А потом я проснусь - Алайна Салах

по отношениям заделался? Расскажи лучше, как там наша мигрантка из Сибири поживает.

— Нормально поживает, — отвечаю я, машинально потянувшись за телефоном. — Подъехать скоро обещала.

— Выбилась из-под твоего заботливого крыла, да? — подмигивает Лелик, параллельно делая знак бармену повторить. — Я с Дисом на днях виделся. Освоилась вроде, говорит.

— Да, освоилась. У нее с компьютерными программами затык по началу был, пришлось онлайн курс пройти.

— Да, Богдан сказал, что ты ей его оплатил, — замечает Лелик, многозначительно стреляя в меня глазами. — Великий ты меценат.

«Не пизди», — выговариваю я беззвучно, для верности швыряя в него скомканную салфетку.

— Да ладно, шучу уж я, — примирительно говорит Лелик. — Хорошему человеку разве жалко помочь. Ну а у вас-то с ней как? Ну ты понял.

— Мы просто дружим.

Лелик скептически морщится, мол, не заливай.

— Она на днях вернула мне денег за аренду квартиры, если тебе это о чем-нибудь говорит. Остались сомнения?

В конце прошлой недели нашелся покупатель на квартиру в Иркутске, которую Ярослава выставила на продажу за день до нашего отлета, и оставил риэлтору залог. Эти деньги она едва ли не силой всучила, сказав, что в случае моего отказа просто оставит их под моей дверью. Я взял, хотя этот факт меня в очередной раз покоробил. Моя помощь ей была жестом доброй воли и возврата не требовала.

— Ну, она такая, да… — задумчиво кивает Лелик. — Максималистка.

— Ага, — подтверждаю я. — И не слишком гибкая. Не знаю даже, плюс это ее или минус.

— Вон она, кстати, идет. — Лелик кивает мне за спину и, улыбнувшись, поднимает руку. — Привет, деловая женщина. Ты с работы?

— Привет! — Лучась бодростью и хорошим настроением, Ярослава бросает сумку на диван, обнимает поднявшегося Лелика и, звонко чмокнув в щеку меня, начинает с ходу сыпать словами: — Давно сидите? Блин, пить так охота… Жарища, а я еще на каблуках… Я сначала хотела такси вызвать, а потом думаю, ладно, прогуляюсь… Здесь есть что-нибудь безалкогольное? Ты постригся, что ли? — Сощурившись, она оценивающе пробегается взглядом по моим волосам. — Ну, или я тебя давно не видела…

— Постригся две недели назад, — улыбаюсь я, любуясь ее непривычным внешним видом. Ей на удивление идут классические юбка и рубашка. — Ты кофе, главное, не заказывай. И так, как ураган.

— Да, я что-то целыми днями ношусь туда-сюда. С курсов на работу, потом домой гулять с Тотошкой… Готовить еле успеваю. Но мне все нравится… — она переводит сияющий взгляд с меня на Лелика. — В среду вот на день рождения пригласили… Девушка из офиса. С вами посижу немного и побегу подарок покупать.

Живучая — такое слово приходит мне на ум, пока смотрю на нее. Живучая в самом лучшем смысле этого слова. В двадцать два года остаться круглой сиротой при живых родителях и не ссучиться, не возненавидеть мир, а продолжать шагать по жизни с улыбкой и радоваться тому, как сильно устаешь, это не каждому дано. Уж я-то знаю, о чем говорю.

— Ко мне-то на день рождения придешь? — весело интересуется Лелик, перекидывая ногу на ногу. Ярославой он тоже проникся — при встрече эти двое болтают так, будто всю жизнь друг друга знают. — Втиснешь в свой тесный график?

— Приду, конечно. — Она расплывается в довольной улыбке. — А когда у тебя?

— В следующую пятницу.

— Супер! И сколько тебе исполнится?

— Да я маленький еще совсем. Всего-то двадцать девять годиков.

— Мелюзга! — смеется Ярослава и машет бармену. — Извините! Я можно фильтрованной воды?

Я беззвучно усмехаюсь. Ох уж эта ее фильтрованная вода. Как-то раз, когда официант заявил, что воду в их заведении подают только в бутылках, она такой разбор полетов устроила. Спросила, почему в таком случае девушка на ресепшене называет посетителей гостями, если персонал ведет себя совсем не гостеприимно. Негостеприимно в ее понимании — вымогать в жару за воду пятьсот рублей. Я об этом раньше не задумывался, но сейчас готов признать, что в этом что-то есть. Цены в том заведении выше средних, заказали мы прилично, и от бесплатной воды с лимоном они бы точно не обеднели.

— Вот! — Ярослава удовлетворенно кивает головой, когда перед ней опускается стакан с водой. — Наконец-то вы выбрали нормальное место.

Лелик давится смехом. Ага. Интеллектуальная столица не в силах навязать девчонке из Сибири свои правила. Пока все происходит наоборот.

Мы сидим еще около часа. Я и Лелик пьем пиво, правда, один из нас безалкогольное, Ярослава — чай. Болтаем обо все и ни о чем: о предстоящей выставке корейских нано-девайсов, о соседе Ярославы, который вечерами учится играть на барабанах и на которого в связи с этим она грозится натравить своего добродушного мопса, о скорой свадьбе Богдана. С Инной они уже около пяти лет вместе и вот, наконец, решили пожениться.

— Ладно, ребятки, с вами здорово, но мне надо бежать. — Ярослава достает кошелек, но, поймав мой предостерегающий взгляд, убирает его обратно. — Была рада повидаться.

— Да мы уже тоже идем, — кинув на стол купюру, Лелик поднимается. — У меня еще встреча.

— Тебе куда? — Эти слова я адресую Ярославе. — Давай отвезу.

Она соглашается. Странно сказать, но я по ней скучаю. Мы видимся от силы пару раз в неделю, чаще списываемся или созваниваемся. Отношения у нас и впрямь дружеские, но в этой дружбе ощущается какая-то недосказанность. Может быть, дело в двусмысленности отдельных фраз или в прощальных интонациях. Короче, я все еще жду.

— Завтра какие планы? — интересуюсь я, остановившись у входа в торговый центр, в который Ярослава попросила ее отвезти.

— Да вроде как обычно. Работа, учеба, прогулки с Тотошкой.

— Кино не хочешь посмотреть?

Опустив глаза, она пару секунд разглядывает разрез на своей юбке, а потом медленно качает головой.

— Не, не получится.

— Почему?

— Просто.

Вздохнув, я обхватываю ее подбородок двумя пальцами и заставляю на себя посмотреть. Потому что достала.

— Что просто? Нормально скажи. Ты очень прямолинейной бываешь, насколько я знаю.

— Потому что я не хочу сейчас ввязываться ни в какие отношения, — с заминкой говорит она, не предпринимая попытки высвободить лицо. — У меня ни на что нет времени. И я не хочу подводить