Дикая магия - Джуд Фишер

— Как думаешь, Мэм разрешит мне взять ее с собой?

— Гайю? Ты шутишь! Что она может делать, кроме как тра…

— Она занимается этим не по своей воле, — угрюмо перебил его Кноббер. — Она вела приличный образ жизни до того, как ее ублюдок-муж не пресытился ею и не заплатил одному из рабов, чтобы тот выдал ее за свою любовницу. И тогда он отказался от нее по закону. Если бы она не попала в Форент, ее бы сожгли.

— У них у всех есть в запасе какие-нибудь душещипательные истории. Они всегда рассказывают, что стали жертвой гнусного обмана, чтобы пробудить в тебе лучшие чувства и вытрясти из тебя чуть больше денег. С этой Гайей то же самое, ты запутался в паутине ее лжи, вот и все. Ты просто кивай и улыбайся, но свое дело знай, — ухмыльнулся Дого. — Не верь им ни на миг. Ты же не дурак?

Кноббер остановился и обернулся. Лунный свет упал на его ширококостное лицо.

— Еще одно слово о ней, и ты захлебнешься в собственной рвоте.

Дого вздрогнул. Потом взгляд его наполнился яростью. Рыча от гнева, он вытащил один из ножей, привязанных к ноге, и отпрыгнул от Кноббера, который уставился на него в недоумении.

Мгновением позже однорукий грохнулся лицом вниз на булыжную мостовую от сильного удара сзади и умер, не узнав, что вызвало эту сильную, резкую боль в спине, и не успев подумать, станет ли Гайя сердиться, если он придет к ней в грязной рубашке. Амулет, болтавшийся у него на шее, стал из зеленого мутно-серым, а потом молочно-белым, словно цвет из него вытек втемную лужу, которая растеклась вокруг тела Кноббера. Ни один из его товарищей не заметил этого, потому что в тот момент они дрались за собственные жизни.

Когда Джоз распахнул дверь, руки его были заняты подносом с хлебом, мясом и бульоном, да еще две бутылки лучшего хозяйского вина торчали под мышками. Только через несколько мгновений до него дошел смысл увиденного. Мэм стояла на коленях посреди комнаты перед крепким, темноволосым мужчиной, который за волосы тянул ее голову назад. В какой-то момент Джоз подумал, что их командирша решила таким затейливым способом развлечься с парнем, но потом увидел кровь, стекающую по ее шее, и серебряный блеск клинка в руке мужчины. С диким ревом он швырнул ужин в убийцу. Поднос пронесся над головой Мэм, окатив ее дождем из булок и бульона. Одна из винных бутылок пролетела мимо, но другая скользящим ударом задела мужчину. Содержимое их цвета крови растеклось по полу.

Отшатнувшись от убийцы, Мэм покатилась в сторону Джоза, зажимая рукой шею. Кровь лилась сквозь ее пальцы. Бульон стекал с волос.

— Какого хрена ты делаешь? — хрипло прокаркала она. — Не надейся утопить этого ублюдка, лучше проткни его мечом!

Дракон Вены лежал, поблескивая, на скамье, где его и оставили. Джоз видел, как черные глаза убийцы обратились к его мечу. В тот же момент Джоз прыгнул, но не за прекрасным оружием Катлы Арансон. Он бросился прямо на убийцу, ударив его изо всех сил головой в живот — проверенный веками прием эйранской борьбы. Левой рукой он вцепился в запястье мужчины и безжалостно вывернул его. Хрустнули кости, убийца закричал. Изогнутое на южный манер лезвие со звоном упало на пол и откатилось на безопасное расстояние. Не выдержав сильного толчка Джоза Медвежьей Руки, его противник потерял равновесие и тяжело завалился на пол. Джоз прижал его коленями и приготовился выжать из него жизнь, но мигом позже он сам упал на бок от сильного и неожиданного удара ногой. К тому времени, как он поднялся, мужчина был уже мертв. Неровно дыша, Мэм стояла над поверженным врагом, опираясь на огромный меч, который она с такой силой вогнала в грудь убийцы, что он на пол-ладони вошел в деревянный пол. Поглаживая пальцами искусно вырезанное на рукояти меча изображение волка в лапах дракона, она смотрела на человека, который едва не лишил ее жизни, и странная полуулыбка скользнула на ее измазанном кровью и бульоном лице. В наступившей тишине раздавался равномерный звук капавшей на пол крови из раны Мэм.

— Тебе бы лучше перевязать это… — начал было он, но она приложила палец к губам.

Снаружи на лестнице раздались шаги — тяжелые и неуклюжие.

Мэм встала ногой на грудь мертвеца и попыталась вытащить Дракона Вена, напрягая остатки сил. Она дергала меч из стороны в сторону, металл со скрежетом царапал кости, но клинок застрял намертво. Джоз протянул ей свой короткий меч. Мэм посмотрела на него, потом, пожав плечами, взяла меч и отступила в сторону. Джоз рывком выдернул Дракона и занял позицию лицом к двери.

Через мгновение появился Дого, который втащил в комнату человека в плаще, с покрытым татуировками лицом. За ним вошел Док, неся на плече тело Кноббера.

Ноги Мэм неожиданно подкосились, и она рухнула на пол. Джоз тут же подскочил к ней, но оказалось, что причиной слабости была не только потеря крови.

— Персо, — выдохнула она. — Я думала ты погиб.

Убийца в плаще натужно улыбнулся.

— Уже несколько раз, — произнес он по-эйрански с сильным акцентом. — У меня девять жизней. Прямо как у Баст.

— Наверно, теперь добрался до девятой, — прорычал Док, сваливая тело Кноббера на пол. Мертвый наемник упал с глухим стуком и лежал между ними, как немой укор. Амулет на кожаном шнурке стукнулся о доски пола. Камень был таким же пустым, как и потухший взгляд его владельца.

— Я подумал, ты захочешь допросить этого ублюдка лично, потому как он клянется, что знает тебя, — сказал Док, поворачиваясь к Мэм. Его глаза округлились при виде ее промокшей от крови одежды и раны на шее. — Что тут случилось? — До сих пор он никогда не видел командиршу раненной, и сейчас это зрелище поколебало его веру в справедливость мира.

Мэм улыбнулась ему, и оскал ее был страшнее, чем обычно, от крови на зубах. Потом она туго затянула шею платком, склонилась над Кноббером и тщательно осмотрела тело.

— У него не было меча? — наконец спросила она.

— Он сказал, что Гайя пугается оружия.

Дого издал неуместный смешок.

Мэм сурово глянула на него, потом провела рукой по лицу мертвеца, закрыв ему глаза.

— Зачем ты притащил его сюда?

— Я подумал, ты захочешь допросить его, — повторил Док. — Выяснить, кто ему заплатил.

Мэм закатила глаза.

— Не его, тупица. Кноббера.

Док в смятении глянул на Джоза.

— Нельзя же было оставлять его на улице… Это было бы неправильно.

Командирша выпрямилась и подошла к нему вплотную.

— Неправильно? С каких это пор мы стали интересоваться, что правильно, а что нет? Мы наемники, и Кноббер погиб, потому что забыл одну простую вещь. Нет меча — нет воина. Все просто. А если наемник умирает, его оставляют там, где он упал. Мы не хороним, мы убиваем. — Она снова наклонилась, сняла амулет с шеи Кноббера и сунула в карман.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});