестры, а сзади — группа людей.

Выражение лица доктора обеспокоило ее. Внезапно испугавшись, она сделала несколько быстрых вдохов. Стоило ей подумать, какие она сама нанесла себе травмы, неизлечимые травмы, и ее кожа покрылась испариной. Она со всей яркостью вспомнила выражение лица Силса, когда пару дней назад они разговаривали в лаборатории.

«Вылейте галлон в плавательный бассейн, и стоит вам прыгнуть в него, как за несколько секунд с вас слезет вся кожа. Она действительно ужасна. Не дай бог попадет на голую кожу, — ее никакими силами нельзя нейтрализовать».

Она видела Силса, лежащего на полу. Его тело исчезло в клубах пара, когда она включила душ. Она помнила, как бежала к телефону звонить в скорую помощь, как боролась с непокорным диском, — и больше ничего.

— Как… как… он? — Голос звучал как-то странно, он был более высокий, чем обычно, скрипучий и писклявый.

— Ваш коллега?

Она кивнула, отчаянно надеясь на чудо.

— Ничего хорошего, — тихо сказал врач.

— Он… он жив?

Казалось, что для ответа понадобилась целая вечность.

— Боюсь, что ему не удалось выжить. — Пауза. — Вы сделали все, что смогли.

Она закусила припухшую губу.

— Нет, я… я… — Она попыталась вспомнить, вернуться в лабораторию, снова прокрутить в памяти ход событий. Она оставила его лежащим на полу. Джейк стонал, хрипел и извивался под струями воды из душа. Кислота съедала его живьем.

Она чувствовала резкий медный вкус крови и более острый, едкий, дьявольски пронзительный вкус этой химии, который стоял у нее в ноздрях. Он вгрызался и в нее. Вот почему вокруг нее хлопотало столько людей. Студентов привели сюда показать, как она будет умирать в агонии. Как мистер Силс, но помедленнее.

— Вы больше ничего не могли сделать, — сказал врач. — Действовали вы совершенно правильно.

Она мельком вспомнила того дерзкого и самонадеянного Силса, каким он был в понедельник в пабе, когда внезапно закрылся и отказался дальше говорить о компании — словно что-то испугало его. А он не походил на человека, которого можно легко испугать. Да и вчера, когда он тихонько сообщил ей, что достал пилюли, которые ей были нужны, у него был испуганный вид.

Что же случилось с этими пилюлями «Матернокса»? Они тоже уничтожены кислотой или лежат себе где-то в лаборатории? Удастся ли ей как-то связаться с мистером Уэнтуортом до того, как и она умрет?

— Как ваше горло? — спросил доктор.

Посмотрев на него, Монти для проверки сглотнула.

— В общем-то хорошо… но немного саднит.

— Сканирование, которое мы провели, показало небольшой отек в легких, но беспокоиться из-за него не стоит. Это не более чем реакция на раздражитель, и никаких серьезных повреждений нет. Вы можете испытывать боль от нескольких ожогов, и, пока ткани не зарубцуются, они будут особо чувствительны — но придут в норму через пару недель. А пока вам необходимо беречь их.

Она не испытала облегчения. Ее первой мыслью было, что он лжет. Если даже он искренен, как он может быть настолько уверен? Он не знает, какое разрушительное воздействие оказывает эта кислота. Да и никто не знает.

Она снова сделала вдох. Металлический запах внезапно смягчился — его перебил аромат цветов. Повернув голову, Монти увидела на столике большой букет — и вдруг заметила, что рядом с кроватью сидит отец. Его присутствие сразу же успокоило ее.

В белом свитере с высоким воротником и твидовом пиджаке, отец видел и слышал все, что происходит вокруг, как и подобает настоящему вождю племени, которым он и становился, едва только входил в любое помещение. Поймав ее взгляд, он подмигнул Монти, отчего ее сразу же окатило теплом, и она почувствовала прилив уверенности.

— Ты вела себя очень мужественно, моя дорогая, когда пыталась помочь этому бедняге.

— Я сделала не то. Надо было не пускать воду, а оставаться при нем.

— С водой все было правильно. Ты больше ничего не могла сделать.

— Я вернусь утром, — сказал врач. — Проверю, как у вас идут дела. — И повернулся к отцу: — Рад тебя видеть снова, Дик.

— И я тоже. Мне в самом деле приятно.

Монти смотрела, как мужчины обменялись рукопожатиями. Время посещения подошло к концу, и отец наклонился к ней:

— Гордон Ланскомб. В этой стране он ведущий специалист по респираторным заболеваниям. Несколько лет назад я работал вместе с ним в правительственном совете по генетике… так что ты оказалась в самых лучших руках.

Она улыбнулась в знак благодарности.

— Сколько времени?

Отец посмотрел на часы:

— Половина пятого.

Эта новость удивила ее.

— Пятого?

— Все это время ты спала, дорогая. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — вяло сказала она. — Со мной все хорошо. — Она помолчала, глядя на отца. — У тебя нет необходимости оставаться… здорово, что ты здесь, но у тебя много дел… сегодня у тебя что-то намечено, не так ли?

— Переговоры в Суссекском университете… я уже должен бежать. Вернусь утром.

— Как долго мне еще здесь быть?

— Гордон думает, что пару дней, — он хочет, пока твои легкие не придут в порядок, держать тебя под наблюдением. — Он сжал ее руку. — Ни о чем не беспокойся, ты храбрая и мужественная малышка.

— Меня беспокоит эта химия.

— Здоровое человеческое тело — это крепкая и надежная система. Тебе дают коктейль из антиканцерогенных лекарств, он очень эффективен — его используют в ядерной промышленности для рабочих, случайно получивших дозу облучения, — и с тобой все будет в порядке. Только что мне звонил доктор Кроу — сказал, что, если ты хочешь, тебя могут перевести в одну из клиник компании. У них превосходные больницы, но я бы предпочел, чтобы ты осталась под присмотром Гордона Ланскомба. Что ты думаешь на этот счет? — Он вскинул брови.