Торпедоносцы. Британские ВВС против немецких конвоев - Ральф Баркер

– За нами пара «109-х». Они на хвосте!

Бладен быстро вытащил пустую обойму, схватил другую и вставил на место. Теперь он был готов ко всему.

– Смотри! Истребитель заходит нам прямо в лоб!

Бладен высунул голову под создаваемый винтом воздушный поток по правому борту, ничего не увидел и бросился в хвост, ухватившись за пулемет с другой стороны. Красные трассеры проносились под и над правым крылом, в нескольких дюймах от его головы. Затем пронесся и сам истребитель. Бладен не сумел его засечь. Он нацелил поясной пулемет ему вслед, но истребитель уже вышел из зоны его огня.

Последовавший за Оутоном Маккерн тоже был атакован этим истребителем. Задний стрелок выпустил длинную очередь трассеров, зажигательных и бронебойных, именно в тот момент, когда немецкий истребитель приблизился.

– Я попал! Он падает!

Потеряв управление, «Мессершмит-109», словно пикирующая ласточка, устремился к морю и сумел восстановить контроль над машиной лишь в нескольких дюймах от поверхности воды.

Стрелки обернулись на германский крейсер, надеясь увидеть хоть какие-то признаки попадания, но «Принц Евгений» шел вперед на полной скорости, целый и невредимый. Стрелки покачали головой с горьким разочарованием. Всем было мучительно больно.

Теперь два самолета взяли курс домой. Вскоре им повстречался «бьюфайтер», из правого мотора которого валил дым. Они пошли рядом и ясно видели пилота, который показывал им направленный вниз большой палец. Он собирался падать. «Бьюфорты» кружили, наблюдая за его падением. Приводнение прошло хорошо, но самолет ушел под воду за несколько секунд. Никакой надувной лодки не появилось. Пилот и штурман остались барахтаться в Северном море, почти за три сотни миль от дома.

– Сбрось им надувную лодку, – приказал Оутон.

В самолете была маленькая индивидуальная надувная лодка, и Бладен по сигналу Спарка, штурмана, выбросил ее за борт. Затем на сцене появился истребитель, «бленхейм». В самолете тоже была надувная лодка, которую его экипаж сбросил настолько аккуратно, что она плюхнулась в воду примерно в ярде от двух несчастных пловцов. Пока они старались забраться внутрь, Бладен направлял радиограммы с указанием их местонахождения. Позднее их подобрала спасательная команда.

А что же произошло с Вильямсом, Берчли и Арчером?

Арчер и его экипаж погибли. Арчер, галантный австралиец, награжденный крестом «За боевые подвиги в воздухе» за атаку на «Гнейзенау», мог и поспорить со своим командиром, но всюду следовал за ним безоговорочно. Берчли тоже сбили, но его вместе с экипажем подобрал миноносец сопровождения. А Вильямс? Два его стрелка погибли. Штурман Ал Моррис, бывший штурманом Ловитта во время атаки на «Лютцов», человек, которого в последнюю минуту взяли на операцию, не отпустив домой в Канаду, скончался от полученных ран. Выжил только один Вильямс, ведущий, человек, который планировал этот удар и намеревался достичь успеха любой ценой, выжил, чтобы мучиться от горькой досады по поводу потери всего экипажа, оттого, что был пленен кораблем, уничтожение которого было его задачей.

Пятнадцать самолетов 86-й эскадрильи покинули Уик в 18.10 в сопровождении четырех «бьюфайтеров» и двенадцати высотных многопрофильных бомбардировщиков «хадсон». Им предстояло сделать привязку недалеко от острова Эгеро, а затем отправиться на юг, образовав, таким образом, северную оконечность «клещей». Вскоре один из «бьюфортов» вернулся из-за неполадок в моторе, а остальные, сориентировавшись недалеко от острова Эгеро в 20.00, уже собирались повернуть на юг, когда поступило вышеназванное ошибочное сообщение о местонахождении вражеского конвоя на севере. «Бьюфорты» пересекли Северное море на высоте 500 футов, снизились у побережья до 50 футов, и эти действия, какими бы правильными они ни были, лишили их шанса засечь вражеский конвой с расстояния. Соответственно, после получения этого сообщения Хайд повел свое подразделение вдоль побережья на север. Высоко летевшие «хадсоны» заметили вражеский конвой совершенно четко с высоты 13 000 футов на северо-востоке, но у них не было никаких средств связи с «бьюфортами» и «бьюфайтерами». Проведя самостоятельную бомбардировку и потеряв при этом один самолет, они вернулись на базу. В это время Хайд и остальные силы спешили прочь от цели, направляясь к Ставангеру.

