Прощай, мафия! - Марина Рощина

— Надеюсь, ты не собираешься реветь? — крикнула ей вслед Ирка. — И все-таки при чем тут бог Аполлон и его музы? Может, одну из его муз тоже звали Микой?.. И почему на уроках МХК я вечно играла в «морской бой» вместо того, чтобы слушать учителя!

Минут через пять Старцева вернулась.

— А может, он не хотел надо мной смеяться? — спросила она Ирину.

— Кто?

— Да, Ветров, кто ж еще. Может, он решил сделать первый шаг к примирению? Как думаешь?

В запутанных отношениях Ветрова и Старцевой Ирина не понимала решительно ничего: по отдельности — взрослые серьезные люди, а вместе ведут себя точь-в-точь как выпускники детского сада. И еще она знала, что Анна ужасно переживает из-за ссоры с Андреем, хотя и делает вид, что ей наплевать.

— Думаю, ты права, — поддержала подругу Ирина.

— По правде говоря, мне сейчас очень нужно с ним поговорить. В голове полная каша, — пожаловалась она. — Я много чего узнала за последнее время. И при этом ни одной идеи, куда двигаться дальше. Как тот строитель, у которого есть кирпичи, есть раствор, нет только чертежей будущего дома.

— Вот и позвони ему, — предложила Ирка то, что Старцева и надеялась услышать. — Вместе покумекаете.

— Позвонить? Ветрову? Первой? После «Золотого папарацци»? — взвилась Старцева. — Да ни за что!

Что и требовалось доказать: эти двое никогда не договорятся между собой. Ирка вздохнула.

— Ладно, выкладывай, — сказала она. — Конечно, я не Ветров и даже не архитектор с чертежами, но на отсутствие здравого смысла никогда не жаловалась. Может, пригожусь чем-нибудь.

В памяти Анны еще было свежо воспоминание о том, как именно Ирка помогла им распутать историю с убийствами на популярной радиостанции. Поэтому от помощи подруги Старцева не отказалась. Она подробно изложила все, что узнала за последние несколько дней.

— Я теряюсь, — честно призналась она. — Кто убил Андреади? И кто убил Ингу Скворцову? И есть ли Связь между этими убийствами? И при чем тут Пауло Лучано, который зачем-то прикидывается Павлом Петровичем Лучковым? И вообще — как один и тот же человек может быть и русским, и итальянцем одновременно? Зачем ему вкладывать деньги в раскрутку Андреади, если он делает все возможное, чтобы уничтожить модельера? И где спрятана коллекция Андреади? И куда, черт возьми, исчез его труп? Или его правда поглотила морская пучина?

— Совсем не обязательно, — ответила Ирка, наливая себе и Анне чаю. — Например, итальянская мафия очень надежно прячет трупы. Помнится, я смотрела фильм про «Коза Ностру». Так вот, эти ребята широко практиковали двухэтажный гроб. На верхнем этаже лежал легальный покойник, а под ним тот, от которого нужно избавиться. Неугодный мафии человек исчезал бесследно. Покойника лучше всего прятать на кладбище. Никому и в голову не приходило искать его там.

Ирка вряд ли всерьез рассматривала возможность того, что бравые ребятушки из «Коза Ностры» похоронили модельера Андреади в двухэтажном гробу. Другое дело Старцева — для нее бредовые идеи как заварные пирожные для сладкоежки. Ирка и глазом моргнуть не успела, как Анна уже натягивала джинсы.

— Надеюсь, ты не собираешься прочесывать городские кладбища в поисках свежих могил? — подозрительно спросила Калинкина.

— Пока нет, — ответила та, нажимая на слово «пока». — Просто я, кажется, поняла, куда мог заходить итальянец. Если не ошибаюсь, именно там спрятана последняя коллекция Андреади.

— И где же она? — поинтересовалась Ирка.

— Там, где никому и в голову не придет ее искать, — пожала плечами Анна. И добавила скромно: — Кроме меня, — мол, итальянской мафии нечего стыдиться, что ее планы расстроены.

Глава 17

Рикошет

Василиса Андреевна Егорова как раз собственноручно наливала чай своему новому итальянскому другу Пауло Лучано, когда в ее кабинет вошел секретарь и доложил о приезде Натали Крушинской.

— Пусть подождет, — небрежно сказала хозяйка, ни на минуту не переставая медово улыбаться итальянцу. — Я приму ее, когда этот идиот напьется чаю. Оказывается, он в своей Италии спал и видел, как бы ему попить чайку по-русски.

