Короткая ночь - Мария Теплинская

Зато как обрадовалась Владка Мулявина, как заспешила им навстречу, переваливаясь на ходу грузным телом! Она дохаживала последние недели, ей уже трудно было поворачиваться, но она все же пришла на праздник.

— Ой, Лесечка, какая же ты нынче красавица! — она горячо расцеловала подругу, стараясь при этом поменьше касаться ее руками. — Ну просто измять тебя боюсь, такая ты нарядная!

— Да уж ее нынче и без тебя будет, кому измять! — раздался поблизости язвительный бабий голос.

— Это кто еще там? — Владка немедленно огляделась по сторонам, но так и не нашла злую насмешницу.

— Да не слушай ты их! — тут же успокоила она Лесю. — Мало ли что по селу худые люди брешут!

Она снова восхищенно оглядела Лесин наряд.

— Ну уж теперь у тебя от хлопцев отбоя не будет, точно тебе говорю! — заверила она. — Хорошо, мы в первом ряду стоим, тебя сразу заметят! Эй, Васю, Ганулька, идите все сюда, здесь хорошо видно!

Леся стояла впереди Тэкли, в самом первом ряду. В этот ряд стремились выбиться все девчата, дабы их поскорее заметили и пригласили танцевать. Она оправила чуть сбившуюся паневу, тонкие вышитые рукава, бусы на шее — пока блуждали в толпе, все это пришло в легкий беспорядок. Затем Леся мельком огляделась вокруг и мимоходом порадовалась, увидев, что панна Каролина осталась за кругом и представив себе, во что превратится весь ее павлиний наряд, вздумай она теперь продираться вперед сквозь толпу, которая с каждой минутой становилась все гуще и плотнее. Вместе с тем девушка по-прежнему чувствовала себя немного не в своей тарелке, поскольку сзади ей дышала в затылок Тэкля, а сбоку вплотную стояла невестка, которая притом исхитрилась-таки втиснуться между нею и Ясем. Было ясно, что, хоть они и помалкивают, однако же все это им по-прежнему очень не нравится.

Она взглянула на друга, глазами спрашивая у него совета. Тот, однако, стоял спокойно, не выказывая никаких признаков недовольства или опасения.

Молодежь тем временем уже беспокойно перебирала ногами, бросая нетерпеливые взгляды на музыкантов. И когда старый Тарас поднял к зубам свою арфу, хлопцы-распорядители, не дожидаясь, пока грянет музыка, побежали по кругу вдоль толпы, чтобы первыми захватить себе в пару лучших девчат. Был среди них и Саня Луцук, который не замедлил явиться перед Лесей и галантно протянуть ей руку, приглашая на танец. Девушка слегка растерялась, думая, что ответить, но тут ее выручил Ясь.

— Ты уж не обессудь, мой друг, но я ее уже пригласил, — лучезарно улыбнулся он Сане.

— Да ты что? — рот у хлопца сам собой изумленно разинулся. — Нешто плясать пойдешь? И не боишься?

— Я теперь ничего не боюсь, — ответил тот и, сияя счастливыми глазами, столь же галантно взял Лесю за руку и повел ее в круг.

— Ну-ну! — подозрительно усмехнулся Саня и отошел.

Тэкля поглядела как он, совсем не расстроившись, выбрал другую девушку, и недовольно покачала головой.

— Да вы не журитесь, тетечку, — утешила ее Владка. — Ясь ведь хороший хлопец, вы же знаете!

— Другого такого в целом свете не сыскать! — мечтательно вздохнула и Настя-солдатка.

— То-то и беда, что хороший, — мрачно откликнулась пожилая женщина. — Был бы плохой — тут и говорить было бы не о чем! А хорошего — как погонишь? Сердце кровью обольется — так жаль его станет… И опять же — сколько помогал он нам… Я все маюсь, откладываю… Не знаю, как и сказать ему, что кончились детские забавы…

Но Леся не слышала ее горьких слов. В эти счастливые минуты она и вовсе забыла и о бабушке, и о Савке, и о собственном тревожном будущем. Она неслась по кругу, едва касаясь земли, и ветер бил ей в лицо, подхватывая завитки волос, и голова кружилась от радости, а мимо в таком же вихре проносились другие пары.

А каким чудесным танцором оказался Ясь! Как ловко и уверенно вел он девушку, какие сильные и надежные были у него руки! Когда он подхватывал ее на руки и кружил по воздуху, как и другие хлопцы своих девушек, ей чудилось, что за плечами у нее выросли крылья. Она теперь вспомнила, как он плясал в былое время. Сколько девушек мечтали о счастье промчаться по кругу с ним в паре! А он никого не видел вокруг, только свою Кулинку… Леся помнит, с какой обидой и тайной завистью глядела издали, как он кружит в танце свою зазнобу, как раскрывается широким кругом ее цветная панева, каким радужным веером разлетаются шелковые ленты… За последние годы она так привыкла видеть его на всех гулянках понуро стоящим, со сгорбленными плечами, что уже и представить не могла, что он может вести себя иначе.

И теперь она не сводила с него счастливых глаз. И куда только девались его сгорбленные плечи и безнадежный взгляд? Где там! Жаркий румянец, припотевшие ко лбу пряди, возбужденно-счастливые глаза, еще более синие от темных ресниц… Дивно хорош он был в эти минуты и выглядел совсем юным.

— Ах, чудно как! — выдохнула Леся, приземляясь после очередного взлета у него на руках. — Голову так и кружит!

— Еще? — спросил он, не сводя с нее глаз.

— О, да! — и она с опьяняющим наслаждением взлетела снова, взметнув темно-вишневым подолом. — А как все теперь смотрят на нас! Я все прежде в сторонке стояла, никто и не подходил ко мне… Только и оставалось, что на других дивоваться, а теперь… У-ух!..

Совсем рядом Павел Хмара так же подбросил Доминику, и розовый закатный луч скользнул по ее пепельным косам.

— Ой, а у меня, наверно, опять все волосы повыбивались! — забеспокоилась Леся. — По шее щекочут… И, кажется, лента распускается…

— Ничего, после поправишь! — засмеялся он.

А все кругом неслось, кружилось, качалось, весенней свежестью обдавал ветер, бешено стучало сердце…

Когда же они, разгоряченные, взопревшие, румяные и слегка растрепанные, вернулись на свое место, их немедленно окружила шумная толпа Янкиных друзей-приятелей, да и просто знакомых.

— Ну ты, Янка, нынче и выдал! — одобрил Симон Горбыль, дружески ляпнув его ладонью по спине. — Подметки у тебя еще не отлетели?

— Где там! — поддержал его Михал. — Ты спроси, как это он еще брыль свой не потерял! — сам Михал был без всякого брыля, с примасленными из щегольства белобрысо-желтыми вихрами.

Леся меж тем поправляла свою готовую развязаться ленту, как вдруг вспомнила о болезни Яся, уже несколько лет бывшей его проклятием. Она бросила на друга всполошенный взгляд, но тут же облегченно вздохнула. Янка часто и глубоко дышал, убирая со лба взмокшие пряди, но это было здоровое и чистое дыхание, ничуть не похожее на те жуткие хрипы, что пугали ее совсем недавно.

А Янка поднял глаза, с победным счастьем оглядел всех.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});