Наследница - Кира Касс

– Передайте, пожалуйста, Генри, что мне безумно понравились его булочки. Я понимаю, как это важно для него, и меня восхищает столь преданная любовь к выбранному делу.

– Непременно. С превеликим удовольствием.

Я взяла Эрика за руку и положила себе на колено:

– Спасибо вам большое за все. Вы оказались на высоте. Сегодня вы были посланы мне судьбой.

– Это самое меньшее, что я мог для вас сделать.

Я наклонила голову, пытаясь приглядеться к нему повнимательнее. У меня вдруг возникло смутное чувство, будто случилось нечто странное, а вот что именно, я пока понять не смогла.

Эрик все сделал правильно, хотя совершенно меня не знал. Он помог мне выпутаться из неприятной ситуации, благодаря чему я не успела наломать дров; более того, успел отвести меня в безопасное место, прежде чем я вышла из себя, успокоил добрым словом и разумным советом. А ведь к моим услугам были сотни людей, готовых по свистку выполнить любую мою команду.

Но что самое забавное, Эрика не надо было ни о чем просить. Ему было все ясно без слов.

– Эйкко, я этого не забуду. Никогда.

Услышав имя, данное ему при рождении, Эрик улыбнулся и легонько сжал мою руку. Я вспомнила свои ощущения после свидания с Хейлом. Тогда мне вдруг показалось, что тот каким-то образом сумел заглянуть мне в душу и постичь мою сущность. А теперь, встав на одну доску с остальными, забыв о своем положении, отбросив в сторону суетные мысли, я смогла увидеть сердце другого человека.

И оно было прекрасно.

Тем временем вернулась Нина с чаем на подносе, и мы поспешно отдернули руки.

– Вы в порядке, миледи?

– Да, Нина, – успокоила я ее, поднявшись с кровати. – Там внизу завязалась драка, но Эрик меня вовремя увел. Не сомневаюсь, что офицер вот-вот явится с докладом. А сейчас мне просто нужно успокоиться.

– Ну, тогда чай вам точно поможет. Я добавила в него немного ромашки. Вам надо переодеться во что-нибудь удобное, а уж потом пусть себе докладывают на здоровье, – решительно заявила Нина, и у меня словно камень с души свалился.

– Спокойной ночи, ваше высочество.

– Спокойной ночи.

Эрик быстро вышел из комнаты, а Нина подала мне чашечку чая.

Час спустя я встретилась в кабинете с папой и мамой, чтобы обсудить инцидент на кухне.

– Сэр Фокс выглядит крайне неважно, – доложил старший офицер. – Сэр Генри пытался его оттащить, но сэр Бурк стал практически неуправляемым. Сэру Генри и сэру Кайлу здорово досталось, пока они разнимали драчунов.

– Здорово – это как?

– У сэра Генри синяк на груди и ссадина на лбу. У сэра Кайла разбита губа, ну и вроде бы все. Но, похоже, он сильнее всего пострадал, когда оттаскивал сэра Бурка.

– Прекратите называть его сэром! – взорвался папа. – Бурк покидает нас прямо сейчас! И Фокс тоже!

– Максон, одумайся. Фокс ничего не сделал, – попыталась вразумить его мама. – Согласна, все это ни в какие ворота не лезет, но ты не имеешь права делать выбор за Идлин.

– Нет, имею! – взвился папа. – Ведь мы пошли на это, чтобы доставить людям радость и дать Идлин возможность обрести счастье, как в свое время мы с тобой. Но с тех пор, как все это закрутилось, она уже дважды подверглась нападению. И уроды вроде них не должны оставаться под моим кровом! – Папа с силой пнул ногой столик, опрокинув на пол свой чай.

Я сидела ни жива ни мертва, вцепившись в ручки кресла.

– Папочка, не надо, – взмолилась я глухим голосом. Мне вдруг стало страшно, что сейчас все, на что было положено столько трудов, рассыпется как карточный домик.

Папа бросил на меня быстрый взгляд через плечо, словно только сейчас вспомнив о моем присутствии. Его взгляд моментально потеплел, и он поспешно отвернулся, сокрушенно качая головой.

Затем он с тяжелым вздохом одернул костюм и обратился к офицеру:

– Прежде чем мы продолжим Отбор, следует узнать подноготную каждого оставшегося кандидата. Операция должна быть секретной, с использованием всех доступных средств. И если получите информацию, что кто-нибудь из них дрался еще в начальной школе, примите срочные меры, чтобы духу его здесь не было. – Успокоившись, папа сел рядом с мамой. – Но я в любом случае настаиваю, чтобы Бурк покинул дворец. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.

Мама положила голову папе на плечо:

– В свое время меня тоже втянули в драку во время Отбора, и ты разрешил мне остаться. А теперь представь себе, как бы все обернулось, если бы ты не поступился принципами.