В подтверждение ее слов итальянец с глуповатой улыбкой ухватил бараночку и сунул ее в стакан с кипятком. Очевидно, в его представлении русские пили чай именно так. Вообще, со своей любовью ко всему русскому Пауло Лучано порядком достал Василису Егорову. Она, несмотря на внешность деревенской бой-бабы, была человеком деловым, современным и абсолютно космополитичным. Видите ли, мама Пауло Лучано родилась в России, и, хотя она навсегда покинула родину в трехлетнем возрасте, незадолго до революции, это обстоятельство оказалось для итальянца достаточной причиной, чтобы вложить деньги в российский бизнес. Сама Василиса никогда не принимала решений, руководствуясь подобными пустяками. Но если у кого-то разыгралась ностальгия — отчего бы не подыграть? Василисе очень были нужны деньги Лучано, и она не задумываясь привязала бы фальшивую косу и обрядилась в сарафан и кокошник, лишь бы угодить итальянцу.

Мирное чаепитие, сопровождаемое приятной дружеской беседой, неожиданно было прервано вторжением Крушинской. Ждать в приемной она не пожелала.

— Здравствуй, Наталья, — гостеприимно поднялась ей навстречу Василиса. Со стороны казалось, что она страсть как рада видеть Крушинскую. — Налить тебе чайку? Кстати, познакомьтесь. Это Наталья Крушинская, директор модельного агентства. Ее девочки обязательно будут участвовать в показе последней коллекции Андреади. А это Пауло Лучано, наш будущий партнер по бизнесу, — представила своих гостей друг другу хозяйка.

На учтивый поклон итальянца Натали ответила небрежной улыбкой. Она явно не была расположена к светской беседе.

— Объясни мне, что происходит, Василиса? — начала Натали, и тон ее не предвещал ничего хорошего. — Сначала появляется эта статья, в которой говорится, что коллекция не погибла и показ состоится точно в срок. Затем мне звонит София и просит провести кастинг. А сегодня утром я приезжаю в Дом моды Андреади — я повторяю, Андреади! — и вижу, что там вовсю хозяйничает Полонская. Рабочие готовят зал для показа, в мастерских полно рабочих, вовсю идет раскройка, а на завтра, оказывается, уже намечены первые примерки. Вдобавок по всему Дому болтаются сомнительные личности, с виду типичные бродяги, везде суют свой нос. Пожар пожаром, но в Доме полно ценных вещей, а с попустительства Софии начинается настоящее разграбление. В чем дело, а, Василиса?

— Не волнуйся, Натали. Эти сомнительные личности никакие не бродяги и не воры, а декораторы и дизайнеры. А еще на сегодня намечено прослушивание джазового квартета. Их всех пригласила София. Ей нужно воссоздать на сцене атмосферу тридцатых годов.

— Ей нужно воссоздать что? — приложила руку к уху Натали.

— Атмосферу тридцатых годов, времен расцвета итальянской мафии, — терпеливо повторила Василиса, будто и правда поверившая во внезапную тугоухость Крушинской. — Ты разве не знаешь, что последняя коллекция Андреади называется «Прощай, мафия!»?

— Какая к черту мафия! Какая к черту коллекция! — взревела Крушинская, да так, что итальянец подпрыгнул на месте и испуганно захлопал глазами.

— What happened, Vasya? — спросил он. — Why is this woman so crying?[8]

— It's nothing, Paul. She is just a little bit deaf[9], — объяснила она и приложила руку к уху, повторив жест Крушинской.

— Нет никакой коллекции! — продолжала разоряться Крушинская. — О чем ты говоришь?! Она погибла! Сгорела в огне!

— Знаю, — преспокойно отвечала Егорова. — Новую коллекцию сделает София. А мы выдадим ее за коллекцию Андреади. Кстати, я уже видела эскизы. Они великолепны, и единственное, чего им не хватает, так это подписи Андреади. Так что показ состоится в намеченный день, чего бы мне это ни стоило. А ты, дорогуша, лучше бы о кастинге беспокоилась.

— Ах, вот что ты задумала, гадюка, — прошипела Крушинская. — Мало ты денег срубила при жизни Андреади, так теперь решила и на его смерти наварить? Только ничего у тебя не получится, дорогуша! У меня есть снимки его последней коллекции. И я опубликую их во всех газетах и журналах, чего бы мне это ни стоило. Тебе не удастся выдать жалкие тряпки Полонской за гениальные творения Александра Андреади!

— Врешь! — с перекошенным от злобы лицом выкрикнула Егорова. — Нет у тебя никаких фотографий.

— Нет, не лгу. Можешь полюбоваться прямо сейчас, — насмешливо ответила Натали, вытащила из сумочки толстую пачку фотографий и швырнула на стол Василисы.

Призрачные надежды, что угрозы Натали окажутся блефом, растаяли как дым. Василиса сразу узнала коллекцию Андреади: ей довелось видеть ее на стадии эскизов. Тщательно разработанная операция по спасению сделки, после того как идиот Андреади решил поиграть в обиженного гения, оказалась на грани срыва. И все только потому, что истеричная фанатка Андреади ухитрилась каким-то образом отщелкать его последнюю коллекцию.