Дочь крови - Энн Бишоп

— А куда еще мне остается отправить его? — бросила она. — Могут пройти годы, пока кто-нибудь наконец захочет подписать контракт на его услуги. А если учесть, как быстро разносятся слухи, боюсь, мне не удастся даже подарить этого ублюдка. Большая часть особняка была уничтожена огнем, зато комната Корнелии осталась нетронутой. Слишком многие видели, что лежало на той постели. Об этом столько говорили…

— Но… его ведь нет там. И здесь его тоже нет. Где же он?

— Огни Ада, мне-то откуда знать?! Где-то поблизости. Наверняка что-то замышляет, скитаясь в одиночестве. Может, превращает других ведьм в кучку раздробленных костей и шмотки мяса.

— Ты могла бы призвать его с помощью Кольца.

Доротея замерла на месте и, сузив глаза, прожгла кузину яростным взглядом. Их матери были сестрами. Отличная линия Крови. И консорт, зачавший Хепсабах, обладал большим потенциалом. Так как же могли две из Ста Семейств Хейлля породить такую беспомощную идиотку?! Если только дорогая тетушка не оплодотворила саму себя какими-нибудь отбросами! Подумать только, и Хепсабах — единственная женщина, с чьей помощью можно попытаться приструнить Деймона! Какая ошибка. Наверное, нужно было позволить той сумасшедшей демланской сучке оставить его себе. Но нет, тогда появились бы другие проблемы. Темная Жрица предупреждала ее. Правда, толку с этих предупреждений…

Доротея улыбнулась своей кузине, с удовольствием отметив, как та вжалась в спинку кресла.

— Значит, ты считаешь, мне следует призвать его? Использовать Кольцо сейчас, когда развалины того особняка еще и остыть не успели? Может, ты сама хочешь поприветствовать его и поздравить с возвращением домой, если я заставлю его появиться на пороге подобным способом?

Гладкое, тщательно накрашенное лицо Хепсабах исказилось от страха.

— Я?! — зарыдала она. — Ты не заставишь меня сделать это! Ты не имеешь права заставлять меня! Он меня не любит!

— Но ты же его мамочка, дорогая моя, — промурлыкала Доротея.

— Но ты же знаешь… знаешь…

— Да, я все знаю. — Жрица продолжила ходить по комнате, но теперь ее шаги замедлились. — Итак, он в Хейлле. Этим утром он объявился на одной из охранных точек. Значит, уже скоро будет здесь. Пусть побегает день-другой, сорвет свой гнев на ком-нибудь. А я тем временем организую обучающий досуг. И, боюсь, придется крепко поразмыслить над тем, что с ним делать. Хейллианский мусор и лэндены не понимают, что он собой представляет. Они его любят. Считают, что это жалкое великодушие, которое он демонстрирует по отношению к ним, искреннее, что он такой всегда. Надо было сохранить вид спальни Корнелии в зачарованном кристалле и показать им, каков их герой на самом деле. Впрочем, это не имеет значения. Он пробудет здесь недолго. Я найду кого-нибудь, кто достаточно глуп, чтобы взять его.

Хепсабах поднялась на ноги и расправила пышное, красиво скроенное платье золотистого цвета, а затем пригладила завитые черные волосы.

— Ну что ж, думаю, мне стоит пойти и проследить за тем, чтобы приготовили его комнату. — Она прижала руку ко рту и приглушенно рассмеялась. — Это материнский долг.

— Не трись слишком долго о столбики его кровати, дорогуша. Ты же знаешь, он ненавидит мускусный запах женщины.

Хепсабах моргнула и с трудом сглотнула.

— Я этого не делаю! — с негодованием выпалила она и тут же надулась. — Это попросту несправедливо!

Доротея поправила выбившийся из элегантной прически локон.

— Если у тебя вдруг появятся похожие мысли, дорогая моя, вспомни Корнелию.

Смуглая кожа женщины посерела от страха.

— Да, — с трудом пробормотала Хепсабах.

Доротея проводила ее к двери.

— Да, я буду помнить об этом.

5. Террилль

Деймон скользил по тротуару, не сдерживая широких шагов, поскольку преграждающие путь люди обычно сами торопились убраться с дороги и спешили дальше по своим делам. Он не обращал на них внимания, не видел их, не слышал бурлящих голосов. Засунув руки в карманы брюк, он скользил сквозь толпу и шум, не глядя по сторонам и ни на что не обращая внимания.

Он был в Дрэге, столице Хейлля.

Он был дома.

Деймону никогда не нравилась Дрэга, не нравились высокие каменные здания, соприкасавшиеся друг с другом и загораживающие солнце. Ему никогда не нравились залитые бетоном дороги и бетонные же тротуары, где росли скрюченные, пыльные деревья на квадратных огороженных участках земли, словно вырезанных в сплошной серой массе. О да, здесь можно было занять себя тысячами способов — театры, концертные залы, музеи, рестораны. Все эти вещи нужны долго живущим, надменным, бесполезным людям, чтобы заполнять пустые часы своей бессмысленной жизни. Но Дрэга… Если бы он только был уверен, что две вполне определенные ведьмы уже лежат, сломленные и похороненные, где-нибудь под каменной кладкой, то разорвал бы город на части, даже не задумавшись.

Он свернул на другую улицу, ныряя между повозками, которые резко останавливались. Мужчина не обращал ни малейшего внимания на разозленных возниц. Один или два пассажира рискнули высунуться в боковое окно, чтобы накричать на него, однако, разглядев лицо помешавшего и осознав, кто перед ними, тут же поспешно прятались в каретах, надеясь, что Деймон ничего не заметил.

С момента своего прибытия в столицу он следовал за мысленной нитью, которая тянула его в неизвестном направлении. Деймона ни капли не обеспокоило это притяжение. Это хаотическое подергивание тут же открыло, кто именно скрывается на другом конце. Деймон не знал, что ей понадобилось в Дрэге — из всех мест! — но, очевидно, потребность увидеть его оказалась достаточно сильна, чтобы притянуть к себе.

Деймон вошел в огромный парк в самом центре города, свернул на тропинку, ведущую к южной части, и замедлил шаги. Здесь, среди деревьев и травы, где шум улицы наконец-то утих, стало гораздо легче дышать. Он перешел мелодично журчащую речку по маленькому мостику, помедлил мгновение, а затем выбрал дорожку, ведущую вправо, в глубь парка.

Наконец Деймон оказался на маленьком овальном участке, поросшем травой, где стояла кованая железная скамейка. Невысокий полукруг женских слез создавал позади нечто вроде забора; кусты были усыпаны маленькими голубыми цветочками с белой сердцевиной. Два высоких старых дерева росли по обе стороны овального газона, их ветви переплетались высоко над головой, пропуская сквозь кроны россыпь солнечных лучей.

Подергивание прекратилось.

Деймон стоял в центре газона, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Он уже хотел было уйти прочь, когда услышал низкий смешок, доносившийся из-за кустов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});