Избранные произведения в двух томах: том I - Артюхова Нина Михайловна

— В чем ты пойдешь теперь в театр? В белой кофточке? Смотри не опоздай!

— Глупышка! Никуда я от тебя не уйду!

Вадя уткнулся лицом в теплые колени сестры и крикнул:

— Маруся! Почему ты на меня не сердишься?

Точка

Боря проспал. Когда он открыл глаза, папы уже не было в комнате, а мама надевала шубу и, улыбаясь, примеряла перед зеркалом новый нарядный шарф — папин подарок.

— Мама, постой, не уходи!

— Стою, — ответила мама.

Боря торопливо оделся, оторвал листок календаря и достал из-под подушки небольшой сверток. Потом выпрямился с торжественным видом:

— Мама! Поздравляю тебя с вашим Международным женским днем! А это тебе сюрприз.

— Спасибо, дорогой, — сказала мама. — Какая хорошенькая записная книжка! Неужели сам сделал?

Боре вдруг показалось, что записная книжка — это, пожалуй, все-таки не очень интересно; он не удержался и прибавил:

— Будет еще один сюрприз, ты не думай.

— Я не думаю.

Мама поцеловала его и хотела идти. Уже в дверях она обернулась, окинула взглядом комнату, вышитую скатерть на столе и сказала без уверенности в голосе:

— Боря, ты уж будь поаккуратнее, может быть, бабушка вечером зайдет… Перед школой съешь винегрет, а к твоему возвращению и обед поспеет. Я сегодня рано вернусь. Жалко вот, пол вчера не успела помыть.

— Так это очень хорошо! — сказал Боря.

— Что же хорошего-то? — удивилась мама.

— Очень хорошо, что ты рано вернешься!

Когда дверь за мамой захлопнулась, Боря радостно воскликнул:

— Ага! Не успела помыть? Тем лучше!

И побежал в кухню.

Так… На столе, прикрытые полотенцем, две тарелки и две чашки. Мама, должно быть, тоже немножко проспала сегодня и не успела прибрать. Вчера у нее на заводе после собрания был концерт, и она вернулась поздно.

Кастрюля из-под каши не вычищена, а только наполнена водой, чтобы отмокала. Повезло!

Мимоходом Боря заглянул в корзину, с которой мама ходила за картошкой и овощами. Корзина была почти пуста.

— Ура! — воскликнул Боря.

Шаги в передней, и опять хлопнула дверь. Это ушел на работу сосед. В маленькой квартире стало совсем тихо. Полная свобода действий.

Боря быстро напился чаю и остановился посередине комнаты с видом полководца, обдумывающего план наступательной операции: ударить ли с флангов или идти прямо лобовой атакой на центральные позиции?

«Ничего! — решил он. — Начнем с самого трудного».

Он засучил рукава и вылил в ведро остатки горячей воды из чайника.

Мыть пол Боре никогда не приходилось, но он хорошо знал, как это делается. Главное, не жалеть воды, водить тряпкой туда и сюда, в трудных случаях скрести ножом и переставлять все вещи в комнате.

Боря то пыхтел, нагнувшись, то присаживался на корточки; отодвигал свою кровать и нырял с головой на четвереньках под тяжелую мамину. Комод и папин письменный стол сдвинуть с места не удалось, но ведь даже мама не каждый раз это делает.

Допятившись наконец до двери, Боря поднял голову и посмотрел на часы. Большая стрелка самым неожиданным образом передвинулась больше чем на полкруга.

«Ого! — подумал Боря. — Надо торопиться!»

В кухне дело пошло быстрее, потому что меньше вещей нужно было передвигать. Домыв кухню до середины, Боря почувствовал, что устал. К счастью, он догадался представить себя юнгой, который драит палубу на трехмачтовом бриге под суровым взглядом старого боцмана.

Покончив с палубой, юнга спустился в камбуз (то есть подошел к кухонному столу) и превратился в корабельного кока. Наконец и тарелки были вымыты, и кастрюля доведена до серебряного блеска.

Несколько раз Боря бегал взглянуть на часы. Ему казалось, что невидимая рука быстро переводит стрелку — с десяти сразу на половину одиннадцатого, с одиннадцати на без четверти двенадцать. А ведь еще нужно было пополнить трюм свежей провизией.

