«Странники» Судоплатова. «Попаданцы» идут на прорыв - Артем Рыбаков

10 августа 1941 года

Глава 13

Быховский район Могилевской области, Белоруссия, 17 августа. 1:10

«Строили мы, строили и, наконец, построили» – именно этой фразой из детского мультфильма определялось в текущий момент настроение Александра. Правда, к нему добавлялись слова другого культового персонажа: «Ну, год еще, ну, два. А дальше что? Дальше ваши рыжие кудри примелькаются, и вас просто начнут бить».

Разглядывая в тусклом желтом свете трофейного фонарика карту, Куропаткин понимал, что если в ближайшую пару дней он, как командир группы, не найдет приемлемого выхода, то одним раненым дело не ограничится.

«Пока мы фрицев переигрываем по темпу, но долго так продлиться не может. Мы все-таки не подготовленная группа профессионалов, а так – диверсанты-надомники. И при длинном «забеге» профи точно нас сделают. Даже местные. К тому же добавились сложности иного рода – вон Тотен уже говорил, что кое-какие расхождения с нашей историей уже наметились. Точнее не объяснил, сказал, что есть смутные подозрения, которые без данных штабов он подтвердить или опровергнуть не может. И я тоже хорош! Ну, какого черта отход в сторону фронта спланировал? Хотя тут чего уж стонать, привычка подвела. «Зона эвакуации», «зеленая тропа»… Просто ведь привык за годы службы к тому, что не бросят, что вытащат. А тут вообще непонятно, как Москва нас воспринимает? Вариант, что поверили в нашу на скорую руку слепленную «байку», можно отбросить сразу, как безбрежно инфантильный. Скорее уж «дедушки» на Лубянке решили поиграть в хитрые шпионские игры, и тогда… Тогда они там могут делать все наоборот: мы орем, что Гудериан на Киев попрется, а они решат, что это немецкий Генштаб в лице самых умных своих представителей им мульку заправляет, и усилят северное, к примеру, направление. Этот дурацкий, по сути, трюк с вызовом авиаподдержки, собственно, для того и затеял – проверить, как в столице отреагируют…» – Ощутив легкое движение воздуха, подполковник быстро обернулся.

– Товарищ командир, я вам кофею принес… – шепотом, стараясь не разбудить спящих у бортов бойцов, сообщил Несвидов.

– Спасибо, Емельян, но мне бы чайку…

– Плохо с чаем, Александр Викторович, – посетовал старшина. – Чутка совсем осталось, не то что бурды этой трофейной. – И он качнул рукой с зажатым немецким кофейником. – И с едой уже не очень.

– Как так? – удивился Куропаткин. – У нас же пайков солдатских чуть не треть грузовика?! Сам грузил, знаю.

– Да чего эти пайки, товарищ командир, – горестно махнул рукой старшина. – Название одно, а не еда. Да и их у нас, если честно, не то чтобы до… – Вежливый Несвидов не стал при начальстве выражаться, а снова махнул рукой. – Шесть десятков всего, а нас дюжина, так что на пять дней всего продовольствия осталось. Надо запасаться, товарищ командир!

– А, ладно, давай свой кофе – взбодрюсь немножко! – Грузить сейчас себя еще и этим Александр не стал. «Будет утро – будет хлеб!» – только подумал.

– Вы бы отдохнули, товарищ майор, – предложил Несвидов. – А то все сидите, все думаете.

– Ага, как Чапай-командир – картошку по столу двигаю. Вот только не знаю, то ли в пюре ее размолотить, то ли в мундире запечь? – Александр усмехнулся. – Ты вот как, Емельян, считаешь?

– По мне, так и в мундире гожа, – улыбнулся в ответ Несвидов. – А если вы про немца, тут мне в любом виде их молотить нравиться – хоть фугасом, хоть винтовкой, а того не будет – и дубиной до пюры разомнем, товарищ майор, и обратно слепим!

– Что на улице? – Александр протянул кружку.

– Тихо все, товарищ командир. – Зажурчал наливаемый в кружку кофе – звук показался Александру громким. – К немчуре, что плохо, я привыкнуть все не могу. Что вот так – они вокруг лежат, а я среди них хожу. Не поверите, до сих пор рука к кобуре тянется.

– Чего же не поверить? Поверю… – Осторожно, чтобы не обжечься, Саша сделал первый глоток. – Мне что, думаешь, легче? Как бы не так, брат!

– Да я понимаю, товарищ командир. У вас все взвешенно должно быть – тут режь, а тут пальцем тронуть не моги. Просьбочка у меня к вам есть, Александр Викторович. – Совершенно неожиданно тон Емельяна изменился на просительный.

– Какая?

– Вы бы Ваньку, товарищ командир, не мариновали, а то мается парень.

– Какого Ваньку? – не поняв, переспросил Саша.

– Да казака нашего! – уточнил старшина.

От услышанного Александр поперхнулся кофе.

– Мается? – откашлявшись, спросил он. – Херней он мается!

– Ну да! Другие воюют почем зря, а он все сиднем сидит. Он парень скромный, ни в жизнь не пожалуется, но я-то вижу, что маетно ему. Понимаю, что он на тонкой работе занят, но и ему по немцу пострелять хочется.

