Тень нестабильности (СИ) - Анна Назаренко

«Может быть, имеет смысл разузнать о настроениях в местном ИСБ? Вряд ли там все поголовно довольны сложившейся обстановкой… нет, риск слишком велик. Хотя… если старшие офицеры вовлечены в заговор — что, скорее всего, так — это вовсе не означает, что то же самое можно сказать об остальных. Как бы я ни относилась к сибовцам, откровенные глупцы среди них встречаются редко: наверняка многие должны понимать, что происходящее добром не кончится. Если я смогу заручиться поддержкой хотя бы одного из таких «сознательных», то значительно расширю свои возможности.»

Идея казалась вполне жизнеспособной, хоть и рискованной. Для претворения ее в жизнь, в первую очередь требовалось определить, с кем из представителей рутанского ИСБ можно иметь дело. Задача, к счастью, вполне выполнимая: формально, Разведка и ИСБ не имели доступа к личным делам сотрудников противоположной организации… но формально эти структуры и конкурирующими не являлись. Нужными данными в штабе наверняка располагают, а уж как правильно распорядиться ими — решать уже Исанн. Сделать предстояло многое: выбрать из множества досье одно подходящее, подстроить «случайную» встречу с сибовцем и, самое главное, склонить того к сотрудничеству. Стоит допустить хоть одну ошибку — и все задание полетит к хаттам. Но разведчице не привыкать балансировать на грани провала — по-другому на этой работе редко бывает. Пока что она ни разу не оступалась… по крайней мере, фатально.

«Даже если я откажусь от своих планов, дополнительная информация о противнике лишней никогда не будет,» — думала девушка, составляя письменный запрос в отдел аналитики (связываться с ним напрямую, через комлинк, было бы небезопасно — звукоизоляция в гостинице отсутствовала напрочь).

Когда на экране инфопланшета высветилась надпись «сообщение успешно отправлено», Исанн положила приборчик в сумку и, накинув неброский плащ, надежно скрывший кобуру на поясе и ножны с виброножом на бедре, вышла из комнаты. Запирая за собой дверь, она искренне понадеялась, что никакому вору-домушнику не взбредет в голову порыться в ее комнате: под кроватью, за выломанными из стены и аккуратно приставленными обратно досками, находился тайник с оружием, фальшивыми документами на три разных имени и набором препаратов на все случаи жизни. Также там хранилось несколько хакерских программ, часть которых сейчас лежала у Исанн в сумке: сейчас она собиралась наведаться на конспиративную квартиру Ридена, где подобное ПО вполне могло пригодиться.

Девушка знала, что ее затея рискованна и, скорее всего, бессмысленна: Риден наверняка добрался до Рутана раньше нее, успел наведаться на квартиру и подчистить информацию — а то и подкинуть ложную, с него станется. Еще там запросто могла быть расставлена ловушка… но, несмотря ни на что, Исанн не могла оставить квартиру непроверенной: у нее слишком мало источников информации, чтобы отказываться хотя бы от одного.

Спускаясь в холл по подгнившим деревянным ступеням, разведчица вдруг замерла, насторожившись: снизу доносились приглушенные голоса.

— …если патруль нагрянет? Из меня же ИСБ душу вынет!

Этот скрипучий старческий голос принадлежал хозяину и, по совместительству, администратору гостиницы. Его собеседник был куда моложе и чем-то сильно взволнован. Исанн замерла на ступеньке, боясь пошевелиться: этот разговор явно не предназначался для посторонних ушей.

— Пойми ты, он в дороге долго не протянет, да и мы далеко с раненым не уйдем! Ты сможешь спокойно жить, зная, что на твоей совести смерть троих человек?!

— Парень, совесть меня до смерти не замучает, а вот импы — могут! Я свой век хочу спокойно дожить…

— Ах ты, плесень старая! — раздался возмущенный вопль кого-то третьего. Этот, судя по всему, совсем мальчишка, лет семнадцати-двадцати. — Ты вот прям сейчас «свой век» поганый и закончишь!

— Успокойся, Аллир, — и снова первый голос. — Пистолет убери. Прости, Теренс, но ты должен понять, в каком мы положении: сами уйти сможем, а вот с ним… и так видишь. Ну чего тебе бояться, сам посуди?

— Да будто нечего! Ладно-ладно, я ж не зверь какой! Но чтоб завтра вот этого здесь не было!

— Вот и отлично. Аллир, можешь опустить нож.

Опомнившись, Исанн метнулась наверх, стараясь двигаться как можно тише. К счастью, ее комната находилась совсем рядом с лестницей, так что она успела проскользнуть внутрь незамеченной. Едва за девушкой закрылась дверь, из коридора послышались тяжелые шаги и уже знакомые голоса:

— За это должны будете, слышали?

