Слепая вера - Бен Элтон

– Куда идем? – отдышавшись, спросил Траффорд.

– К озеру, – ответила Сандра Ди. – У меня есть лодка.

– Ого! – Траффорд был поражен и восхищен. – Здорово. Как вы ее раздобыли?

В полузатопленном городе иметь лодку считалось огромной роскошью. Складной плазменный экран в двадцать квадратных футов стоил сущие гроши, но простые гребные лодки были только у очень богатых людей.

– Есть способы, – загадочно ответила Сандра Ди.

Они вышли на берег в Ноттинг-хилле – здесь, на месте прежнего района Хаммерсмит, раскинулась огромная марина с тысячами частных прогулочных лодок, привязанных к верхушкам ржавых фонарных столбов.

– Лодка – уже недешевое удовольствие, но откуда у вас еще и деньги на стоянку? – спросил Траффорд, когда они шагали по плавучему причалу среди длинных рядов печных труб.

– Детей у меня нет, паразита-любовника тоже, – откликнулась Сандра Ди. – Мои деньги принадлежат только мне. Кроме того, у меня всего лишь маленький ялик.

Траффорд не стал расспрашивать дальше, хотя знал, что за этим должно скрываться что-то еще. Как бы ни сложились у Сандры Ди житейские обстоятельства, оплачивать стоянку плавательного средства из жалованья старшего администратора– аналитика Госбанда было бы нелегким делом. Возможно, она получила наследство.

– Ну вот, – сказала Сандра Ди.

Они подошли к одной из многих почти одинаковых лодчонок с алюминиевым корпусом и единственной короткой мачтой. Забрались на борт, Сандра Ди быстро отвязала швартов и через несколько мгновений уже ловко прокладывала путь между крышами брошенных домов, из которых когда-то состояла улица Мейда-Вейл.

– Если бы я могла провести остаток жизни в этой лодке, то сделала бы это с радостью, – сказала Сандра Ди. – Ненавижу людей. По крайней мере, большинство из них. А когда собираются в толпу – тогда всех.

Некоторое время Траффорд молчал. Его вдруг захлестнуло такое счастье, что он хотел продлить этот миг и боялся сказать что-нибудь не то – не дай бог, эта удивительная женщина повернет лодку обратно к причалу и изгонит его из своего маленького рая.

– Здесь чудесно, – наконец вымолвил он.

И это действительно было так. Наверное, подумал Траффорд, на его долю никогда еще не выпадало ничего более чудесного. Быть наедине с такой девушкой, быть вдали от толпы. Озираясь, он увидел, что ближайшая лодка плывет не меньше чем в двадцати ярдах от них. Интересно, подумал он, приходилось ли ему раньше хоть раз в жизни оказываться на таком гигантском расстоянии от других людей? Одиночество – как это замечательно! Впрочем, он был не совсем один: рядом сидела Сандра Ди, она делила с ним его уединение, и это тоже было чудом. Она казалась такой прекрасной и сильной; теплый ветерок, который мягко наполнил поднятый парус, потревожил и ее платье, открыв до колен стройные ноги.

– Ну? – прервала молчание Сандра Ди. – Так как же вы разгадали мой секрет?

– Честно говоря, случайно, – признался Траффорд. – В тот день, когда Принцесса Любомила стала возмущаться, что у вас нет грудных имплантатов… вечером я пришел домой, залез на ваш сайт и почти сразу заметил, что там нет ничего по-настоящему вашего.

– Зачем вам это понадобилось?

– Вы меня заинтриговали. И я почувствовал… что у нас есть что-то общее. Глядя на вас, я подумал, что вы держите часть своей личной жизни в секрете, не подчиняясь ортодоксии Храма. Выяснилось, что я был прав, хотя сначала и не догадывался, как далеко вы зашли.

– Скрытность запрещена законом.

– Конечно.

– Вы обнаружили, что я совершила преступление.

– Да.

– И продолжали любоваться моим преступлением, пока ваша жена не рассердилась и не привлекла к моему блогу внимание всех жителей нашего района, любой из которых теперь может его проверить.

– Я знаю, что подверг вас опасности. Простите.

Вдруг Сандра Ди извлекла из-под лежащего на дне мотка веревки рабочий нож устрашающего вида. Его лезвие было тщательно отполировано и грозно сверкало в солнечных лучах.

– Я могу вас убить, – сказала она. – Прыгнуть вперед, вонзить в вас нож – и дело в шляпе. Никто не заметит, никто не станет искать. Просто по озеру будет плавать еще один труп, зато мои секреты останутся в сохранности.

– Они и так в сохранности, – поспешно уверил ее Траффорд. – Я знаю только, что они у вас есть. Все остальное покрыто тайной.