Боря выдвинул ящик стола, где лежали деньги на хозяйственные расходы, подсчитал что-то, шевеля губами и загибая пальцы. Через минуту с корзиной в руке он уже мчался по лестнице, то есть по трапу, вниз.

Подойдя к прилавку, Боря кашлянул, прочищая горло, и сказал как можно более взрослым голосом:

— Пожалуйста, дайте мне килограмм самого лучшего мяса… на вашу совесть!

Так всегда говорила бабушка, покупая мясо.

Толстый продавец посмотрел на Борю сверху вниз, потом перевел оценивающий взгляд на полки с разложенным на них товаром. Наконец, крякнув, отрубил от большого куска и сказал:

— Получайте, молодой человек, останетесь довольны!

Боря забежал в зеленное отделение, потом — в булочную, вернулся домой и ахнул, взглянув на часы.

Ни один корабельный кок не чистил картошку с такой быстротой и прилежанием. Наконец кастрюлька была полна и залита доверху водой, мясо и овощи вымыты и красиво разложены на тарелке. Рядом, на кухонном столе, Боря положил записку: «Мама, это тебе сюрприз!»

Такие же записки, написанные более крупными буквами, были положены на полу — в кухне и в комнате. А на комоде, на самом видном месте, еще одна записка: «Мама, я взял из красной коробочки 2 руб. 40 коп., это тоже сюрприз, он в кухне».

Боря почувствовал, что очень проголодался. Нужно было поскорее съесть винегрет и бежать в школу. В самую последнюю минуту, споласкивая тарелку под краном, Боря вдруг с ужасом подумал: «Батюшки! А уроки?!»

* * *

Когда не выучишь урока, что лучше — сидеть, потупив глаза, с видом скромным и независимым, или, наоборот, бодро и самоуверенно смотреть прямо на Антонину Николаевну: спрашивайте, я, мол, ничего не имею против.

Впрочем, есть еще третий способ. Но это нужно сделать сразу, перед началом уроков. Встать и сказать со всей откровенностью: «Антонина Николаевна, я сегодня не выучил урока, не спрашивайте меня, пожалуйста!»

Но ведь так говорят, если заболеет кто-нибудь или еще какая-нибудь уважительная причина…

А в классе все такие парадные и торжественные, так хорошо пахнет мимоза в баночке на столе учительницы!

И сама Антонина Николаевна какая-то особенная сегодня, радостная, даже как будто помолодевшая. Может быть, не спросит?

Вот она раскрыла журнал второго класса «Б».

Даже наверное не спросит: ведь спрашивала прошлый раз по арифметике и по русскому вызывала к доске. Она будет спрашивать тех, в ком она не уверена, кому нужно в конце четверти исправить плохие отметки.

Конечно, не спросит!

Отмолчаться — и все!

Боря опустил глаза — по первому способу. Потом — по второму способу — посмотрел прямо на Антонину Николаевну. И вдруг — по третьему способу — встал и сказал:

— Антонина Николаевна, простите меня, пожалуйста, я не выучил урока. Спросите меня в другой раз.

В классе стояла удивленная тишина.

Антонина Николаевна спросила:

— Совсем не учил?

— Совсем не учил.

— Почему же так?

— Я, Антонина Николаевна, сюрприз хотел сделать…

Антонина Николаевна усмехнулась:

— Спасибо за такой сюрприз! Я действительно не ожидала от тебя этого.

Ребята сдержанно фыркнули.

— Не вам сюрприз, — краснея все больше и больше, ответил Боря, — маме моей сюрприз. Ну… подарок к Женскому дню.

Опять смешок пробежал по классу.

— Погоди, погоди, — улыбаясь, сказал Антонина Николаевна. — Я что-то не понимаю. Какой же это подарок — не выучить урока?

Боря ответил горячо:

— Я не про уроки! Мама весь год для меня все делает, а сегодня я для нее все хотел сделать, чтобы она пришла, а все уже готово.

И он рассказал про свои хозяйственные хлопоты.

Теперь ребята смотрели на Борю с уважением, а на Антонину Николаевну вопросительно: как же она решит?

— И пол вымыл? — недоверчиво спросил Андрюша, Борин сосед по парте.

— И пол! — с гордостью ответил Боря.

— Молодец! — сказала Антонина Николаевна. — Это очень хорошо, что ты маме помочь захотел. Но как же все-таки с уроками получилось? Нужно было вчера сделать.