Варенье наизнанку и максимум козы! - Сергей Анатольевич Смирнов

Вселенной!»

…Я заставил себя отвернуться. И вот теперь мы с Викой стояли друг перед другом. В общем-то, на приличном расстоянии… на таком знатном расстоянии как раз в дорамах подолгу стоят главные герой и героиня, пока у них еще не определилось все окончательно.

Я собрался с силами и сказал:

– Надо поговорить. Давай отойдем немного в сторонку…

Странное было предложение: мы и так были в стороне от Саньки и Славки, и от дома – тоже. Но главное – начать!

Вика улыбнулась без всякой иронии, очень по-доброму:

– Давай!

Мы отошли… ну, шага на три. Не больше!

– Можно я задам тебе нескромный вопрос? – двинул я вперед вторую пешку.

– Валяй! – качнула головой Вика и снова улыбнулась – озорно так.

– Зачем тебе очки?

Вика не смутилась:

– Знаешь, можешь удивляться, но мы тут, в вашем мире, немножко близоруки… И не все видим, как вы. У нас другой световой спектр. Ты же сам видел его!.. У каждого свои недостатки.

Тут только я заметил, что на Вике снова одежда-клон моей сестренки – то же худи, такие же кроссовки. Ну, так даже лучше – легче общаться, нежели с девочкой в генеральской форме вселенской силовой службы!

– А если бы ты осталась с нами на Земле, ты смогла быть жить совсем как человек? – спросил я… пытаясь не сбиться в дыхании.

Сердце у меня уже колотилось на пределе сил.

– Что ты имеешь в виду? – искренне заинтересовалась Вика.

– Есть, пить…

– Ты же сам видел. Без проблем, – отвечала Вика.

Мне показалось, что, как и в случае с Артурчиком, она опять не догоняет намеки.

– Спать, как мы… – продолжал я разгон. – Простужаться иногда… Рожать детей, например, как мы…

Ясное дело, я облился холодным потом, выпустив из себя на волю то, о чем сам еще ни разу в жизни не задумывался.

Вика сверкнула глазами – переливом тех неизвестных цветов.

– Любопытная мысль! – сделала она озадаченный вид. – Не пробовала… Но, наверное, это интересно…

Секунд пять мы молчали.

– Знаешь что, – твердо сказал я. – Вступай в наш клуб. У меня вон какая сестренка есть. Классная! И друзья у меня все классные! Ты их всех знаешь, и они тебя знают. Папа с мамой у нас есть – Павлины веселые такие! Я тебя с ними познакомлю. Тетя Вера классная… Деда Гера… Деда Гера вообще тебя уже как родную внучку любит. Мы все тут друг друга любим. И мы все тут вместе. Можем в любой момент… ну, взять и устроить обнимашки! Понимаешь?! А ты там одна ведь… ну, по сути дела-то! Ты ж свою сестру с прошлого года и не видела, верно?

– По вашим меркам – да, – кивнула Вика. – А брата – еще дольше.

– Признайся, ты ведь не просто так Нату хотела забрать… Ты ведь теперь знаешь, как мы тут живем… Вот и захотела! – круто наехал я, идя ва-банк.

Вика сжала губы и потупилась. Ох, уж эти ангелы – врать совсем не умеют!

– А тут мы все будем тебя любить, – пообещал, даже можно сказать – поклялся я и поставил жирную точку: – ОЧЕНЬ любить.

Вот такой ход конем я сделал. Сам потом им гордился!

И не выдержал, типа всплакнул вдогонку:

– А то что? Мне надо будет конец света устроить, чтобы снова тебя увидеть?

Всё! Я выпустил весь заряд. Больше боеприпасов у меня не осталось. Стал стоять, затаив дыхание. И ждать…. у бескрайнего моря – погоду.

Вика шагнула мне навстречу и положила свои невесомые руки мне на плечи. Мне показалось, что она стала меня выше на полголовы! Умеют же там эти почти что ангелы производить нужный эффект в нужное время и в нужном месте!.. Или это у меня колени подогнулись? Как ни ломал потом голову, так не понял. А спрашивать спустя энное количество времени не стал – к чему?

– Александр! – произнесла она мое полное имя прямо певуче. – Меня ведь не из базальтовых пород вытачивали. Ты это и так уже знаешь. И сердце у меня – не окаменелость Юрского периода… Пусть оно в своей волновой форме может занимать целую Вселенную…

Я, наверно, рот разинул, потому что Вика мило усмехнулась, попросила меня «не заморачиваться» и продолжала:

– И ты знаешь не хуже меня… всегда знал, что даже если сердце сделано из нейтрино, оно все равно имеет положительный заряд… Да! Ты пока даже лучше меня знаешь, что это за такой заряд! А мне еще надо поучиться.

В голове у меня шумело, но, побывав несколько мгновений молекулярным клоном Вики Ковылиной, я оказался способен на спонтанные прозрения! Да еще какие!

– Так, погоди… – во рту у меня стало сухо, и я с трудом сглотнул. – Тебе ведь тогда придется в отставку уходить! Верно?

Вика и глазом не моргнула. Здесь, на Земле, ее глаза в те мгновения сделались из переливчатых как бы… стабильно сиреневыми:

– И что из этого?

– И от этих… ну… способностей… от сил физических… не, метафизических придется отказываться, да? – похолодел я.

– Зато ты около меня будешь чувствовать себя крутым с твоими фокусами… – прикололась всерьез так Вика, – тем более что вам самим с сестрой… да и мне тоже ваш полный репертуар еще неизвестен.

Кажется, я стал еще ниже на десяток сантиметров.

– А еще это… – У меня никаких сил не было ни осмыслить это, ни произнести.

– Ну да! – кивнула Вика и хихикнула, точь-в-точь как моя сестренка. – Еще пару миллионов лет возраста сбросить, чтобы ты не смущался.

Щеки у меня начинали гореть… Пару миллионов! Я думал – про пару! Ой, беда!

– А сейчас мне нужно кое-какие дела уладить. Считай, в нашем департаменте, – сказала Вика. – Потерпи немного, и я вернусь. Обещаю! И не надо конец света устраивать. Просто потерпи немного. И как у вас говорят, долгие проводы – лишние слезы. Сейчас давай расстанемся просто по-дружески. Сестре мое «до свидания» передашь потом. Не хочу сейчас останавливать комету на лету… Так у нас говорят.

И Вика просто отступила и протянула мне руку.

Я сам был как немой хрустальный торнадо в то мгновение. Я только сжал зубы, так, что в ушах хрустнуло. Я протянул свою руку и пожал руку Вики, как можно пожать крылышко ласточки или стрижа, провожая их в небо.

Тут Вика совершила последнюю ошибку. Пусть и простительную… Видок, наверно, у меня был уныло-кисло-шарахнутый.

– Не переживай… – сказала она, когда я отпустил ее руку. – Я могу тебе память заблокировать до нашей встречи. Чтоб не слишком мучился… насчет того, вернусь я или нет…

Я с трудом подавил в себе вспышку ярости. Пробубнил только:

– У нас тут принято немного помучиться, если