Гарри Поттер и… просто Гарри - Светлана Исайкина

— Ты уходишь от темы, Сириус, — упрекнул его я.

— Мы никого не нашли, — ответил Рем, — зато очень хм… конструктивно поговорили с кентаврами.

Крёстный дёрнул плечом.

— Короче, Гарри, зря мы полночи не спали. Хорошо хоть Дамблдор Снейпа не прихватил…

Тут его глаза затуманились какими-то воспоминаниями, и он возбуждённо щёлкнул пальцами.

— Снейп!

— Что Снейп? — не понял Люпин.

— Я вспомнил, кого мне напоминает Пат. Снейпа, — изумлённо заявил Сириус, — ну конечно. Мишель Престон. Теперь и я её вспомнил. Я её на свидание приглашал на пятом курсе. Ты помнишь, Рем, как она меня послала?

— Я удивляюсь, как ты забыл, — сказал Люпин.

Крёстный присвистнул.

— Что же получается? Пат — сын Снейпа?

— Долго же до тебя доходило, — совсем непедагогично заметил Рем.

Некоторое время все молчали. Потом Сириус чему-то грустно усмехнулся и покачал головой.

— Вот болван, — заметил он.

— Кто? Ты? — не понял я.

Глава Двадцать Третья, где раскрываются мои сердечные тайны

Уйти из больничного крыла мне удалось только под вечер. Мадам Помпфри (мне кажется, она просто тухнет тут от скуки) ни в какую не хотела меня отпускать, сетуя на опасные виды спорта и неосторожное поведение на поле. Я решил её тогда взять измором и начал доканывать вопросами по магической медицине. О! Сколько нового я узнал. Да на одном Перечном Зелье можно заработать миллионы! И чего это я вдруг о деньгах?… Спросил, можно ли восстановить плохое зрение. С замиранием сердца, конечно, ведь сними с меня очки и пожалуйста — Волдеморт, убивай меня сколько хочешь, я с трудом разберу, где ты стоял… И фигу мне. Оказывается, нельзя, если это с детства. Вот, если бы механическое повреждение (я с ужасом представил, как острые ветки выкалывают мне глаза…бррр…) или в результате какого-нибудь заклятия (но не из области тёмной магии). Нда. Обломали мои лучшие надежды. Тоже мне, волшебники. Кости восстанавливают, простуду вмиг лечат, а тут придумать ничего не могут.

Всё-таки школьную медсестру я доконал. Видя меня таким разговорчивым, она согласилась, что я действительно вполне поправился. Правда, запретила мне идти завтра на занятия. Ну да ладно, от прогула одного дня ещё никто не умирал.

Так как отпустили меня уже после ужина, то я сразу отправился в гриффиндорскую башню. И я заметил, что ученики, попадающиеся мне на встречу, смотрят на меня как-то не так. И хотя я так и не смог привыкнуть ловить на себе все эти взгляды — заинтересованные, пытливые, саркастические — что-то в них изменилось. Они смотрели на меня так, как будто меня… раскусили? Вроде — ах, вот он какой, Гарри Поттер… Не такой уж и крутой… А мы-то думали… Даааа, не то, чтобы я к ней стремился, но быстротечна однако хогвартская слава.

В пустынном коридоре наткнулся на вихрастого мальчишку — первоклассника с моего факультета. Я вспомнил его — он был из той компании, которую учителя уже успели прозвать новым хогварским кошмаром. Из-за гобелена тут же вывалились ещё трое его приятелей.

— Привет, Гарри, — поздоровался вихрастый мальчишка, и тут же, хихикая, выложил мне цель своего пребывания здесь, — а мы миссис Норрис хотим поймать.

— Да вы отчаянные парни, — засмеялся я, глядя на хитро-довольные физиономии мальчишек.

И, почему-то, завидуя им слегка.

— И покрасить её, — заявил маленький слизеринец.

— Вы что, и заклинание знаете? — подивился я.

Мальчишки захихикали перед такой наивность в лице простодушного Гарри Поттера, и второй гриффиндорец продемонстрировал мне упаковку с краской для волос. Цвет был похож на цвет баклажана, пережившего сильную радиоактивную вспышку. Я опять засмеялся.

— Ну, удачи.

Тяжёлый случай. Если в четвёрке Мародёров заводил было двое, то в этой компании явно парочка Джеймсов Поттеров и парочка Сириусов Блэков. Хогвартс ожидает нелёгкие семь лет. Держись, Филч!

Поднимаясь по лестнице на третий этаж, и услышав сверху знакомый, тягучий, словно расплавленная резина (был у нас такой опыт с Патом на кухне миссис Рэндом) голос, я только устало вздохнул.

— Смотрите-ка, кто это? — ухмыльнулся Малфой своим телохранителям, — это же Гарри Поттер, герой квиддича. Может теперь, когда тебе проломили череп, ты научишься ловить Снитч?

