Замок серебряной розы (СИ) - Снегова Анна

Получилось раз, получится ещё.

Потому что он меня верит.

- Я требую немедленно прекратить это возмутительное…

Вспышка зелёного света яркой волной прокатывается до самого дальнего уголка зала. Принуждая гостей заслонить лица, прикрыть глаза ладонями.

Волной этого света омыло крохотное тявкающее создание у моих ног. Зелёные пятна растворились, словно детские краски под дождём. Сперва изменили форму, а после уменьшились заячьи уши, снова покрылись кудрявой шерстью.

Снова тявкнула собачонка – на сей раз удивлённо.

А потом начала расти.

- О нет, мой милый Фантик, мой драгоценный малыш!

Отчаянный вопль старой графини Винтерстоун уже не мог остановить процесс трансформации. Положа руку на сердце, и я тоже не могла. Боялась сделать еще хуже, если вмешаюсь в цепную реакцию, которую запустило моё колдовство.

Когда всё завершилось, и яркий свет угас, взору потрясённого общества явилась совершенно нормальная, пропорциональная собачонка, с совершенно нормальными ушами на нужном месте. Всё было замечательно.

Если только не считать того, что теперь эта собачка была размером с хорошего такого бычка.

- Моё сокровище, что эта полоумная снова с тобой сделала! Иди ко мне, мамочка возьмёт тебя на ручки…

Судя по всему, раньше этой экзекуции Фантику избежать никогда не удавалось. Костлявые руки подслеповатой графини уже тянулись к «малышу», чтобы сграбастать и ощупать, оценив масштабы катастрофы.

Но сегодня был особый день.

Пёс гавкнул так громогласно, что погасла половина магических огней на потолке. А потом вильнул хвостом и обрушил поднос с бокалами в руках одного из невовремя подвернувшихся лакеев.

Ещё один радостный утробный «гав» - и пёс, самым беспардонным образом повернувшийся к хозяйке филейной частью, несётся прямо на меня. Напрягшийся Ричард на всякий случай становится ближе, плечом к плечу. Но мой рыцарь беспокоился напрасно.

Конечно, на месте этой бедной собачки… собачищи, я бы себе голову отгрызла. Но вместе этого «Фантик» лижет мне лицо. Для этого ему совершенно не нужно подпрыгивать.

И удирает на свободу, врезав по дороге плечом в створку дверей бального зала так, что едва не сшибает её с петель.

- Ещё один пёс-переросток в нашей семье, - хмыкает Ричард, пока я торопливо ищу носовой платок. – Придётся отправить в подземный мир, здесь ему не развернуться. Гаяни, ты умница! Это было невероятно.

Я совершенно теряюсь от этих вроде бы скупых, но таких ценных для меня слов похвалы. Ричард никогда не хвалит просто так, ради красного словца. Он не из тех, кто будет расточать комплименты бесконечным потоком направо-налево. И вот эти несколько лаконичных слов делают меня такой счастливой, какой не могли бы все дифирамбы и серенады досужих придворных бездельников.

- Я требую немедленно выгнать отсюда эту паршивку!

О нет. Ещё одно маленькое, желающее меня укусить создание на сегодня я уже не переживу. Одна досада, вот её превратить во что-нибудь или хотя бы перекрасить седые букли во что-нибудь более жизнерадостное, я точно не могу. Почему-то мне кажется, местное общество не будет тогда смотреть на меня столь восторженно, как смотрит прямо сейчас, оживлённо обсуждая моё чародейство.

Бабушка Ричарда, доведённая, кажется до белого каления, преграждает мне дорогу, опираясь на трость. Этому божьему одуванчику лет, наверное, уже девяносто – но выглядит она как белая кобра, которая растратила яд, но не ярость.

- Ричи! Ты разве не слышал, что я сказала? Вышвырни её отсюда немедленно!

Острый конец трости увесисто бьёт о паркет с гулким треском.

Я вся сжимаюсь.

- И не подумаю, дорогая бабуля.

На мою талию ложится тяжёлая рука. Ричард рывком придвигает меня к себе. Я вдруг обнаруживаю себя плотно прижатой к его правому боку.

При всех.

При его бабуле. У которой, кажется, нарисованные брови вот-вот убегут куда-то под парик. Кажется, старая карга не привыкла, чтоб ей перечили.