– Ну и что же? Инквизиции плевать, какие у вас секреты, для нее главное, что они есть, – сказала она, по-прежнему играя ножом, пробуя его на остроту большим пальцем. Иметь секреты – это уже преступление. Скрытность – тоже преступление. Мне повезло, что пока ваше дурацкое любопытство не довело до беды, но кто знает? Возможно, когда-нибудь вы меня предадите.

– Нет.

– Зачем мне рисковать?

– Я никогда не предам вас. Я влюблен в вас. Влюблен в ваши секреты. Я скорее умру, чем кому-нибудь о них расскажу.

– Почему это вы влюблены в мои секреты? Какой интерес они могут для вас представлять?

Она все еще поигрывала ножом, но уже улыбалась, и что-то в этой улыбке придало Траффорду смелости. Что-то в ее движениях – глядя на него, она положила левую ногу на правую, потом наоборот, – и даже то, как она держала нож, подсказало ему, что он может заговорить с ней о чувствах, которые бурлили у него в груди.

– Потому что благодаря вам я понял: во всем мире нет ничего более волнующего, чем тайна. Ничего более эротичного. Ваше тело – тайна для меня. Ваша сексуальная душа для меня совершенно скрыта, и именно поэтому я так хочу ее узнать. Кроме этого, я больше ничего не хочу. У меня дух захватывает от желания.

На мгновение она показалась ему менее уверенной в себе, словно чуть-чуть растерялась. Даже слегка покраснела – он заметил это, несмотря на солнцезащитный крем. Потом ее губы медленно скривились в иронической усмешке. Она отложила нож и откинулась назад, будто наслаждаясь теплом солнечных лучей, которые ласкали ее обнаженные ноги и руки.

– Как это поэтично, Траффорд. Моя сексуальная душа? Дух захватывает от желания? Ей-богу, это может вскружить девушке голову!

Траффорд ничего не ответил – он молча смотрел на нее, упиваясь этим зрелищем. Томная и прекрасная, лениво и свободно раскинувшаяся на солнце, она вытянула ноги, а ветерок прижал ее платье к телу, обрисовав его стройные, изящные формы.

– Значит, хочешь меня? – почти будничным голосом спросила она. – Хочешь, чтобы я прямо сейчас раскрыла свою тайну?

Траффорд только сглотнул: у него вдруг пересохло в горле.

– Хочешь, чтобы я сняла платье, как положено добропорядочной девушке? – продолжала она, и ее босая нога тихонько поползла к нему по днищу лодки. – Хочешь услышать, как именно я «делаю это»? Хочешь сорвать мой цветок и растопить мой лед?

– Больше всего на свете, – ответил было он, но тут же добавил: – А впрочем, нет.

– Нет?

– Нет, не хочу.

– Почему?

– Потому что если ты на это пойдешь, предвкушение исчезнет, покровы будут сорваны, тайна раскрыта, а этого я не вынесу. Благодаря тебе я понял прелесть недоступного. Мы живем в очень скучном мире, где всё на виду, всё «с гордостью» выставляется напоказ. А я теперь знаю, что нет ничего более возбуждающего, чем почти знать. Ничто не может сравниться с неутоленным желанием увидеть тебя обнаженной, с этой сладкой мукой… Я никогда не чувствовал себя более живым, чем сейчас, и хочу, чтобы это длилось вечно.

– Ты сейчас представляешь меня раздетой?

– Да, конечно. И себя вместе с тобой.

Сандра Ди улыбнулась, и ее обычная прохладная отстраненность словно на миг куда-то пропала.

– Ну и как? – спросила она.

– Это великолепно. Ничего не может быть прекраснее. Ты только подумай! Красота. Совершенство. Когда ты в последний раз встречалась с ними в нашем жалком мире? А я теперь могу представить их себе в любой момент, как только захочу! Невероятно. Вот что значит сила воображения. Выдумка сознания! Мне и не снилось, что такое счастье возможно.

– Да нет же, – сказала она, и удивленный Траффорд увидел на ее лице румянец. – Я спросила «как» не в том смысле.

– А в каком?

Теперь ее щеки уже определенно были алыми, и на мгновение она отвернулась, точно боясь встретиться с ним взглядом.

– Я хочу знать, как именно ты все это себе представляешь, – произнесла она тихо, почти шепотом. – Расскажи мне сейчас.

– Ты садишься, – начал Траффорд, и слова, к его собственному удивлению, легко полились из его уст. – Я уже расстегнул верхние пуговицы твоего платья, спустил его с твоих плеч, целуя их, и теперь оно спадает дальше, обнажая грудь. Ты смотришь на меня и улыбаешься, потом твой рот немножко приоткрывается, и я вижу твои белые зубы.

– Серьезно? – спросила Сандра Ди, и ее рот действительно чуть-чуть приоткрылся, в точности как описал Траффорд. – А дальше?

– Мы вместе расстегиваем остальные пуговицы.