Тысяча И Одна Ночь. Книга 7 - без автора

И он сел на слона, белого, цвета бумаги, подобного высокой башне, и закричал на него и ударил его стальным копьём, которое утонуло в его мясе. И слон заревел, и Баракан направился к боевому полю и к месту боя и сражения, и приблизился к Гарибу и сказал ему: "О собака из людей, что привело тебя в нашу землю? Ты испортил сына моего дяди и его людей и вывел их из одной веры в другую! Знай - сегодняшний день - последний твой день в жизни".

И Гариб, услышав эти слова, воскликнул: "Прочь, ничтожнейший из джиннов!" И Баракан вытащил дротик и, взмахнув им, метнул его в Гариба, но промахнулся, и тогда он метнул второй дротик, и Гариб подхватил его и, взмахнув им, послал его к слону. И дротик вошёл слону в бок и вышел из другого бока, и слон упал на землю убитый, а Баракан свалился, точно высокая пальма. И Гариб не дал ему двинуться и ударил его мечом Яфиса, сына Нуха, по стволу его шеи, и Баракана покрыло беспамятство. И мариды устремились к нему и скрутили ему руки. И когда люди Баракана посмотрели на своего царя, они ринулись, желая его освободить, но Гариб понёсся на них, и понеслись с ним правоверные джинны. От Аллаха доблесть Гариба - он ублаготворил царя отвечающего и утолил жажду мести заколдованным мечом, и всякий, кого он ударял, был сломлен, и дух его, не успев подняться, становился пеплом в огне! И правоверные бросились на нечестивых джиннов, и они стали кидать друг на друга огненные стрелы, и распространился дым. А Гариб гарцевал между ними, и они рассыпались перед ним. И царь Гариб достиг шатра царя Баракана, подле которого стояли аль-Кайладжан и аль-Кураджан, и крикнул маридам: "Развяжите вашего господина". И они развязали его и разбили его оковы..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Шестьсот пятьдесят шестая ночь

Когда же настала шестьсот пятьдесят шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что царь Гариб крикнул аль-Кайладжану и аль-Кураджану: "Развяжите вашего господина!" И они развязали его и разбили его оковы. И царь Муриш сказал им: "Принесите мне доспехи и приведите летающего коня!"

А у царя было два коня, летавших по воздуху, и он дал одного коня Гарибу, а другой остался у него. Ему привели коня после того, как он надел боевые доспехи, и они с Гарибом понеслись, и кони летели под ними, а их люди летели сзади них, и цари кричали: "Аллах велик! Аллах велик!" И отвечали им земля, и горы, и долины, и холмы. И они вернулись назад, после того как было убито больше чем тридцать тысяч маридов и шайтанов, и вошли в город Яфиса. И цари сели на места величия и стали искать Баракана, но не нашли его, так как, когда они взяли его в плен, их отвлекло от него сражение. И один ифрит из слуг царя поспешил к нему, развязал его и пронёс, подняв его над людьми. И Баракан увидел, что некоторые из них убиты, а другие бегут. И ифрит полетел с ним по небу и спустился в Сердоликовом городе, в Золотом дворце, и царь Баракан сел на престол своего царства, и пришли к нему его люди, которые остались целы после убиения, и вошли к нему и поздравили его с благополучием.

"О люди, - сказал царь, - а где же благополучие, когда моё войско перебито, а меня взяли в плен и опорочили мою честь среди племён джиннов?"

"О царь, - ответили люди Баракана, - цари всегда поражаемы и поражают". И царь воскликнул: "Я неизбежно отомщу и сниму с себя позор, а иначе я стану позорищем племён джиннов".

И затем он написал письма и послал за жителями крепостей, и они пришли к нему, послушные и покорные. Баракан сделал им смотр, и оказалось, что их триста тысяч и двадцать тысяч маридов - великанов и шайтанов. "Какая у тебя нужда до нас?" - спросили они, и царь сказал: "Готовьтесь выступать через три дня". И джинны отвечали: "Слушаем и повинуемся!"

Вот что было с царём Бараканом. Что же касается царя Муриша, то, когда он вернулся и начал искать Баракана и не нашёл его, ему сделалось тяжко, и он воскликнул: "Если бы мы поставили сотню маридов сторожить его, он не убежал бы. Но, однако, куда он от нас уйдёт?" И потом Муриш сказал Гарибу: "Знай, о брат мой, что Баракан вероломен и он не станет медлить с отмщением, а он непременно соберёт свои отряды и приедет с ними к нам. И я хочу его настигнуть, пока он слаб после своего поражения".

