Одержимость Беллы Холл - Алена Тимофеева

густым низким смехом.

– О, мисс Холл, боитесь собачек?

– Зачем ты его забрал? – голос Даяны зазвенел. Белла не могла понять: от гнева дрожал он или же от страха. Ганс, вильнув коротким хвостом, проскользнул мимо Беллы в комнату, следуя зову Даяны.

– Решил навестить старину Нила, а встретил меня Ганс, – усмехнулся мистер Уорд. Белла робко заглянула в гостиную. Доберман нехотя подошел к хозяйке, лизнул большим розовым языком ее выставленную ладонь, которая тут же опустилась ему между ушей.

– Ну что же вы мнетесь на пороге, дорогая? Присоединяйтесь к нашей скромной вечеринке. Вы же хотите узнать правду? Ведь именно ее поиски привели вас сюда, разве не так?

– Столько вопросов, мистер Уорд. – Белла, скрывая страх, подошла к дивану. Села ровно, лишь слегка касаясь лопатками спинки. Даяна заняла место рядом с подругой. Белла избегала ее вопросительного взгляда, все ее внимание было приковало к Уорду-старшему. Ганс улегся у ног хозяйки, прижавшись теплым боком и к ногам Беллы. Рядом с Даяной страх перед псом несколько стих.

– Почему вы уехали из города? – повторила Белла свой вопрос, небрежно брошенный несколько долгих минут назад.

Мистер Уорд растянул губы в жуткой улыбке, демонстрируя белоснежные зубы. Он пододвинул к себе поближе пепельницу, засунул руку с короткими пальцами во внутренний карман пиджака.

«Он же не застрелит меня?» – подумала Белла, невольно вздрагивая. Но Томас Уорд лишь достал портсигар, гладкий и блестящий, на вид совсем новый, затем вытащил из него кубинскую сигару. Не спеша отрезал «гильотиной» кончик сигары, зажал ее тонкими губами и многозначительно посмотрел на Даяну. Та, дернувшись, неуверенно взяла со столика золоченую зажигалку «Ронсон», крутанула колесико. Секундный всполох – и Томас Уорд блаженно затянулся, выпустив струйку ядовитого дыма. Белле Уорд-старший напомнил огнедышащего дракона.

– Как я уже говорил, из-за вас. Мой сын определенно увлекся вами и вряд ли намерен отпускать. Думаю, вы совсем этого не хотели. Знаете, в детстве он больше дружил с девочками, до нас с Кэрри даже доходили слухи, что кукольный домик его привлекал куда больше, чем железная дорога. Я предупреждал жену, что это не совсем нормально, что нам с ним стоит больше времени проводить вместе, играть в футбол или на худой конец в гольф. Но в куклах она не увидела дурного знака. И вот… мой мальчик вырос, и его «куклы» тоже, – взгляд Уорда-старшего оценивающе пробежался по лицу Беллы. Она хотела было задать следующий вопрос, но мистер Уорд поднял руку, останавливая Беллу: – Нет-нет. Я знаю, о чем вы хотите узнать. Если я что-то упущу, то прошу, можете дополнить меня в конце. – Он выдержал паузу, точно хотел убедиться, что его услышали. Белла кивнула, а Даяна, учуяв дым, несколько резко схватила свой портсигар. Рваным движением она раскрыла его, и сигареты от столь бесцеремонного обращения едва не просыпались на Ганса.

– Давай я, – тихо сказала Белла и осторожно забрала из ее рук портсигар.

– Как мило, что вы успели подружиться, – восхитился Уорд-старший. Белла метнула на него гневный взгляд, почти забыв, почему находится здесь. Из-за кого.

– Я вас слушаю, мистер Уорд.

Он улыбнулся и продолжил:

– Итак, игра в куклы. Когда Томми начал интересоваться девочками не только как подругами, мы с Кэрри обрадовались. Первой была… Джессика. Хорошая девочка, отличница и дочь наших соседей. Но провстречавшись с Томми всего неделю, она быстро его бросила. Мы недоумевали, что между подростками могло произойти. Юные сердца склонны к излишней драме, и мы, увы, не придали этой проблеме должного значения. Ровно до того момента, как полицейские обнаружили Джессику. Красивой, рыжеволосой, белокожей и, к сожалению, мертвой.

Белла внимала словам Уорда-старшего, цепенея от страха, чувствуя, как он стальными пальцами сжимает ей горло, как велит крови застынуть в жилах.

– Ох и шума наделал тот случай. В нашем-то крохотном городке – самоубийство! Да-да, девочку нашли повешенной на собственных колготках. Томми ничего нам не сказал, вел себя как обычно. Алиби его не подтвердилось, пришлось соврать нагрянувшим детективам, что сын провел весь день, когда умерла Джессика, вместе с нами. Несколько дней спустя Кэрри нашла в его комнате зеркальце с буквой «Д»…

«Пластинки!» – пронзила догадка сознание Беллы.

– А еще позже выяснилось, что у девочки появился новый поклонник. Кэрри настаивала на частной школе, на исправительном заведении, на психиатрах, но я понимал, что болезнь моего сына никто не сможет вылечить. Тогда я поклялся себе, что смогу его уберечь от тюрьмы и психиатрической клиники, а несчастливых девушек – от него самого. Главную женщину в жизни Тома и своей я, правда, уберечь не смог. – Едкая печаль заплескалась на дне глаз Уорда-старшего. Взгляд его остекленел. Он смачно затянулся. Сквозь завесу дыма Белле померещился силуэт Кэрри Уорд, замаячивший рядом с Уордом-старшим. Фантом мелькнул у него за плечом, и прозрачная рука нежно коснулась его шеи. Мистер Уорд мотнул головой, приложил руку к тому месту, где секунду назад гладили кожу призрачные пальцы его погибшей жены. – Если бы я знал, почему он дружил всегда только с девочками, то болезнь не поразила бы моего сына. Психика – столь хрупкая вещь, что сломать ее не стоит никакого труда. Мальчишки дразнили нежного Томми девчонкой, плаксой, хлюпиком. Зато одноклассницы с удовольствием разыгрывали чаепития с вежливым и воспитанным мальчиком, который не отрывал головы куклам, а расчесывал им волосы, одевал в красивые платья. Томми быстро вытянулся, в старшей школе над ним уже не издевались и приняли в футбольную команду. А мы с женой и не подозревали, что раны, нанесенные в детстве, пустили корни. До тех пор, пока Джек и Эрика Вилларс не переехали в Лэйквуд.

При упоминании Джека сердце Беллы сделало кульбит. Она покосилась на Даяну. В глазах подруги застыли непролитые слезы, рука с истлевшей до фильтра сигаретой замерла над пепельницей. Уорд-старший проследил за взглядом Беллы и попросил:

– Даяна, милая, поделись пепельницей, раз ты докурила.

Даяна молча пододвинула к мистеру Уорду пепельницу, не удостоив его взглядом.

– Так, о чем я? Эрика. Новая темная глава в жизни моего сына. Морковные волосы, яркие глаза, полное отсутствие тормозов и совести. Она работала на моей фабрике. Совершенно бесстыжая девка. Сразу выбила себе двойной оклад, дом они построили с Джеком в ипотеку. Как ей только заем дали? – Уорд-старший покачал головой и вздохнул, тяжело и горестно: – Меня в оборот пыталась взять, но я был предан жене, даже речи об интрижке идти не могло. Тогда она повстречала Томми. Наивный бедняга и не понял, что Эрика банально, до тошноты банально жаждала денег. Я узнал об этом,