- Но… ты видел, что она сделала?!

- Видел. Это было потрясающе, правда?

Графиня растерянно открывает рот, снова закрывает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Но… Ричи, мальчик мой! Неужели ты не видишь, что присутствие здесь этой юной особы…

- Оказывает честь Замку ледяной розы и лично мне.

Его бабка совершенно теряется с ответом.

Я совершенно теряюсь в мыслях.

Наконец, в глазах пожилой леди появляется какое-то по-детски обиженное выражение.

- Вот вечно они так. Ты всю жизнь тратишь на поддержание достойного имени славного рода Винтерстоун. На то, чтобы гордость и честь одного из древнейших родов Королевства не угасла. А потом они перечёркивают твои труды, таща в дом очередную голодранку с сомнительной репутацией и полным отсутствием воспитания.

Рука Ричарда на моей талии напряглась.

А в голосе его, когда он заговорил, звенела такая сталь, что даже старушка посмотрела испуганно.

- Если бы мой отец не «притащил», как вы выразились, в своё время в Замок мою мать, на свет не родился бы я. Ваш любимый внук, как вы любите повторять. Если бы моя мать не появилась в этом месте, Замка ледяной розы скорее всего сейчас и вовсе бы не было. Он рассыпался бы в пыль, погиб так же, как все остальные Замки роз до него. Хоть это вы способны понять? Всё, что есть сейчас у рода Винтерстоун… проклятие, да сама магия, благодаря которой сейчас расцветает всё наше королевство – всё это появилось только потому, что маленькая девочка по имени Кэти Лоуэлл ступила когда-то на порог Замка ледяной розы. И я не позволю кому бы то ни было об этом забыть!

У меня даже в горле пересохло от волнения, пока он говорил.

Никогда не думала, что Ричард умеет так злиться. Как хорошо, что его родители не пришли на этот бал, благоразумно спихнув обязанности хозяев на подросшего сына! Не хотела бы я, чтобы добрая леди выслушивала всё это.

Шепотки в «зрительном зале» нашей драмы стихли. Вот уж действительно, удался в этом году зимний бал в Замке ледяной розы! Разговоров будет – на год вперёд.

И все с азартом и нетерпением ждали, кто же победит. Старая кровь или молодая, железная волчица или подросший волчонок, который наконец-то стал скалить зубы и огрызаться.

Под тяжёлым взглядом внука графиня вдруг сникла. Сгорбилась. И как-то разом стало заметно, насколько она стара.

- Я бы посоветовал вам, бабушка, извиниться перед моей гостьей, которую вы оскорбили, - ледяным тоном добавил Ричард. – Перед матерью за вас я, так и быть, извинюсь сам.

Старая графина посмотрела на меня растерянно.

А мне вдруг стало её жалко. Она ведь действительно заботилась о семье, как могла. Она вырастила двоих сыновей и занималась хозяйством Замка практически одна, пока её муж проводил время за охотой, чтением книг и философскими беседами с приятелями. Я слышала достаточно сплетен, пока жила в этом доме, чтобы это узнать.

Я вырвалась из руки Ричарда и порывисто прошла вперёд два шага.

Склонилась в глубоком реверансе.

И не поднимаясь из него, почтительно склонив голову проговорила:

- Это вы меня простите, Ваше сиятельство, за тот бедлам, что я учинила в вашем чудесном Замке. Я искренне прошу меня извинить за тот конфуз, что случился с вашей любимой собачкой. Поверьте, я не желала этого – моя магия… мой магический дар ещё не слушается меня в достаточной мере, и это заставляет меня печалиться всем сердцем.

Я робко подняла взгляд.

Старушка, стоящая надо мной, смотрела на меня с прищуром. И в её глазах был интерес.

- К тому же я не настолько дурно воспитана, как полагает Ваша светлость!.. – шепнула я ободрённая в приступе какого-то хулиганского настроения. – Я вызубрила от первой до последней страницы ту книгу по этикету и воспитанию благонравных девиц, что вы мне давали!

- Врёшь! – хмыкнула старушенция.

А вот теперь я и правда была задета за живое.

Меня считали одарённейшей ученицей такие колоссы магических наук, что этой даме и не снилось! Я вызубрила за свою жизнь столько талмудов, сколько у неё не найдётся схем для вязания.