Гонка за смертью - Бен Гэлли

ним и его трупом. В любом случае, долго об этом думать Нилит не могла – ей мешала сильная боль.

В пустыне раны быстро воспалялись: жара и грязь мешали держать что-либо в чистоте. Наконечник стрелы, оцарапавшей Нилит, был отравлен, и на следующий день у нее началась лихорадка. Нилит и раньше казалось, что солнце палит немилосердно, но лихорадка сделала жару невыносимой. Каждый час тянулся вдвое дольше, чем раньше, каждое движение Аноиша казалось ударом ножа в живот, каждый глоток воды просто давал ей возможность еще немного пропотеть.

День почти закончился, и теперь, когда на их пути встала Лестница Оширима, темневшая на фоне лилового неба, Нилит должна была сделать выбор. Ей казалось, что сейчас ее мозг не готов к этому, но у нее не было времени.

Кратчайший путь по горам лежал через Огненный хребет. Да, эта гора была чудовищно высокой, но обладала конусовидной формой, и поэтому по ней было легче взбираться, чем по другим. Кроме того, путь по ней считался самым опасным. На нее было не только сложно подниматься – это место к тому же облюбовали разбойники. Но если обходить ее или перебираться через более крутые горы, путь займет на несколько дней больше, и, хотя Нилит шла быстро, жертвовать днями она не могла. Аракс по-прежнему оставался за горизонтом.

Нилит посмотрела на далекие горы – зазубренные и бесформенные, словно куча сломанных корон. Лестница Оширима состояла из нескольких могучих пиков – красных, словно закат, и покрытых ржавчиной. Великое бурление земли создало эти гигантские возвышения, а ветер превратил их в завитки и скалы. Огненный хребет был мертвым вулканом с зазубренной пустотелой вершиной. Он возвышался над хребтом, горделиво занимая его центр, словно Небесная Игла в Араксе.

Жители Долгих Песков говорили, что именно по этим горам, как по ступенькам, один бог поднялся на небо, чтобы воссоединиться со своими братьями. У крассов была похожая легенда о Долкфанге – горе, которая возвышалась над их столицей Саракой. В соответствии с этой легендой, Одноглазый Бог забрался на вершину этой горы, чтобы провести девять ночей и девять дней, наблюдая за Землей и узнавая ее тайны и заклинания.

У Нилит, очевидно, начинался бред, раз она думала о бабьих сказках и мертвых богах. Их не зря называли мертвыми богами: их похоронили, и большинство о них забыло. Порабощение призраков означало, что человек построил новый загробный мир для себя – здесь, в Дальних Краях. Зачем нужны боги, если человечество победило смерть?

Ну вот, она снова взялась за свое. Нилит вытащила себя обратно в реальность и еще раз посмотрела на пики. Она бросит им вызов, но сначала ей нужно отдохнуть. После смерти тех троих другие не пошли по их следу, и с тех пор она мало кого видела на дороге. Эта часть Долгих Песков, в основном, была нехоженой. Один раз Нилит встретила торговца коврами, верхом на скарабее – он ехал проселочными дорогами в Гебус. В другой раз ей попался пастух верблюдов: он был рад держаться подальше от подозрительной женщины, тащившей труп по пустыне.

Подножия Лестницы растянулись на несколько миль, и лишь затем из земли вырывались горы, кое-где – почти вертикально. Среди волнообразных дюн появились огромные камни, рядом с которыми можно спрятаться и переночевать. Отдых был нужен не только Нилит; она понимала, что Аноиш устал, чувствовала, как дрожат его мышцы под ее ягодицами. Его шаги стали короче, и он все ниже опускал голову.

– Скоро будем на месте, – прошептала она, похлопав его по боку.

К закату они нашли неглубокую пещеру. Поначалу им показалось, что она ничем не отличается от других, но вскоре они поняли, что в ней находится что-то вроде святилища. В ее задней стене кто-то выдолбил нишу и выложил в ней сложные, практически невероятные груды из двух дюжин камней. Изможденная Нилит медленно соскользнула с коня, проверила его упряжь, почистила его вонючее тело, после чего осмотрела камни.

Камни размером с ее кулак, сложенные в три груды, бросали вызов законам мира, поскольку стояли прямо на своих острых вершинах. Их хрупкая неподвижность завораживала. Они, казалось, застыли в самый последний миг перед падением, когда их можно было обрушить, просто дохнув на них, и все-таки выстояли. Нилит вдруг поняла, что старается не дышать.

– Это что за хрень? – спросил Фаразар, стоявший у нее за спиной. – Какое-то деревенское колдовство?

– Это произведение искусства. – Нилит замахала на него руками, приказывая    ему не подходить слишком близко. – Не смей его трогать.

Что-то бормоча, Фаразар вернулся ко входу в пещеру. Сложив руки на груди, он посмотрел на палящее солнце, которое превратило небо на западе в жидкий огонь.

– Это работа дикарей – какой-то секты, которая поклоняется камням.

Нилит проверила, устроился ли Аноиш на ночлег. Конь внимательно следил за ней. Что скрывалось во взгляде его карих глаз – мудрость или невежество? У нее возникло смутное подозрение, что все-таки невежество. Нилит растянулась на полу пещеры, и равномерное покачивание его ребер успокоило ее. Вздохнув, она принялась наблюдать за призраком.

Фаразар был подавлен, но не ныл и не дулся, словно обиженный ребенок. Лицо его посерьезнело.

Оставив его размышлять, Нилит занялась своей ногой и костром. Рана наконец-то начала заживать, но в ней еще оставался гной. Морщась от боли, Нилит постепенно выдавила его, а затем перевязала рану тряпицей, которая показалась ей чище остальных. У нее не было ни мазей, ни трав, только свежая вода. Маленькая пригоршня – вот все, что она могла потратить.

Набрав в окрестностях охапку хвороста, Нилит развела за валунами небольшой костер. Как только он негромко затрещал, Нилит прислонилась к коню и прикрыла глаза, ощущая спиной, как бурчат его сердце и легкие. Она представила себе карту: много недель она провела, запоминая тропы, ведущие через пустыню. Долгие Пески и Дюнные равнины постоянно изменялись, но кочевники, местные племена и торговцы делали все, чтобы сообщать об этих изменениях картографам. Свои маршруты Нилит прокладывала с учетом ориентиров, которые не меняются, например гор.

Она потратила целый час, выбирая тропу, и в конце концов отложила решение до утра. Сейчас она хотела только одного – спать.

Хотя за последние несколько дней Фаразар не пытался строить козни, это не означало, что он отказался от своих замыслов. Ночью он притворялся, что спит, или бродил вдоль своих границ, пока Нилит урывками погружалась в забытье. Сегодня Нилит казалось, что усталость утаскивает ее в бездну, и в конце концов она крепко заснула. Это был короткий восхитительный сон –