Мне 95. Пора подумать о будущем - Евгений Давыдович Яхнин

показателям. Как правило, оно будет иным и даже противоположным. Отбор в природе происходит в гармонизации всего бесчисленного множества внутренних и внешних характеристик (показателей) системы. Поэтому вмешательство в этот сложнейший процесс человеческого интеллекта, причём в рассматриваемом случае по одному показателю (интеллекту, пусть комплексному), по определению не может быть оптимальным. Это подтверждается результатами многих попыток улучшить какой-либо вид путём искусственного отбора. Отбирали растения с особенно крупными плодами. Крупноплодность получили, но оказалась потерянной стойкость этих «улучшенных» экземпляров к низким температурам и т. п. Аналогичные опыты проводились над некоторыми видами из животного мира, получали такие же «успешные» результаты.

В-третьих, если принять, что «Б» как обладатель слабого интеллекта должен быть вытеснен из этого мира, то есть, ликвидирован, ради обладающего сильным интеллектом «А», то нет причин, чтобы не быть ликвидированными все особям «А» с интеллектом ниже среднего, или даже ниже высокого.

Ещё раз заметим по ходу наших размышлений – здесь возникает та самая абсурдная ситуация, о которой говорилось выше. Ликвидировали не очень умных, стали все очень умными, но – «Ах!» – потеряли иммунитет к стрептококковой инфекции и через два поколения вымерли от элементарной ангины.

В-четвёртых, ещё кардинальнее – сильный вправе, скажем мягко, ликвидировать слабого, а умный глупого, красивый некрасивого, успешный неуспешного и т. д.

В этом кратко вся мораль, вся суть расового отбора во славу прогресса. Если можно ликвидировать (убивать) других, то можно и своих, и вообще убийство допустимо, а это, как показывает тысячелетняя история человечества в своём постоянном стремлении к прогрессу, верный путь к всеобщему самоубийству.

А теперь, вопрос: …в-пятых, – шестых… до бесконечности, – в природе нет жизни без смерти, в том числе смерти в виде убийства. И получается – человеческий интеллект, борющийся с убийством, противостоит природе, будучи сам её порождением. То есть, человеческий интеллект действует против природы? Как понимать это противоречие?

Это по существу уже другая проблема. Мы коснёмся её ниже, хотя она, возможно, заслуживает отдельного разговора.

Итак, вопрос поставлен: человеческий интеллект выступает против эволюционного процесса, главного метода природы, используемого ею для своего непрерывно изменяющегося существования применительно к человечеству. Надо объяснить это противоречие и решить есть ли оно в действительности.

Попытаемся на него ответить.

В природе любая система (объект и т. п.) возникает, изменяется и исчезает как таковая. В течение своего существования в ней действуют факторы сохранения и разрушения, уравновешивая друг друга, и она стабильна. Иначе: «жизнь» любой системы борется с её «смертью». Это закон, и он касается всех форм существования природы.

В косной природе эти противоборствующие (противостоящие) факторы сводятся к физическим и химическим взаимодействиям внутри и вне системы.

В живой природе к ним добавляется всё, что связано с метаболизмом, в первую очередь, через потребность питания и поддержание других физиологических процессов в организме.

Наконец, живой мир обретает сознание и интеллект. Это важнейший шаг в его развитии и по существу ещё одна форма существования живой природы. На первый план выходит мышление. У каждой особи возникает (естественно в разной степени) осознание себя как «я», а потом и как «мы», отличающиеся от «он» и «они», и сравнительная оценка их действий в конкурентности жизни. В мире человека мышление становится главным фактором, определяющим действия в жизни. С его помощью человечество противостоит окружающей природе (конкурирует с ней), побеждает и во многом уничтожает её. Оно же рождает идеи, которые становятся важными факторами в конкуренции между различными формированиями (государствами, национальными сообществами, народами, религиозными конфессиями и т. п.) внутри социума.

Продолжим эту цепочку усложнения роли интеллекта в эволюции (может быть, лучше сказать просто – в изменении) человеческого социума.

Итак, в борьбе за власть особенно для тех, у кого власть превращается в идею фикс, все средства хороши. Национализм, закономерно пришедший к нам из прошлых веков разделённого существования первобытных народов, до сих пор успешно ими эксплуатируется. Его крайняя разновидность – расизм – был взят на вооружение немецкими национал-социалистами и привёл ко второй мировой войне. Их последователи продолжают попытки «научного» обоснования расизма, используя намеренно искаженную трактовку любых результатов исследований науки о человеке. Выше уже была подчеркнута необоснованность и пагубность для человечества идей расового превосходства одних народов над другими.

Почему же всё-таки критика идеи расизма (обеспечить преимущественное развитие лучшей расе, заметьте – «лучшей», а не более умной, что звучит серьёзнее) не противоречит признанию решающей эволюционной роли конкуренции и отбора в человеческом социуме?

Отметим сразу – это кажущееся противоречие. Начнём с нескольких, как нам кажется, очевидных соображений.

С одной стороны, размышляя о роли интеллекта в эволюции человека, мы естественно считаем его принадлежащим виду как замечательному свойству, позволяющему нам успешнее преодолевать сложности жизни, выигрывать в борьбе за существование. С другой, размышляя и оценивая эволюционную жизнь вида, во всех её аспектах, и пытаясь влиять на неё (на жизнь вида), мы выделяем себя из вида, как бы не принадлежим ему, и превращаем себя (и свой интеллект) в фактор, со стороны внешней среды, хотя фактически он действует через интеллект вида. Вот это расщепление в нашем сознании интеллекта и вызывает гносеологическое затруднение действующий – кажущееся противоречие, о котором идёт речь. В этом «противоречивом» размышлении мы, не замечая этого, рассматриваем две системы – вид и нечто внешнее по отношению к виду, пусть это будет «умная» среда, и, соответственно, – два разных интеллекта», интеллект вида и интеллект среды. Они «придерживаются» разных точек зрения, и рассматриваемом нами случае это нормально, и обусловлено тем, что первый интеллект действует, а второй оценивает его действия. Таким образом, здесь нет противоречия, оно кажущееся.

Придирчивый читатель скажет: «Ну и что? Всё равно интеллект один, и так же, как любое другое свойство живого существа (вида), должен играть роль в естественном отборе, в данном случае во внутривидовом отборе. Поэтому «лучшая» раса должна иметь жизненные преимущества. Так хищник с более мощными клыками и мышцами вытесняет сородичей слабее». Приходится обратить его внимание на разницу между клыками и интеллектом, они лишь кусают, а он ещё и думает.

Он может снова возразить: «Непонятно, интеллект ведь все равно один!» Тогда можно напомнить ему сказку – У попа была собака, он её любил, она съела… и надпись написал, что… и далее без конца, – объяснив, что не следует попадать в дурную логическую бесконечность и, не останавливаясь, продолжать – у попа была собака, он её…

Поп, убивающий собаку, закопав её, перестаёт существовать как действующая личность. Теперь он предстаёт перед нами в качестве другой личности, личности, которая не действует, а описывает произошедшее событие, хотя и остаётся при этом физически тем