"Вот оно, правильное мнение и дело непорицаемое!" - воскликнул Гариб. И Муриш сказал Гарибу: "О брат мой, пусть мариды доставят вас в вашу страну, а меня оставьте воевать с неверными, чтобы облегчилась моя ноша". - "Нет, клянусь кротким, великодушным покровителем, я не уеду из этих земель, пока не уничтожу всех нечестивых джиннов и не поспешит Аллах направить их дух в огонь (и как скверен этот исход!), а спасётся лишь тот, кто поклоняется Аллаху, единому, покоряющему!" - воскликнул Гариб. "Но пошли Сахима в город Оман, может быть, он оправится от болезни" (а Сахим был болен). И Муриш закричал маридам: "Отнесите Сахима, эти деньги и подарки в город Оман!" И они ответили: "Слушаем и повинуемся!" И понесли Сахима и подарки и направились в страны людей. А Муриш написал письма в свои крепости и ко всем наместникам, и они явились, - а числом их было сто тысяч и шестьдесят тысяч, - и собрались и пошли, направляясь в Сердоликовую страну к Золотому дворцу. И они покрыли в один день расстояние года пути и пришли в одну долину и расположились там на отдых и спали, пока не настало утро, а потом хотели трогаться, и вдруг появился отряд джиннов, и джинны закричали, и два войска встретились в этой долине и понеслись друг на друга, и началось между ними избиение, и усилилась схватка, и увеличилось потрясение, и дурными стали обстоятельства. И пришло значительное и ушло воображаемое, и прекратились толки и разговоры, и сократились долгие жизни, и впали нечестивые в унижение и умопомрачение. И понёсся Гариб, объявляя единственным единого, возвышенного, которому поклоняются, и стал рубить шеи, оставляя головы скатившимися в пыль, и не наступил ещё вечер, как было убито из нечестивых около семидесяти тысяч. И тогда ударили в литавры окончания, и воины оставили друг друга...".

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Шестьсот пятьдесят седьмая ночь

Когда же настала шестьсот пятьдесят седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда войска оставили друг друга и разошлись, Муриш и Гариб расположились в шатрах. Сначала они почистили себе оружие, затем им принесли ужин, и они поели и поздравили друг друга с благополучием (а в их войске было убито больше десяти тысяч маридов).

Что же касается Баракана, то он расположился у себя в шатре, горюя о своих убитых помощниках: "О люди, если бы мы провели, сражаясь с врагами, три дня, они бы нас уничтожили до последнего". - "А что же нам делать, о царь?" - спросили они его, и он сказал: "Ринемся на них во мраке ночи, когда они спят, и когда никто не сможет доставить вести о нас. Приготовьтесь же и киньтесь на ваших врагов, и понеситесь на них, как один человек". И люди Баракана сказали: "Слушаем и повинуемся!"

И затем они стали готовиться к нападению. А среди них был один марид по имени Джандаль, сердце которого стало готовым для принятия ислама. И когда он увидел, на что вознамерились неверные, он ушёл от них и, войдя к Муришу и царю Гарибу, рассказал им, что неверные придумали. И Муриш обернулся к Гарибу и спросил его: "О брат мой, что делать?" И Гариб отвечал: "Сегодня ночью мы бросимся на неверных и рассеем их по пустыням и степям властью царя могучего".

И затем он позвал предводителей джиннов и сказал им: "Возьмите вы и ваши люди доспехи войны, и когда ниспадет мрак, выскальзывайте на ногах сотня за сотней и оставьте шатры пустыми и скройтесь в горах. А когда вы увидите, что враги между шатрами, нападайте на них со всех сторон. Укрепите вашу решимость и положитесь на вашего господа. Вы будете поддержаны Аллахом, и я - с вами".

И пришла ночь, и неверные ринулись к палаткам, призывая на помощь огонь и свет, и когда они оказались между шатрами, правоверные бросились на нечестивых, призывая на помощь господа миров и восклицая: "О милостивейший из милостивых, о творец всех тварей!" И оставили их скошенными и остывшими. И не наступило ещё утро, как сделались неверные телами без духа, а те, кто остался жив, устремились в степи и долины. И вернулись Муриш с Гарибом, поддержанные Аллахом, победоносные, и разграбили имущество неверных и проспали ночь до утра, а потом пошли, направляясь в Сердоликовый город и Золотой дворец.

Что же касается Баракана, то, когда война обернулась против него и перебили большинство его людей во мраке ночи, он повернулся, убегая с теми, кто остался жив из его воинов, и достиг своего города. И он пошёл к себе во дворец и собрал свои отряды и сказал им: "О люди, тот, у кого что-нибудь есть, пусть берет это и присоединяется ко мне на горе Каф, у Синего царя, владыки Пёстрого дворца: он тот, кто за нас отомстит".

И люди Баракана взяли своих жён и детей и имущество и направились к горе Каф, а Муриш с Гарибом достигли Сердоликового города и золотого дворца и увидели, что ворота открыты и нет в городе никого, кто рассказал бы о нем что-нибудь. И Муриш взял Гариба с собою и стал ему показывать Сердоликовый город и золотой дворец. А фундамент городских стен был из изумруда, и ворота из красного сердолика, с серебряными гвоздями, а крыши его домов и дворцов были из алоэ и сандала. И вошедшие в город пошли и разошлись по его улицам и переулкам и достигли Золотого дворца. И они переходили из одного прохода в другой и вдруг увидели постройку из царственного бадахшанского рубина, полы в которой были из изумруда и яхонта! А Муриш с Гарибом вошли во дворец, ошеломлённые его красотой, и ходили с места на место, пока не прошли семь проходов. И когда они вошли внутрь дворца, то увидели четыре портика, каждый из которых не был похож на другой, а посреди дворца был бассейн из червонного золота, над которым были изображения золотых львов, и вода текла из их пастей. И увидели цари нечто смущающее мысли. Портик, находившийся в передней части зала, был устлан коврами, затканными цветным шёлком, и под ним стояли два престола из червонного золота, украшенные жемчугом и драгоценными камнями. И Муриш с Гарибом сели на престол Баракана и устроили в Золотом дворце большое торжество..."