Хозяйка неблагого двора - Юлия Яр

с ведром свеженадоенного молока.

– Ой, вы вернулись! – обрадованно воскликнула она. – А Крис с вами не приехал?

Совершенно непривыкшей лгать, девушке с трудом удавалось скрывать свое расстройство.

– Приехал, в коляске инвалидной валяется, – тут же сдал Шнырь.

– Что?! Как?! Где?! – вскричала перепуганная девушка.

Ведро выскользнуло из ее рук и с грохотом ударилось об пол, расплескав молоко по всей кухне.

– Не волнуйся, – запоздало успокаивала я. – Уже все хорошо, он у себя в спальне.

Нами тут же кинулась вон, а я со вздохом стала искать половую тряпку.

– Ты что такое творишь? – попутно шипела на фамильяра.

– А это что, был большой секрет? – хлопал глазами тот.

– Нет, конечно. Но нельзя же вот так сразу такие новости вываливать! Нужно сначала человека подготовить, – увещевала я и, отыскав, наконец, тряпку, кинула ею в чертяку. – Убирай давай!

– А почему я? – возмущенно заклокотал Шнырь.

– Это твой гражданский долг! – оскалилась я и принялась собирать еду на поднос.

– Пять минут как гражданин, а уже кому-то должен, – ворчал чертяка, елозя по полу.

Тут с улицы послышался какой-то невнятный, но стремительно приближающийся гул.

– Что там такое? – встревожилась я и направилась к двери, собираясь посмотреть в чем дело, но тут же была остановлена преградившим путь фамильяром.

– Кира, ты лучше присядь, – подозрительно ласково увещевал он, настойчиво отталкивая меня обратно к столу. – На вот, выпей.

Шнырь поднес к моему носу до краев налитую рюмку вишневой наливки.

– Зачем? – изумилась я.

– Пей-пей, поверь, так будет лучше, – приговаривал фамильяр, поглаживая меня лапкой по спине.

Наливка пахла очень вкусно. Решив, что после всей свалившейся на меня в последнее время нервотрепки, я заслужила расслабление и поэтому с наслаждением пригубила.

– До дна давай, полезно. Это лекарство от нервов, – продолжал чертяка, не давая мне поставить рюмку на стол.

Учитывая, что напиток оказался удивительно приятным, я не протестуя допила до конца. По телу сразу же разлилась теплая волна блаженства и умиротворения. Мне даже захотелось повторить, но громкие крики с улицы повторились, и я все-таки поспешила выйти из кухни, бесцеремонно отодвинув с дороги фамильяра.

То, что происходило на улице, повергло меня в шок. В подсознании даже мелькнула мысль о том, что хорошо, что я все-таки выпила.

– Ну, я тебя подготовил. Крепись, – похлопал меня по плечу Шнырь и тут же с чувством выполненного долга ретировался в дом.

А я, стоя на пороге кухни, лишь открывала рот в немом изумлении. Во дворе миссис Випс собралась по меньшей мере вся женская половина населения Жижиц. Они стояли при полном параде: наряженные, напомаженные и с огромными корзинами в руках, набитыми разнообразной снедью. Во главе этого бабьего батальона стояла сама хозяйка. Взяв онемевшую меня в полукольцо, они принялись наперебой кланяться и подносить свои дары.

– Ой, а мы вот вам принесли!

– Вы же из самого дворца!

– Голодные поди!

Я лишь механически кивала, абсолютно не понимая, чем вызван такой внезапный прилив человеколюбия, ровно до того момента, как ко мне подошла уже знакомая мисс Дин и ставя свою корзину уточнила:

– А ваш новый детектив будет нас допрашивать? Скажите ему, что мы готовы сегодня же вечером ответит на все его вопросы…

Ах, так вот откуда ноги растут! Сделав себе мысленную пометку сдать этого юбкострадателя старшему братцу на съедение, я как могла успокоила женщин, заверив, что работа будет проведена в ближайшее время и самым тщательным образом, так что никто обделенным не останется.

Как только мне, с горем пополам, удалось разогнать этот митинг, я тут же устремилась в дом, готовая рубить головы и начищать пятаки всем виноватым.

Полная негодования, поднялась наверх и застала странную картину. В коридоре, у слегка приоткрытой двери в спальню Криса, стоял Шнырь и увлеченно заглядывал в щелку, за чем-то наблюдая. Чертячий хвост ходил ходуном туда-сюда, выдавая крайнюю заинтересованность своего хозяина.

– Что тут происходит? – строго спросила я, стоя на лестнице и традиционно уперев руки в боки.

– Чш-ш-ш! – обернувшись шикнул тот. – Спугнешь!

– Ты знаешь, что подглядывать нехорошо? – решила на всякий случай уточнить.

Чертяка лишь молча махнул лапкой в ответ.

– Это низкое недостойное занятие, – продолжала пристыжать я. – Не приведет тебя ни к чему хорошему.

Закончив свою обличительную речь, быстро поднялась по ступенькам и подпихнув Шныря под бок, деловито скомандовала:

– Ану, подвинься!

Немного повозившись, мы прилипли к щели уже вдвоем.

А в спальне действительно происходило интересное. Нами сидела у кровати Криса и ласково поглаживала его по плечу, смущенно улыбаясь. Друг при этом выглядел совершенно счастливым и что-то негромко ворковал в ответ. Вдруг он попытался привстать. Девушка тут же бросилась его останавливать и неловко упала ему на грудь. Оба застыли в недоумении, в считанных миллиметрах друг от друга. Секунда и быть поцелую.

В это время сбоку послышались шаги и в коридоре появился крайне довольный собой, младший Вирэ.

– И что там интересного показывают? – глядя на нас полюбопытствовал он и пристроился рядом.

Минутная заминка и в щелку смотрело уже три глаза. Однако, поцелую не суждено было случиться. Бросив мимолетный взгляд на дверь, Крис глубоко вздохнул и откинувшись обратно на подушки громко сказал:

– Хватит под дверью топтаться, заходите уже!

И мы втроем красные от стыда, с покаянным видом ввалились в спальню.

Интерлюдия

Как только дверь за Кирой закрылась, Крис тут же взялся за книги. Пробегая глазами по многочисленным заголовкам и содержанию, и пытаясь отыскать что-нибудь о загадочном подземном народе и его обычаях. Однако, как он ни старался, мысли его были совсем далеко.

Впервые в жизни он, Кристоф Эмануэль фон Трэйн, барон Карье, наследник прославленной династии воинов и полководцев, закаленный суровым воспитанием, остался совершенно беспомощным. Не способным обслужить себя самостоятельно. Какое гадкое и неприятное чувство. Как ему теперь удовлетворять простые житейские потребности? Помыться, побриться, да просто сходить по нужде, в конце концов! Просить об этом подругу неудобно. Хоть они с Кирой и были близкими друзьями, но все же некоторые вещи стоит оставлять за чертой личного пространства. К тому же, какой бы боевой не была ведьма, она все-таки женщина, а всецело зависеть от женщины было для барона неприятно, и где-то даже унизительно. Конечно, есть еще герцог Вирэ, но они едва ли были хорошо знакомы для подобных просьб. Оставался только Шнырь. Но с низеньким ростом и упитанной комплекцией фамильяра, Крис очень сомневался, что тот сможет дотащить его до нужника.

Возможно, все же барон допустил ошибку, настаивая на своем возвращении в деревню. Нужно было послушать Киру и остаться дома, в Кар-кросс. Правда, при мысли о сцене, которую