— Скотина жадная!

— Помолчи, Аллир… заплатим, заплатим, ты же знаешь. От постояльцев проблем не будет?

— Да не должно… тут их всего ничего: парочка из деревни, делец какой-то с Синали и девка… девка откуда — понятия не имею, но не наша, это точно. На дорвалльскую похожа, как по мне. Разнюхивать эти четверо вряд ли что станут, я стукачей за километр чую.

— Надеюсь, это действительно так… — пробормотал старший повстанец (а кто бы это еще мог быть?), явно не успокоенный заверением старика.

— Так, вот сюда заносите… ой, как плохо-то все… пристрелили бы вы его лучше, чтоб не мучился, так милосерднее будет.

— Да ты что такое болтаешь, шаак старый?!

— Тихо! Нет, — сказано это было столь безапелляционно, что спорить хозяин гостиницы не осмелился.

— Ну, как знаете… вот, на постель кладите. Если он тут помрет, ко мне претензий не предъявлять: я сиделкой не нанимался!

— Само собой. Спасибо тебе, Теренс.

— «Спасибо» в карман не положишь, парень… дело ваше, конечно, правое, но комнаты я никому задарма не сдаю. Советую не задерживаться в должниках, если собираетесь и дальше подвергать старика опасности, так и передай своему… ну кто там у вас главный, тому и передай.

— Обязательно, — в интонациях мужчины будто появился намек на сарказм, но Исанн не могла за это поручиться: разговор был слышен не столь отчетливо, как хотелось бы. — А теперь нам пора.

— Да-да, и давно…

В коридоре с негромким стуком закрылась дверь, прозвучали шаги нескольких человек. Потом все стихло… но, если прислушаться, иногда можно было различить полные мучений стоны.

Убедившись, что из своей комнаты больше ничего интересного не услышит, Исанн отошла от двери и опустилась на кровать.

«Так значит, хозяин этой гостиницы сотрудничает с подпольем… но он не из идейных и, похоже, довольно труслив. Что ж, это очень неплохо: он вполне может пригодиться мне в дальнейшем. А еще в соседней комнате лежит полумертвый повстанец… похоже, ночную прогулку по городу придется отложить.»

Взяв из тайника шприц и ампулу с сильным стимулятором, чтобы привести раненого в чувство в случае необходимости, разведчица осторожно выскользнула в коридор, после чего ненадолго задержалась в дверях, давая глазам привыкнуть к темноте и прислушиваясь. Очередной стон повстанца, прозвучавший в этой вязкой тишине, показался ей громче раската грома.

«Проклятие, слышимость абсолютная. Нельзя допустить, чтобы этот недорезанный поднял шум… но ничего страшного: если он действительно при смерти и, к тому же, страдает от сильной боли — что очевидно — то легко поверит в любую ложь, которую я ему скормлю. Главное — не проколоться на какой-нибудь мелочи.»

Крадучись, девушка добралась до комнаты, в которую поместили повстанца. Дверь была заперта, но столь простенький замок не доставил бы затруднений даже весьма посредственному взломщику.

В свете полной луны помещение с его старинной мебелью и узкими стрельчатыми окнами выглядело зловеще, и мечущийся на кровати человек казался вполне уместным завершающим элементом этой мрачной картины.

Исанн не стала зажигать свет, просто присев на край кровати. Повстанец не обратил на нее никакого внимания — и неудивительно, учитывая его состояние.

«Ничего себе… странно, что он все еще жив, с такими-то ранами,» — лунного света вполне хватало, чтобы разглядеть ужасный ожог на груди мужчины, как и повязку на плече, насквозь пропитанную кровью. Старик был прав: добить беднягу было бы милосерднее.

«Наверное, облава. Или неудавшийся теракт? Так, ладно, попробуем выяснить…»

Разведчица осторожно прикоснулась к руке раненого. Тот дернулся и неожиданно вцепился в ее запястье, распахнув глаза.

— К-кто здесь?! — его голос срывался, а взгляд безумно метался из стороны в сторону, пока не сфокусировался на девушке. — Селина? М-милая… эт-то ты?

«Он в бреду, едва осознает происходящее. Наверное, сейчас в любой женщине готов признать свою… жену, любовницу — какая разница?»

— Тише… да, все хорошо, милый, тише… все хорошо… — единственным разумным выходом сейчас было подыграть ему.

— Селина… нет, ничего… ничего хорошего… мы все, весь отряд… проклятые имперцы… сколько… сколько наших выжило?