– Мама, неужели ты могла драться?

– Было дело, – со вздохом подтвердил папа.

– Представляешь, я частенько вспоминаю о той девушке, – улыбнулась мама. – На поверку она оказалась очень милой.

– Отлично, – сердито запыхтев, неохотно согласился папа. – Фокс может остаться, но только если Идлин всерьез полагает, что у него есть хоть какие-то шансы.

Родители, не сговариваясь, посмотрели в мою сторону, и у меня в душе возникло смятение чувств, вся гамма которых, несомненно, была написана на лице.

– Спасибо за подробный доклад, – повернулась я к офицеру. – Проводите Бурка за пределы дворца и передайте Фоксу, что я желаю с ним побеседовать. А теперь вы свободны.

Когда он вышел из комнаты, я поднялась с кресла, пытаясь собраться с мыслями.

– Боже упаси, я не собираюсь спрашивать о той драке, но я решительно отказываюсь понимать, почему вы скрыли от меня подробности своего Отбора и только сейчас решили поделиться кое-какими сведениями. Причем уже после того, как мне пришлось столкнуться с неприятными вещами, которые, насколько я понимаю, с вами тогда тоже случались. – (Родители виновато потупились.) – Мама познакомилась с тобой исключительно по воле случая, – наставила я на папу указующий перст. – Все кандидатки были отобраны твоим отцом… Ведь вы могли подсказать мне, как разруливать опасные ситуации, еще две недели назад. – Я устало скрестила руки на груди. – Я обещала вам три месяца и свое слово сдержу. Продолжу ходить на свидания и позволю фотографам делать снимки, чтобы было что печатать в газетах и о чем поговорить в программе «Вести». И вы двое, похоже, рассчитываете, что если я продержусь до конца, то непременно случится чудо и я влюблюсь. – Тут я решительно покачала головой. – Но этому не бывать. Даже и не надейтесь.

– Все может быть, – ласково прошептала мама.

– Не хочется вас разочаровывать, но замужество не входит в мои планы. Все эти парни – отличные ребята, однако с некоторыми из них я чувствую себя крайне неуютно. Более того, я сильно сомневаюсь, что они смогут выдержать бремя такой ответственности. И я не собираюсь вешать себе на шею ярмо исключительно ради интригующих заголовков в газетах.

– Идлин, мы этого тоже не хотим, – встав с места, произнес папа.

– Тогда, пожалуйста, перестаньте на меня давить и не заставляйте меня влюбляться в парней, которые нужны мне как рыбе зонтик. – Я в отчаянии всплеснула руками. – И вообще, все это похоже на кошмарный сон. Меня закидали тухлыми продуктами, люди сладострастно обсуждали ту встречу в коридоре с Кайлом. Один парень меня практически облапил, а другой – свалил с ног. И несмотря на мои титанические усилия, чтобы все было на уровне, каждый день газеты успешно докладывают о новом позорном случае. – (Родители обменялись обеспокоенными взглядами.) – Когда я пообещала помочь вам отвлечь население, мне даже в голову не могло прийти, что проблемы будут расти как снежный ком.

– Солнышко, мы никогда не желали тебе зла. – Мама была на грани слез.

– Я знаю и не сержусь на вас. Я просто хочу свободы. Если нужно еще чуть-чуть потерпеть – что ж, я готова. Вам надо отвлечь народ – ради бога, я к вашим услугам. Но только, слезно прошу, не возлагайте на меня слишком больших надежд. Я не желаю становиться причиной очередного разочарования.

Глава 25

Я постучала в дверь комнаты Фокса, втайне надеясь, что мне не ответят. Вечер выдался тяжелый, и сейчас больше всего мне хотелось спрятаться под одеялом.

Дверь открыл лакей, распахнув ее так широко, что Фокс не мог сразу не увидеть меня.

Да, видок у него действительно был еще тот. Один глаз заплыл, а вокруг всеми оттенками фиолетового расцвел синяк, голова забинтована, впрочем, так же как и костяшки правой руки.

– Идлин! – вскочив с кровати, воскликнул он, но сразу поморщился и схватился за ребра. – Простите. Я хотел сказать: ваше высочество.

– Можете идти, – торопливо сказала я слуге и бросилась к Фоксу. – Садитесь. Почему вы не в больничном крыле?

Он покачал головой и снова опустился на кровать:

– Мне дали лекарство и велели отправляться к себе. Врачи считают, что тут мне будет комфортнее.

– А как вы себя чувствуете? – поинтересовалась я, хотя и невооруженным глазом было видно, что ему очень больно.

– Если не считать ссадин? – спросил он. – Униженным.

– Можно мне присесть? – Я показала на свободное место рядом с ним.