В Ставангере располагались силы вражеских истребителей. Там пилоты были не такие зеленые, как их коллеги из Листера. Хайд и его группа первыми заметили три «Мессершмита-110», которые держались на расстоянии и не атаковали. Однако, приближаясь к Ставангеру и все еще безрезультатно высматривая вражеский конвой, они стали вторым подразделением «бьюфортов» за этот день, лицезревшим немецких истребителей и их подготовку к атаке. Сарен, стрелок Хайда, имел панорамный вид на все происходящее. Сперва все подразделение шло за ним впечатляюще симметричным строем, который стал хаотичным, когда на него обрушились «Мессершмиты-109». Хайд следовал прежним курсом на север в течение нескольких минут, пытаясь разглядеть вдали «Принца Евгения». Однако под давлением вражеских сил «бьюфорты», один за другим, были вынуждены сбросить свои торпеды. Этот воздушный бой был самым горьким из всех, через которые пришлось пройти экипажам «бьюфортов». «Мессершмиты-109» упрямо продолжали атаковать, а стрелкам «бьюфортов» приходилось отвечать на пушки немецких истребителей из спаренных «браунингов» в турелях и пулеметов Виккерса в фюзеляжах. То была отчаянная и эффективная оборона. Четырем «бьюфортам» удалось-таки внести свою лепту в борьбу со «109-ми». Пять истребителей, объятых пламенем, рухнули в море. В конце концов строй разрушился. В небе происходила необъяснимая чехарда самолетов, и Хайд постарался собрать свои экипажи, повернув на юг, прочь от Ставангера. Те, кто смог, последовали за ним. Хайд знал, что некоторых сбили. Он видел, как один самолет упал в море прямо под ним, другие потеряли контроль за ситуацией. Только вернувшись назад, они подсчитали потери. Возвратилось только десять «бьюфортов». Из четырех подбитых самолетов три выполняли свое первое задание.

Выжившие в этом рейде испытывали глубокое разочарование, обиду и гнев. Они знали, что 42-я эскадрилья провела атаку, слышали заявления о нескольких попаданиях в «Принца Евгения». Однако им не сообщили о неверной радиограмме, им так и не удалось избавиться от этого старого комплекса неполноценности, и они пришли к выводу, что их использовали в качестве приманки для отвлечения истребителей от 42-й эскадрильи, которая смогла беспрепятственно выполнить свою задачу. Подобная идея казалась ужасной и немыслимой, но при отсутствии других объяснений в нее поверили многие служащие эскадрильи. Таким оказался ход бумеранга, запущенного органами безопасности.

После атаки «Принц Евгений», не получив никаких повреждений, помимо уже пострадавшей кормы, продолжил свой путь через Скагеррак, обогнул Скау, спокойно проследовал через Каттегат и Грейт-Белт и, наконец, прибыл в Киль в 21.15 18 мая. И снова, встретив отпор истребителей и яростный заградительный огонь, «бьюфортам» не удалось нанести серьезных повреждений противнику.

Это была последняя крупная операция британских «бьюфортов». 22-я эскадрилья отправилась на Дальний Восток за четыре месяца до этого. 217-я перебазировалась на Мальту, а 86-я последовала за ними через несколько недель. Ко времени Эль-Аламейна 42-я также находилась в Средиземном море и сыграла ведущую роль в одном из наиболее ярких эпизодов этой войны.

И все же атака на «Принца Евгения» стала поворотным пунктом в использовании торпедоносцев. Впервые «бьюфорты» действовали совместно с бомбардировочной авиацией под непосредственным прикрытием и с поддержкой против заградительного огня. Координация была слабой, а результаты ужасными, однако из всего этого были извлечены полезные уроки, хотя за полученный опыт пришлось дорого заплатить.

На Мальте торпедоносцы впервые были использованы правильно. А в Великобритании атака на крейсер «Принц Евгений» была воспринята как плодородное зерно, из которого в последующие годы выросла тактика массированных атак ударных авиаполков.

Глава 8

Торпедоносцы на Средиземноморье

Военная кампания в Западной пустыне началась зимой 1940 года, когда небольшие силы Вавелла в составе 20 000 человек отогнали итальянцев за Бенгази. Для нас это была первая пролитая кровь. Однако мы не смогли развить начатое наступление, так как коммуникации врага на море действовали эффективнее, чем наши собственные. Все пути нашего снабжения проходили вокруг Египетского мыса, а потом через пустыню, в то время как враг контролировал центральный район Средиземноморья и мы не могли остановить его корабли, осуществлявшие поставки грузов в Триполи и другие африканские порты. Поэтому уже на ранних стадиях кампании стало ясно, что для достижения какой-либо значительной победы на суше необходимо одержать значительную победу на Средиземном море.