Путь между - Надежда Ожигина

Так, за разговором и оглядками, они не заметили, как перестало хлюпать под копытами коней и местами подгнившая гать сменилась добротной сельской дорогой. И лишь обратив внимание на перемены под ногами, король увидел впереди быстро идущего человека.

Вгляделся и удовлетворенно хмыкнул.

Долговязая тощая фигура, готовая сломаться пополам под весом лютни, зачехленной в серебристо-серый шелк, могла принадлежать только Эйви-Эйви. Беглец несколько раз оглянулся, прибавил шагу, похоже, высматривая по сторонам подходящее укрытие. Но с одной стороны дороги тянулись болота, с другой — к самому горизонту уходили луга невысокой молодой травы, лишь вдалеке зеленела дубовая рощица. И бродячий певец, словно сознавая безвыходность положения, решительно сел у обочины, любовно пристроив лютню и посох.

Когда с ним поравнялись наконец король и шут, Эй-Эй приканчивал загодя припасенную куриную ножку, запивая вином из баклажки. Денхольм натянул поводья.

— Выходит, благодарность менестрелям несвойственна? — оглядывая старика с головы до ног, не слишком дружелюбно поинтересовался он.

— Что был должен, я вернул, — возразил певец еще менее приветливо. — Не вижу повода устраивать конное преследование.

— Слишком много чести, — буркнул Санди. — Оставь его, куманек, время не терпит! У черной сволочи конь небось не в пример нашим лошадкам!

— Догонит — поговорим, — возразил король, не сводя с певца сурового взгляда. — Между прочим, я, выкупая тебя у стражи, дал слово чести, что ты — мой проводник, — доверительно поведал он бродяге.

— А мне ваше слово чести, господин, до одного всем известного места, — вытирая замасленные руки о штаны, поделился новостью Эйви-Эйви.

— Санди, не смей! — прикрикнул король, заметив краем глаза, как метнулась к ножнам рука вмиг озверевшего шута.

Менестрель и глазом не моргнул, всем своим видом выражая крайнее пренебрежение.

— Мне нужен проводник, певец. Хороший проводник. Ты мне не слишком подходишь, но времени на поиски у меня нет, — чеканя каждое слово, сказал Денхольм. — Я иду в Зону, ты водишь в Зону людей. Думаю, мы договоримся.

— Вряд ли, — покачал головой Эйви-Эйви, впервые за минуты разговора выдавая искру интереса. — Вам, господа хорошие, в Зоне делать нечего.

— Мы — посланники Светлого Короля. Его беспокоит ожившая Зона. — Денхольм спешился и присел рядом. — Проведи нас, и ты поможешь Короне.

— Я не гожусь на роль Спасителя Человечества, — гнусно ухмыльнулся старик. — Я редко бываю трезвым. И Светлый Король в моих услугах не нуждается.

— Но ты же пришел в эти края, ты, проводник! — решительно встрял в разговор Санди, оставивший попытки переубедить Денхольма. — Сработало твое чутье! И вот ты нашел тех, кто стремится в Вендейр, Зону Пустоты!

Король вскочил на ноги, не пытаясь скрыть своего ужаса: по телу пьянчужки прошла судорога. Выгибаясь и беснуясь, заламывая руки и грызя дорожную пыль, он завопил:

— Венда! Венда, будь ты проклята!

И, вспоминая урок покойного брата, король влепил исходящему пеной бродяге звонкую оплеуху, заорав во весь голос:

— Эарендейль, слышишь ты? Эарендейль!

И в тот же миг все стихло. Припадочный певец перестал биться и вздохнул свободнее. Затих, распластавшись на земле. Приподнял голову, взглянув с неприязнью на Санди и с благодарностью на Денхольма. Сел, хлебнул из фляги. Выудил из сумки трубку, закурил.

— Откуда вам известно это слово, господин? — отрешенно поинтересовался Эйви-Эйви.

— Во сне приснилось, — сказал чистую правду король.

— Я пришел за Махом, — со странным глухим присвистом пояснил старик. — Но он отказался идти. Орал, что лучше сядет в тюрьму, чем уйдет со мной в Зону. В нем оказались живы вера в людей и надежда на чудо, а это серьезный груз, с таким идти трудно…

— Тогда ты отдал ему вырученные за выступление деньги, — понимающе кивнул король. — И решил отсидеть чужой срок…

— Господин, я не святой великомученик, — усмехнулся Эй-Эй. — Просто хотел облегчиться… И я могу целый день петь, находясь в трезвом состоянии…

Санди коротко взвыл и тоже слез с лошади. Так, на всякий случай.

— За такие концерты, случается, убивают, — с великой охотой пояснил он.

— Это тоже итог, не лучше и не хуже, — равнодушно парировал певец. — Нить жизни — штука тонкая, так или иначе, все равно рвется. Думаете, я ошибся и попытался забрать не того? Но у вас еще больше чувств, вы не стремитесь к смерти и не теряли надежды. У меня не хватит сил, чтобы довести вас до места, господа. Простите. Собьюсь. Сойду с нужной дороги…

— Пустые отговорки, — нетерпеливо дернулся король. — Помоги нам, бродяга!

И Эйви-Эйви обреченно кивнул головой.

— Я уступлю тебе свою лошадь! — облагодетельствовал его шут, опасливо оглядывая дорогу. — Если только благородное животное выдержит подобный запашок!

— Как вам будет угодно, — пожал плечами Эй-Эй, — но я могу и пробежаться, держась за стремя. — Он легко, почти невесомо взлетел в седло, похлопал лошадь по холке. Обернулся к пристраивавшимся на второй лошадке путешественникам и лукаво спросил: — Как мне величать вас, посланник Светлого Короля?

— Зови меня Денни Хольмером, — улыбнулся король, вспомнив балаган.

— А я Санди, — пропыхтел шут за его спиной. — Просто Санди.

— А меня зовите, как хотите. — Менестрель допил вино и припрятал опустевшую баклагу. — Сколько вы мне будете платить, господин Денни Хольмер?

— А мы слыхали, проводники платы не требуют, — попытался возразить Санди.

— Трактирщик сфальшивил любимый мотивчик! — расхохотался Эй-Эй. — До времени не требуют, до времени! С тех, кого обычно водим, и взять-то нечего! А вы, господа хорошие, чудное, но приятное исключение. И возьму я с вас дорого, вы уж мне поверьте! Ну ладно, такие дела на дороге не решают. Понеслась, родная! — Две босые пятки от души поддали по крутым лошадиным бокам.

Король и шут поскакали следом, так и не дождавшись неведомого преследователя.

Глава 8. МИНУЯ ЭРИНГАР

До деревни они добрались еще засветло. И первым делом обменяли уставших тяжеловозов на породистых холстейнских скакунов, прикупив лошадь и для Эйви-Эйви. Вторым делом они заказали баню пожарче, куда и отправили новоиспеченного проводника. Король хотел воспользоваться отсутствием хозяина и сжечь вонючие обноски, но оказалось, что Эй-Эй прихватил их с собой.

— Зачем ему это рванье? — недоумевал Санди. — Неужели непонятно, что одежду мы купим?

Из бани проводник вышел за полночь, когда шут почти что умер от любопытства. Завернутый в чистую простыню Эйви-Эйви заботливо развесил на бельевой веревке отстиранное барахло, нимало не смущаясь присутствием особ женского пола и не обращая внимания на ночную прохладу. Денхольм и Санди поспешили увести его прочь от стыдливых глаз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});