Крэбб и Гойл подобострастно засмеялись. Нет, ну какие же идиоты. Даже у нас в классе таких болванов не было. Малфой стоял на верхнем пролёте, его дружки стояли по бокам, загораживая весь проход. Вряд ли они меня выслеживали, это же совсем рехнуться надо.

Я смело поднимался вверх, левой рукой проверяя, на месте ли палочка. Левой — потому что правая всё ещё была на повязке и болела жутко. Нет, ну чего они думают? Что я брошусь сломя голову назад?

— Что, Поттер, ваше рыжее недоразумение уже приходила тебя утешать? Или у неё случился проблеск в мозгах, и она выкинула тебя из команды? — продолжал «издеваться» Малфой.

Ну неужели он серьёзно думает, что такими словами меня можно прошибить? Да я в своей жизни такое про себя слышал…

Я почти дошёл до конца лестницы, как вдруг интуиция, похожая на вспышку вдохновения, подсказала мне, что я должен остановиться. Вот сейчас. Стоп. И я остановился за пару ступенек от Малфоя, взявшись за перила левой рукой и победоносно улыбаясь. Вот вам наглядный пример — смути врага неожидаемым поведением, и он уже не знает, что делать.

Под ногами я почувствовал слабое дрожание, и моя лестница поплыла в сторону. Малфой, видимо надеясь, что сейчас они мне устроят «тёмную», распахнул варежку и смотрел мне вслед. Со стороны, наверное, выглядело вся эта сцена круто — как будто я всё с самого начала рассчитал. Или даже лично подговорил лестницу.

— Прости, Малфой, — выкрикнул я, махая ему на прощание, — не судьба. Видимо, сам Хогвартс не хочет, чтобы я смотрел на твою бледную физиономию.

Что он ответил, я не слышал. Вернее, не слушал. Я вообще сегодня доберусь до гриффиндорской башни или нет?

* * *

В общей гостиной царил как обычно некоторый переполох. Хотя, нет, не как обычно. Видимо, ещё не прошла радость от неожиданной победы. Меня приветствовали дружелюбно, но не без некоторой иронии. Я автоматически искал глазами Гермиону. Сегодня она забегала ко мне на пару минут, но про Добби ничего, конечно, я ей не рассказал — вокруг крутилась мадам Помпфри. На месте у камина, где она обычно делала уроки, целовались Рон и Лаванда. Мда. Видимо Рон решил не тратить много времени на обхаживание Гермионы, с которой в последнее время у них как-то налаживалось, и, воспользовавшись квиддичной славой, ухватил давно вздыхавшую по нему Браун. Мне стало обидно за Гермиону.

— Выглядит так, будто он пожирает её лицо, да? — ухмыляясь, сказала подошедшая Джинни. — Но, думаю, он скоро улучшит свою технику.

— Это точно… Так широко раскрывать рот не стоит, — задумчиво пробормотал я, вовсе не собираясь проговаривать это вслух. Джинни прыснула.

— Да ты специалист!

Вот ещё один признак, что моя слава, наконец, угасает. Раньше Джинни как-то стеснялась со мной разговаривать. Сейчас мы уже спокойно болтаем о поцелуях.

— Ещё какой! — сделал я страшные глаза, — а где Гермиона?

— У себя. Она сказала, что не может делать уроки в таком шуме.

Я поплёлся к спальням девочек. Но стоило мне подняться на три ступеньки, как лестница превратилась в гладкий спуск, и я позорно съехал вниз, чуть не свалившись на больную руку.

— Что за херня?! — вырвалось у меня.

По этой «горке» съехала вниз хихикающая Ромильда Вейн.

— К кому это ты хотел прокрасться, Гарри?

Уж точно не к тебе, чуть не ответил я, уже начиная раздражаться. Блин, с человеком просто поговорить надо, а тут какая-то чертовщина.

— Гермиону не позовёшь? — попросил я.

Девчонка дёрнула плечом.

— Да она спать уже легла вроде бы.

Спать, как же. Я заметил, как махнул рыжий хвост на верху лестницы и позвал Живоглота. Он вальяжно спустился и внимательно посмотрел на меня. Ну что же всё-таки за зверюга! Иногда мне кажется, что это или заколдованный человек, или неудачливый волшебник, застрявший навеки в своей анимагической форме.

Я подхватил его — весил он, наверное, килограммов шесть — и кое-как погладил его больной рукой. Кот не сопротивлялся и с интересом смотрел на меня.

— Ну что, киса, поработаешь почтальоном? — пробормотал я, поворачивая к своей спальне.

Там я написал короткую записку о визите ко мне домового эльфа. Надо отвлечь Гермиону от личных проблем — пусть лучше задумается о проблемах общественных. Особенно учитывая гермионин пунктик на домовиках — я точно сумею оторвать её от печальных мыслей.

— Ну что? Отнесёшь хозяйке? — поинтересовался я у кота.

Он утвердительно мурлыкнул и, зубами схватив записку, важно вышел из комнаты. Почтовый кот. И ничем не хуже сов.