Грехопадение - Кристина Золендз

За стойкой Райан выстроил рюмки и выложил соль, лимоны и лаймы. Натиск красивых девушек окружал нас, и наш разговор прекратился, когда Алекс заметил их. Такер и его приятели по работе тоже подошли, чтобы воспользоваться формировавшейся толпой дам.

С приливом грудастых пустышек я начала чувствовать клаустрофобию. Леа, похоже, тоже чувствовала её, и выдернула меня и Коннера из середины скопления тел. Она сильно толкнула меня локтём и указала на дальний конец бара. Шейн.

Он стоял в одиночку, облокотившись на барную стойку. Бутылка текилы и одинокий стакан стояли рядом с ним. Его волосы были растрёпаны, неряшливы и невероятно сексуальны. Его тёмная футболка была тесной и немного приподнялась от того, как он опирался. Выглядывал прекрасно накачанный пресс. Он выглядел, как греческий Бог. Греческий Бог, глаза которого были прикованы ко мне.

Темноволосая девушка скользнула к нему и убрала локон волос с его лба, блокируя ему вид на меня. Они поговорили пару секунд, затем я увидела, как он покачал головой, и девушка ушла. Я думала, что она была некрасивой, но, когда она обернулась, я поняла обратное. Другая девушка прошла по её следу, на этот раз платиновая блондинка. Она так же ушла с недовольным выражением на лице.

Леа схватила меня за руку и кивнула в сторону Шейна.

— Как ты думаешь, что это с ним?

Я пожала плечами и посмотрела на Коннера в ожидании ответа.

Коннер сощурился.

— Может, он понял, что ему нельзя приводить  девушек в твою квартиру с тех пор, как он сказал, что мы останемся там, пока того сумасшедшего не поймают.

Теперь это имело смысл.

Леа посмотрела на меня. 

— Нет, не думаю, что все из-за этого. Думаю, он просто втюрился в нового гитариста. Ты видел их там наверху, Коннер?

— Ни в коем случае, — сказала я. — Мне больше нравится предположение Коннера, чем твоё. Оно более безопасное для всех сторон.

Мы втроём подошли к нему. Он протянул руку и вытащил из бара ещё три рюмки. Он пустил их скользить по барной стойке к нам, и снова потянулся за солонкой и пригоршней лаймов на салфетке.

Каждый из нас четверых посолил тыльную сторону ладони, выпил и сунул лайм в рот. Леа ущипнула меня за талию и похлопала по плечу. Она утащила Коннера от нас и начала с ним личный разговор шёпотом. Хихикая друг с другом, они отошли ещё немного, чтобы оказаться наедине.

Я точно знала, для чего она сделала это - она хотела, чтобы я оказалась наедине с Шейном. Милая лучшая подруга бросила меня прямо в бассейн с акулами.

Шейн налил мне ещё рюмку и нежно взял за руку. Он сунул мизинец в мою рюмку, провёл им по тыльной стороне моей ладони и посолил ее. Я смотрела на его руки на моих. Все собиралось превратиться из плохого к чертовски дерьмовому в мгновение ока. Мои глаза поднялись, чтобы встретиться с его. Я лизнула тыльную сторону руки и опрокинула рюмку.

— Бьюсь об заклад, что ты заставляешь её быть на вкус как небеса, — сказал он.

Я поставила стакан обратно на барную стойку и посмотрела на неё. Я снова повернулась к нему, поднимая голову вверх, наши лица оказались так близко. 

— Шейн, я наблюдала за тобой. Тебе не нужно было отказывать тем девушкам, потому что думаешь, что должен остаться со мной сегодня. Тебе не нужно быть моей нянькой вместо того, чтобы заниматься привычными вещами.

Его лицо побледнело.

— Так ты думаешь? — Он повернулся ко мне лицом, придвигаясь ближе. Угрюмый вид вернулся к нему.

Мои щеки вспыхнули. 

— Так сказал Коннер, когда увидел, как ты стоишь здесь и позволяешь этим девушкам уходить.

— Ты не ответила на мой вопрос. Так ты думаешь?

— Я вообще не думаю об этом. Я просто не хочу, чтобы ты делал что-то, в чем не нуждаешься или чего не хочешь.

Шейн придвинулся ближе, наши щеки коснулись друг друга. Его дыхание щекотало мне ухо. 

— Забавно, Грейс, но прямо сейчас я как раз нуждаюсь и хочу. И, просто, к сведению, не в этих девушках я нуждаюсь, и хочу не их.

Не говоря больше ни слова, он осторожно взял меня за руку и насыпал небольшую щепотку соли на мягкую кожу внутренней части моего запястья. Он поднёс мою руку ко рту, и я смотрела, как он слегка прижимает язык к моей коже, едва касаясь её. У меня перехватило дыхание. Он отправил текилу в рот и выдавил лайм в рот, улыбаясь. О. Мой. Бог. 

— Боже, Грейс. Ты и правда на вкус как небеса, — прошептал он, затаив дыхание.

Я чувствовала, как восхитительное тепло поднималось в моем теле. 

— Я думаю, что должна идти домой... Я... действительно... устала. — Я повернулась и практически побежала к туалету. Я понятия не имела, куда исчезли Коннер и Леа. Они, вероятно, уже отправились домой. Мне просто нужно было плеснуть холодной воды на лицо.

— Тогда я тоже поеду, — крикнул он мне вслед.

Я протиснулась через толпу людей и побежала к боковому коридору. Я направилась в дамскую комнату, но заколебалась, когда коснулась ручки двери. Страх пополз по моему телу. Волосы на затылке встали дыбом, искореняя весь вспыхнувший голод, вызванный прикосновениями Шейна. Кончено, в любом случае, я открыла её и вошла. Я в плохом фильме ужасов.

Единственное окно в туалете было открыто, и тонкий слой снега покрыл кафельный пол. Я оглядела комнату. Я слышала слабые движения в единственной закрытой кабинке.

— Ты действительно настолько глуп, чтобы верить, Габриэль? Ты действительно веришь, что после тысяч лет, всех жизней, он получит свою маленькую человеческую награду? — зарычал голос.

Дверь медленно открылась. Моё сердце пропустило удар.

Карл Самптон напряжённо глядел на меня, или, по крайней мере, тело Карла Самптона глядело на меня древними голубыми глазами. Его руки цеплялись за стороны кабинки, будто ему нужна была помощь, чтобы устоять.

— Никто их людей не имеет ангельских глаз. Кто ты? — прошептала я.

— Шамсиил всегда говорил, что ты умная, — прошипел он. Его тело попыталось шагнуть ко мне, но ему удалось лишь завалиться назад и упасть на унитаз. Его плоть была прозрачной и голубоватой. Кожа вокруг глаз была окровавленной и распухшей, щеки впалыми.

— Похоже, тело пытается отослать твою душу куда-нибудь в другое место. Кто ты? Я никогда не слышала об ангеле, который разделяет моё наказание.

Тело задрожало, слишком больших усилий стоило продолжать вдыхать жизнь. 

— Азазель, дитя. Моё наказание было намного хуже твоего, и я слишком устал от горячих огней ада. — Он закашлялся. Струйка темно-красной крови вытекла из уголка его рта.

Я ринулась вперёд, схватила его лицо в свои ладони, вглядываясь в глаза. Кровь попала на мои руки. 

— Григори? Один из Стражей? Тот самый Азазель? Где Шамсиил? Я побывала в аду, разыскивая его!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});