Сто тысяч Королевств - Н Джеймисин

Но что с того, что он возлюбил меня первым?

***

Уткнувшись спиной в противоположную стену, глотая побелевшим ртом воздух… сжигаемая безграничным ужасом, полная безотчётного отвращения… борясь с подступающей к горлу тошнотой, разрываемая на части желанием схватиться за голову и разразиться воплем… я…

***

Последнее предупреждение, как же. Обычно я не столь глупа, но подумайте сами… Побудьте на моём месте и попробуйте разобраться. Со всем сразу. Чересчур много для меня одной.

***

— Вам помочь?

Разум уцепился за голос старухи-смотрительницы, подобно утопающему, жаждя спасения. Должно быть, я странно смотрелась, с обращённым в её сторону слепым взглядом, — вдобавок, как сомнабула, слабо покачиваясь на дрожащих ногах, с беззвучно открытым ртом, с вытянутыми вперёд руками — и пальцами, согнутыми наподобие когтей.

Силуэт вырисовывался в проёме меж шкафов. Меня бесстрастно осмотрели с ног до головы.

С усилием закрыв рот и опустив руки, я выпрямилась из странной, полуприсядом, позы (сколько же простояла так застывшим столбом?). Внутри меня всё ещё трясло, но слабое подобие достоинства вроде бы возвращалось ко мне.

— Я… Н-нет, — удалось выдать немного погодя спешное отрицание. — Нет. Я… всё в порядке.

Ничего не говоря, она просто разглядывала меня. Я хотела было приказать ей уйти, но глаза, против воли, сами собой тянулись к так потрясшей меня вещи.

С той стороны шкафа на меня глядел как живой Пресветлый Владыка Мира и Порядка. Нет, разумеется, то был простой барельеф, в амнийском стиле, — слой сусального золота поверх отчеканенной в белой мраморной плите фигуры. Поражало другое: рука мастера схватывала малейшие черты, малейшее изменение — Итемпас высился в натуральную величину, в напряжённой воинской стойке. Мощное мускулистое тело; руки, тяжело опущенные на эфес огромного прямого меча; совершенные черты лица, стянутые маской торжества. Глаза, ровно два светоча, казалось, тяжко вдавливали меня в пол. Никогда прежде не встречались мне лики, подобные этому. Хрупкий, изящный, по-амнийски тонкокостный, — таким представал Он в священных писаниях. И всегда — с улыбкой, исполненной тепла. Этот же — разил жестоким холодом.

Я неловко схватилась за стену позади себя, мучительно пытаясь привстать, и замерла — под пальцами стыла ещё одна мраморная плита. Обернулась, не веря своим глазам. Подсознательно я ждала чего-то подобного, но всё же удивление было слишком велико. Инкрустрированные обсидианом, изобилующие крошечными звёздчатыми бриллиантами очертания чувственной, гибкой фигуры. Полыхающие тёмным заревом распущенные волосы, аура власти и силы. Потерянно раскинутые руки. Лицо было не разглядеть. Ликующее? скорбящее? — поднятое кверху, оно было скрыто водопадом волос, виднелся лишь скривлённый беззвучным криком рот. Но я и без того знала, кто он.

Разве что… Нахмурилась в замешательстве, пытаясь на ощупь ощутить под камнем… клубящиеся одеяния? или выпуклость груди?

— Итемпас навязал ему один-единственный облик, лишив изначальной изменчивости, — сказала, тихо и мягко, старуха. — Свободный, он был всем. Прекрасный, внушающий ужас… — Как же она была права, как никто другой попадя в самую точку.

Справа от меня была и третья плита. Я заметила её краем глаза. Если б чуть раньше, поскользнувшись меж полок… Если б вообще сразу сбежав и не видев… Не разумом, но запрятанными в глубине души, в иной непостижимой её половине, инстинктами, я чувствовала это, терзаясь мучительными подозрениями.

Силой я заставила себя развернуться лицом к последнему барельефу (старуха не отрывала от меня взгляда).

В сравнении с братьями Энэфа смотрелась… безыскусно. Сдержанной. Спокойной. Серый мрамор обволакивал сидящую боком, с опущенным лицом, в одной простой рубахе, женскую фигуру. Лишь вниматальному взгляду было по силам подметить скрадываемые фоном детали. Руку, удерживающую небольшую сферу — легко узнаваемую для побывавших в "планетарии" Сиеха. (И теперь я, кажется, понимала, отчего он так копил — и дорожил — своими сокровищами.) Позу — не восседающую, но припавшую, тугую, как готовая сорваться струна. Глаза, хоть и опущенные долу, но искоса вглядывающиеся в зрителя. Странные, таящие что-то за зримой безмятежностью… не соблазн, нет. Слишком явное, слишком откровенное чувство. Не опасение. Но… проницание. Да. Её испытующий взор выискивал меня, проникал в самую суть, с одной лишь целью — разъять, взвесить и исчислить.

Подойдя ближе, дрожащими руками я дотронулась до её лица. Округлее моего, — несомненно, красивее, но те же черты я видела… видала каждый раз, встречаясь лицом с зеркалом. Волосы явно длиннее, кудри пышней. Радужка глаз выложена бледно-зелёным нефритом. Будь кожа загорело-коричневой, а не мраморно… Сглотнув, я обхватила себя руками: тело сотрясала крупная дрожь.

— Мы пока не собирались говорить тебе, — сказала старуха, стоящая теперь прямо за спиной. Странно, человеку с её-то весом и пробраться сюда… А человек ли она? — Твоё сегодняшнее появление здесь — чистая случайность. Но даже будь способ спутать дорогу… — Спиной я ощутила, как она пожимает плечами. — …рано или поздно всё и так бы открылось.

Бессильно опустившись на пол, я прижалась лбом к Итемпасу, будто бы Он мог защитить меня. Холод, казалось, проникал в каждую клеточку тела; забитая сумбурно кищащими мыслями голова гудела. Что-то во мне сломалось. Что-то важное. Оборвалось. Как нити от ваги, одна за другой, одна за другой. Нет, меня сломали. Создали, чтобы сломать.

Это и называется безумием, мелькнула в голове последняя связная мысль.

— Убьёшь меня? — прошептала едва слышно. На лбу старухи не было печати. Моя промашка. Мне, привыкшей к иному, всё ещё в новинку были меченые сигилом. Вот и проглядела, упустила из виду, — и как не приметила сразу, не распознала — кто она есть? Иного обличья во сне, старуха ныне. Кирью, прозванная Мудрой, лидер Энэфадех.

— К чему бы, да и зачем? Слишком многим пришлось пожертвовать, дабы ты появилась на свет. — Рука легла на плечо. Меня передёрнуло. — Но безумной ты бесполезна.

Разом сошедшая тьма подступила ближе, готовая принять меня в свои объятия. Без капли удивления, расслабившись и возблагодарив её за приход, я позволила себе забыться.

12. Разум(ность)

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});