Попаданка для дракона. Истинная (не) кусается - Айла Берен

дьяволом, и мать Рейна не родила на свет вампиреныша…

Я слушала его, порой поддакивала, но все время искала возможность сбежать. Однако с каждым днем мне становилось все хуже и хуже — силы покидали меня, а вынашивание драконьего дитя вытягивало всю энергию.

Рейн наблюдал за моим увяданием, и его охватывала тревога пополам с яростью. Он то и дело ощупывал мой живот, пытаясь нащупать плод, грозящийся прорваться наружу сквозь мое немощное человеческое тело. Я видела безумие в его взгляде — он был готов на все, лишь бы спасти мою жизнь. И эта одержимость пугала до дрожи…

Но временами Рейн бывал так нежен, заботлив и трепетен со мной, что я невольно испытывала к нему жалость. Я надеюсь — что это лишь жалость!

Глава 43

Грозовая ночь бушевала за окнами. Молнии раскалывали небо, струи дождя хлестали по стеклам. Мой округлившийся живот уже выдавал, что во мне растет отнюдь не человеческий ребенок — драконы развиваются гораздо быстрее.

Я лежала на широком ложе, а Рейн нежно перебирал пряди моих волос.

— Завтра я приведу опытных повитух и лекарей, — сказал он. — Они попытаются извлечь дитя, пока не стало слишком поздно… Я буду рядом на случай осложнений. Если что-то пойдет не так — мгновенно обращу тебя в вампира.

— Нет! — взмолилась я. — Пожалуйста… я полюбила этого ребенка. Если ты и вправду любишь меня — помоги мне выносить и родить его.

Рейн тяжко вздохнул.

— Я боюсь, Бренна… Этот драконий детеныш еще сильнее привяжет тебя к Спиро. Ты ведь не сможешь забыть его отца?

— Я и так никогда его не забуду, — тихо ответила я. — Но, если ты убьешь мое дитя, клянусь — не прощу тебя… даже через тысячу лет бессмертия! Я буду вечно тебя ненавидеть.

В уголках глаз Рейна выступили слеза. Он поднес к губам свое запястье, клыки пропороли бледную кожу.

Когда Рейн протянул к моим губам своё израненное запястье, я лишь на мгновение заколебалась. Алая влага сочилась из раны, и металлический запах крови ударил в нос. Но взглянув в глаза Рейна, я увидела в них тоску и отчаяние — он боялся потерять меня.

— Пей, родная… — прошептал он, и я послушно прильнула губами к его руке.

Горячая кровь хлынула в рот, отдавая на языке сладковатой металлической ноткой. Я с жадностью сделала несколько глотков, ощущая, как по венам разливается приятное тепло, а в кончики пальцев словно впрыснули энергию. Моя слабость постепенно отступала.

Рейн нежно поглаживал мои волосы. Наконец я оторвалась от раны и облизнула губы. В этот миг почувствовала шевеление в животе — малыш отозвался.

— Рейн! — радостно позвала я. — Во мне новая жизнь! Дай руку, чувствуешь его тепло? Тепло дракона…

Он затаил дыхание, прижав ладонь к моему округлому животу… Он улыбнулся сквозь слёзы и нежно погладил мой живот. В этот момент я поверила — Рейн и вправду любит меня. И ради этой любви готов пойти на все… Но, когда Спиро найдет меня, один из них погибнет!

Рейн наклонился и его губы накрыли мои, я невольно закрыла глаза. Его холодные пальцы нежно коснулись моей щеки, поглаживая кожу. Он целовал меня настойчиво, но бережно — я чувствовала вкус его губ, отдающий легкой металлической сладостью.

Его ладонь скользнула от моего округлого живота выше к груди, плечам, зарываясь пальцами в волосы на затылке. Прижимая меня теснее, углубляя поцелуй. Я инстинктивно приоткрыла губы навстречу его языку.

В этот момент в голову полезли воспоминания о другом поцелуе — горячем и страстном, данном мне Спиро. И по щеке покатилась предательская слезинка… Я отпрянула от губ Рейна, тяжело дыша.

Он смотрел мне в глаза своими алыми зрачками, полыхающими в темноте. Я видела, как он едва сдерживает гнев от того, что я думаю о другом мужчине в его объятиях…

— Прости… — тихо прошептала я.

Рейн стиснул в кулаках простыни. Но затем он взял себя в руки и заговорил спокойно:

— Завтра в порт прибудут торговые суда. Пойдёшь со мной на переговоры?

Я насторожилась:

— Ты… ты собираешься убить этих купцов?

Рейн фыркнул:

— Что ты, глупышка! Я заключу с ними торговые сделки, налажу импорт — экспорт. Ведь я обещал сделать эти земли процветающим королевством — ради тебя и нашего ребёнка.

Я с сомнением нахмурилась:

— Но ведь люди быстро поймут, что их правитель — вампир? Откуда столько пропавших, почему ты появляешься только ночью?

Взгляд Рейна потемнел. Он оскалил клыки:

— Кто сказал, что я буду скрывать, кто я есть? Пусть знают и трепещут! Я подниму эти земли на страхе и повиновении. Моей вампирской сущности никуда не деться.

Меня пронзил холодный ужас. Неужели ничто не изменит этого жестокого монстра? Ради сына я готова ему подыгрывать, но бежать отсюда нужно при первой возможности…

— Отдохни пока, милая. Скоро придут слуги, помогут тебе собраться. А к вечеру я вернусь, и мы отправимся на переговоры с купцами.

Он задёрнул тяжёлые шторы — ему как вампиру рассвет был опасен. Но я окликнула его:

— Оставь открытым, пожалуйста! Я ведь человек… мне нужен свет.

Рейн бледно улыбнулся:

— Да, прости… я всё забываю, что ты не такая, как я.

Как только Рейн ушел, я метнулась к письменному столу. Окунула перо в чернила и лихорадочно начала писать:

«Спиро, милый! Рейн похитил меня по дороге из академии. Он держит меня в своем замке за высокими стенами на утесе над морем. Мы где-то в прибрежном королевстве за морем.»

Я подняла глаза, прислушиваясь. Если кто-то войдет неожиданно!

Но за дверью было тихо. Я продолжила спешно выводить слова:

«Отыщи портовый город, расспроси моряков о замке на утесе. Пожалуйста, Спиро, найди меня! Я так сильно скучаю и люблю тебя! Твоя Б.»

Дрожащей рукой я подписала письмо и спрятала его возле налившейся груди, затянув шнуровку на платье.

Вдруг снаружи послышались голоса.

— Госпожа Бренна, мы принесли платья! Можно войти?

— Д — да, войдите! — ответила я, усаживаясь обратно на кровать. — Оставьте все и идите, я хочу поспать.

Мне действительно нужен был отдых! Я вымотана и физически, и душевно…

Глава 44

Я проспала весь остаток ночи, все утро… до самого вечера — это усталость взяла своё. Разбудил меня настойчивый стук в дверь и возбуждённые голоса служанок:

— Г — госпожа Бренна! Вам пора собираться, милорд ждёт!

— Ох, простите, девочки! — смутилась я, и поспешила встать с постели. — Не хотела вас подводить.

Они усадили меня перед зеркалом и