– Постреля-а-а-ть? – всплеснул руками командир отряда. – Один вон дострелялся – не знаем, когда на ноги встать сможет. Ух, какой ты заботливый, Емельян! Но не переживай, сегодня Ване придется поработать – к мосту его отправлю.

– Вот он обрадуется, товарищ командир! – искренне заявил завхоз отряда.

– Ну-ну… – протянул Саша. – А сам ты как, Емельян? В бой не рвешься?

– Так я и так все время в бою – вы сыты и вражину бьете, значит, я свою боевую задачу выполнил. Ребятам «сбрую» выправил – опять же, считай, фланговый обход совершил. – Несвидов широко улыбнулся. – Кстати, товарищ майор, вы, случаем, не знаете, как там у Славки Трошина дела?

– Нет, к сожалению, не знаю.

– Ну ничего, узнаем как-нибудь. А то вы мужика к жизни вернули, можно сказать. Я ж его по пульбату хорошо помню. Старательный был, справный, но какой-то смурной, а когда он с тем проверяющим сцепился, я тишком справочки навел. Только тогда и узнал, что он старшим командиром был. А на вас наткнулись, так у хорошего человека возможность к делу стоящему вернуться появилась. Не так много у нас командиров башковитых, чтобы их за рядовых бойцов держать, сами знаете. Ой, ну ладно, – вдруг спохватился старшина, – пойду я, пожалуй. Нечего вас от дела отвлекать, товарищ майор.

Не прошло и четверти часа после ухода Емельяна, как в «штаб» заглянул Люк.

– Ну что, мастер, не выходит каменный цветок? – участливо поинтересовался он, аккуратно положив свою «снайперку» на дно кузова и усаживаясь рядом с Александром.

– А не пойти бы тебе, Чингачгук распрекрасный? – в тон ответил Куропаткин.

– Пойду, куда ж я денусь-то? Тут проблемка, командир, нарисовалась.

– Излагай, – поморщившись, словно от внезапной зубной боли, предложил комгруппы.

– Когда мы днем на дороге пыль глотали, ты, случаем, внимание на соседей наших не обращал?

– Летеху пожилого в виду имеешь?

– Верно, – нисколько не удивившись проницательности командира, подтвердил Люк. – Он, есть такое мнение, номера наши «срисовал», и чем-то они ему сильно не понравились. Однако, что интересно, к полицаям он сразу не побежал… А годков этому кренделю ох немало, особенно если звание невысокое учитывать – под сорок, если не больше, – говорил Саша, не торопясь и размеренно, словно размышлял вслух. – А ты сам знаешь, что такое звание в этом возрасте значит всего несколько вещей: резервист-«партизан», полный дуб и из прапоров.

– На «партизана» тот вроде был не похож.

– Ага. И на «дуба» – тоже. Я к нему присматривался – дельный вояка.

– Что, сейчас проблему решать будешь?

– Не выйдет – я уже там походил, но в темноте хрен его найдешь. А гансов вокруг сам видел… Я с утра его, пожалуй, исполню. – Люк ласково погладил цевье СВТ.

– А запалиться не боишься?

– Есть впереди рощица одна, метрах в трехстах от дороги, так что ноги сделать успею. Добро даешь?

– А куда я денусь? С Крысоловом пойдешь?

– Еще Деда возьму – у парня талант на стрельбу прорезался.

– Ясненько. А я думал, его на подстраховку Ваньке и Алику поставить – внешность у него подходящая – вылитый европеец.

– А куда их отправляешь?

– К мосту.

– Не стоит. Если наши не прилетят, только лишняя наколка для СД будет. К тому же там сейчас такой хай – кто-то из немецких инициативников решил план перевыполнить, и туда колонна танковозов вперлась… Прямо как у нас – авось проскочу.

– Танковозов? – встрепенулся Куропаткин.

– Ага. Штук десять, не меньше. На них танки, мелкие такие, размером со вторую «бээмдэшку» примерно. Пушечка у него такая тонкая. «Двойка», наверное… Я до конца всю веселуху не досмотрел – аккумулятор в пээнвэ сел, но кое-что отрадное разглядел. Водила въехал на мостик, а тот возьми и крякни. Так что там и мост чинят, и танки разгружают, похоже, раздельно переводить будут. Но сутолока такая, что даже мы с тобой не проберемся.

– Ладно, тогда отменю выход. Незачем подставляться, если они сами мостик испортили.

– А что дальше творить будем?

– Я думаю «хвост завернуть» и опять на запад двинуть.

– С чего это?

– А с того… – Выудив из нагрудного кармана немецкую сигарету, Фермер закурил. – Прифронтовую полосу мы таким табором не пройдем – это точно. Дивизионный тыл – это не для нас, там фельдполицаи каждую машину чуть ли не на ощупь знают, да и плотность войск какая… Вот и прикинь… И потом, что нас ждет на той стороне, ты думал? Вот если на «заказ» ответят и хоть один самолет со звездочками на крыльях я увижу, тогда пойму, что нас всерьез воспринимают. Тогда и тропить будем. Еще, Сань, мне «язык» нужен, желательно штабной или из связи кто.