Дидро - Алиса Акимова

Величайшим мастером, как никто умевшим подпольно, бесцензурно издавать книги, которые иначе никогда бы не напечатали, был Нэжон, помощник Гольбаха, а затем друг и душеприказчик Дидро.

Недаром ученик Дидро и последователь Руссо Луи Себастьян Мерсье — драматург, романист, автор социальных трактатов — в своих знаменитых «Картинах Парижа» так отозвался о королевских цензорах: «Это самые полезные для заграничных типографов люди. Они обогащают Голландию, Швейцарию, Нидерланды и прочие страны. Они так трусливы, так мелочны, так робки, что решаются давать свое одобрение только самым незначительным произведениям. И кто сможет их за это осудить, раз они несут личную ответственность за все, что ими одобрено?»

Что может быть точнее и убийственнее этой иронии?

Энциклопедисты вправе были говорить о себе «мы», потому что их философия создавалась если не в прямом соавторстве, как это было с «Системой природы», то, во всяком случае, в ходе товарищеских бесед. Дидро был и застрельщиком и главным оратором в этих разговорах, пожалуй не менее важных для подготовки революции, чем сочинения энциклопедистов. Он направлял и как бы кристаллизовал мысли своих друзей.

Дидро не был одинок в борьбе со старым порядком, являясь как бы президентом, главой литературной республики. Его кружок, или так называемое общество барона Гольбаха, представлял собой один из самых разительных примеров близкого и длительного содружества мыслителей-литераторов.

Х Начало

Внимание к «Энциклопедии» было привлечено уже «Предварительным рассуждением». Широкий взгляд на происхождение и развитие всех наук вызвал сочувствие даже противного лагеря, по крайней мере видимость сочувствия. Хорошо было и что две первые его части принадлежали Даламберу: он был под меньшим подозрением у правительства, чем Дидро.

Обстановка, в которой должен был появиться первый том, складывалась чуть ли не идиллическая «Извлечение из Проспекта», хотя его и написал Дидро, напечатали во втором томе журнала иезуитов «Журналь де Треву». Пусть это и было сделано в пику журналу янсенистов, но к «Извлечению» редактор аббат Бертье присовокупил похвальный отзыв о первом томе, еще не вышедшем в свет.

Дидро в своем первом, опубликованном в первом же томе «Энциклопедии» в качестве предисловия к его статье «Искусство» («Аrt»), письме к Д. О. Бертье, иезуиту, благодарит аббата за похвалы безвестным авторам.

Было ли это тактическим приемом со стороны редактора «Энциклопедии»? Разумеется. Так же, как тактическим приемом были и похвалы иезуита. «Проспект» высоко оценили в ученом мире, о чем он сам пишет.

Перед выпуском первого тома были обнародованы условия для подписчиков. Предполагалось выпустить восемь томов текста ин-фолио, то есть крупного формата, по двести сорок страниц и два тома объяснительных таблиц и иллюстраций. Подписаться нужно не позже чем 1 мая 1751 года. При подписке надо внести шестьдесят ливров, в июне 1751 года при выходе первого тома (он вышел в октябре) — тридцать шесть ливров, в декабре следующего года — двадцать четыре ливра за второй том и по двадцать четыре ливра за каждый следующий том, кончая седьмым. Затем полагалось внести сорок ливров за восьмой том и за шестьсот таблиц и гравюр в девятом и десятом томах, всего двести восемьдесят ливров. Подписчикам тома будут доставляться по мере выхода.

«Условия» эти претерпели в ходе издания «Энциклопедии» большие изменения.

Сенсация, произведенная выходом первого тома «Энциклопедии», сопровождалась и вызывалась не только положительной, но и отрицательной критикой. Заигрывание одних противников дополнялось насмешками и эпиграммами других. Аббат Рейналь в своей «Корреспонденции» уже по первому тому назвал «Энциклопедию» одним из самых последовательных, наиболее философских, наиболее светлых, точных, сжатых и отлично написанных произведений из всего, что имелось на французском языке». Но и он поддался влиянию тех статей, где «Энциклопедию» обзывали «счастьем для невежд», характеризовали «главного издателя» Дидро как «хорошего писателя, но плохого верующего». Подвергалась в этих статьях сомнению и преданность Дидро престолу. В следующем номере «Корреспонденции» тот же Рейналь отзывается об «Энциклопедии» уже так: «Произведение похвально по философскому духу, но достойно порицания за те бесполезности, которые там встречаются».

А Рейналь и тогда, и потом был близок Дидро.

Но вместе с преследованиями и травлей «Энциклопедии» ее ожидал блистательный, неслыханный успех.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

I Книга всех книг

Вот один из тех колосков, которые остаются после жатвы на поле истории, — анекдот, рассказанный не кем иным, как Вольтером — автором этого меткого определения.

Вольтер пишет в своих воспоминаниях:

«Один из лакеев Людовика XV рассказал мне, что однажды, в то время, как король ужинал в Трианоне в немногочисленном обществе, разговор зашел сперва об охоте, а потом о порохе. Кто-то из присутствующих сказал, что лучший порох делается из равного количества селитры, серы и древесного угля. Герцог де Вальер, лучше других знакомый с этим предметом, стал утверждать, что в состав хорошего пороха входит только одна часть серы и одна часть древесного угля на пять частей селитры.

— Странно, — сказал герцог Нивернуа, — что мы каждый день забавляемся в Версале убийством куропаток, а иногда занимаемся тем, что убиваем людей или даем себя убивать, а не знаем, из чего составляется порох.

Мадам де Помпадур тут же негодующе заметила, что в таком положении оказываются все, о чем бы ни зашла речь. Она, например, не знает, из чего составляются румяна, которые она накладывает на свои щеки, и как делаются ее шелковые чулки.

— Поэтому очень жаль, — сказал де Вальер, — что ваше величество приказало отобрать у нас «Энциклопедию»… Там мы сейчас бы нашли ответы на все, что нам нужно.

На это король ответил, что, как он слышал, двадцать один том «Энциклопедии», которые можно найти на бюро каждой знатной дамы, самая опасная вещь для королевства и он сам хотел бы проверить, так ли это.

За томами были посланы три лакея. Перелистав их, гости короля узнали из статьи о порохе, что прав в споре был де Вальер. А маркиза де Помпадур из соответствующей статьи узнала, какая разница между старыми испанскими румянами и румянами парижских дам, греческие и римские прелестницы пользовались пурпуром, узнала также, из чего и как ткутся ее чулки, и пришла в восторг от описания ткацкого станка.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});