Тысяча И Одна Ночь. Книга 7 - без автора

И когда Муриш услышал слова Гариба, который клялся Аллахом и его величием и пророком и другом его Ибрахимом, он понял, что Гариб - мусульманин. А Муриш поклонялся огню, вместо всевластного владыки, и он закричал своим людям и крикнул: "Принесите мне моего владыку!" И ему принесли печь из золота и поставили её перед ним и зажгли в ней огонь и бросили в печь зелья, и поднялось из печи пламя зеленое, пламя синее и пламя жёлтое. И распростёрся перед ним царь и все присутствующие, а Гариб и Сахим при всем этом возвещали единственность Аллаха великого и возвеличивали его и свидетельствовали, что Аллах властен во всякой вещи. И царь поднял голову и увидел, что Гариб и Сахим стоят и не пали ниц, и воскликнул: "О собаки, что это вы не падаете ниц?" И тогда Гариб вскричал: "О проклятые, падают ниц только перед владыкой, которому поклоняются, выводящему все сущее из небытия в бытие, извлекающему воду из твёрдой скалы, который внушает родителю нежность к новорождённому, которому не приписывают ни стояния, ни сидения, господу Нуха, Салиха, Худа и Ибрахима, друга Аллаха. Он - тот, кто создал рай и огонь и создал деревья и плоды, он - Аллах, единый, покоряющий".

И когда Муриш услышал эти слова, его глаза закатились под темя, и он крикнул своим людям: "Скрутите этих собак и принесите их в жертву моему владыке!" И Сахима с Гарибом скрутили и хотели бросить в огонь, и вдруг одна из бойниц дворца упала на печь, и она сломалась, и огонь потух и превратился в пепел, летающий по воздуху. И Гариб воскликнул: "Аллах велик! Он дал победу и поддержку и покинул тех, кто не верует! Аллах превыше тех, кто поклоняется огню, вместо всевластного владыки!" И тогда царь вскричал: "Ты - колдун и околдовал моего владыку, так что с ним случилось такое дело". - "О бесноватый, - сказал Гариб, - если бы у огня была тайна и доказательство, он бы защитил себя от того, что для него бедственно".

И царь, услышав его слова, зарычал и забушевал и стал ругать огонь и воскликнул: "Клянусь моей верой, я убью вас не иначе, как в нем!" И он приказал заточить Гариба и Сахима и, призвав сто маридов, велел им принести много дров и зажечь их огнём, и мариды сделали это, и запылал великий огонь, который горел до утра.

А затем Муриш сел на слона, находясь на золотом престоле, украшенном драгоценными камнями, и окружили его племена джиннов (а их много разных родов) и привели Гариба и Сахима, и когда юноши увидели пламя огня, они воззвали о помощи к единому, покоряющему, творцу ночи и дня, великому саном, которого не постигают взоры, а он постигает взоры, и он есть милостивый, пресведущий, и все время искали его защиты. И вдруг поднялось облако с запада до востока и пролилось дождём, как переполненное море, и погасило огонь. И испугались царь и его воины и вошли во дворец, и затем царь обратился к везирю и вельможам царства и спросил их: "Что вы скажете об этих людях?" И они сказали: "О царь, если бы они не стояли на истине, с огнём не случилось бы того, что случилось. Мы говорим, что они стоят на пути истины и правды. - "Стала и мне видна истина и явный путь, и поклонение огню - ложно! - воскликнул царь. - Если бы это был владыка, он бы наверное защитил себя от дождя, который его погасил, и от камней, которые сломали его печь, так что он превратился в пепел. Я уверовал в того, что создал огонь, и свет, и тень, и жар. А вы что скажете?" - "О царь, мы также следуем тебе, послушные и покорные", - сказали вельможи, и царь призвал Гариба. И когда его привели, он поднялся и обнял его и поцеловал меж глаз и так же поцеловал Сахима. И воины столпились около Гариба и Сахима, целуя им руки и головы..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Шестьсот пятьдесят вторая ночь

Когда же настала шестьсот пятьдесят вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда Муриш, царь джиннов, со своими людьми нашёл путь к исламу, он велел призвать Гариба и его брата Сахима и поцеловал их меж глаз. И вельможи его царства тоже толпились тут же, целуя юношам руки и головы. А потом царь Муриш сел на престол своего царства и посадил Гариба от себя справа, а Сахима - слева, и сказал: "О человек, что нам сказать, чтобы стать мусульманами?" - "Скажите: "Нет бога, кроме Аллаха, Ибрахим - друг Аллаха", - сказал Гариб. - Я царь со своими людьми принял ислам сердцем и языком, и Гариб стал учить их молитве.

А потом Гариб вспомнил своих людей я вздохнул, а царь джиннов сказал ему: "Ушло огорченье и исчезло, и пришли веселье и радость". - "О царь, - сказал Гариб, - у меня много врагов, и я боюсь из-за них за мой народ". И он рассказал ему о том, что случилось у него с братом его Аджибом, с начала до конца, я царь джиннов сказал ему: "О царь людей, я пошлю разведать для тебя вести о твоём народе и не дам тебе уйти, пока не смогу насладиться твоим лицом".

И он позвал двух могучих маридов, одного из которых звали аль-Кайладжан, а другого - аль-Кураджан, и когда мариды явились и поцеловали землю, царь сказал им: "Отправляйтесь в Йемен и узнайте все о войсках и отрядах этих людей". И мариды ответили: "Слушаем и повинуемся!" И затем они отправились и полетели к Йемену.

Вот что случилось с Гарибом и Сахимом. Что же касается воинов мусульман, то наутро они с предводителями сели на коней и направились во дворец царя Гариба, чтобы ему служить, и евнухи сказали им: "Царь с братом сели зарёю на коней и уехали". И предводители сели и направились в долины и горы и до тех пор шли по следу, пока не достигли Долины Ручьёв. И они увидели брошенные доспехи Гариба и Сахима и их коней, которые паслись. И тогда предводители воскликнули: "Царь исчез в этом месте! О сан друга Аллаха Ибрахима!" И затем они разъехались и искали в долине и в горах три дня, но им не явилось никакой вести, и тогда они стали оплакивать юношей и позвали скороходов и сказали им: "Разойдитесь по городам, крепостям и укреплениям и узнайте вести о нашем царе". И скороходы сказали: "Слушаем и повинуемся!" - и разошлись, и каждый из них направился в какой-нибудь климат.

А до Аджиба дошло через лазутчиков сведение о его брате, что он исчез и на весть о нем не напали, и Аджиб обрадовался исчезновению своего брата Гариба и возвеселился. И он вошёл к царю Ярубу ибн Кахтану (а он искал у него защиты, и Яруб защитил его), и тот дал ему двести тысяч амалекитян, и Аджиб пошёл со своим войском и стал лагерем у Омана. И вышли к ним аль-Джамракан и Садан и сразились с ними, и было убито из мусульман множество воинов. И они вошли в город и заперли ворота и укрепили городские стены. И тут прилетели мариды" - аль-Кайладжан и аль-Кураджан - и увидели, что мусульмане в осаде. И они выждали, пока пришла ночь, и заработали среди неверных острыми мечами из мечей джиннов, - каждый меч был длиною в двенадцать локтей, и если бы человек ударил им камень, он бы раздробил его", - и бросились на них, восклицая: "Аллах велик, он даёт победу и поддержку и покидает того, кто отверг веру Ибрахима, друга Аллаха!"

А потом они начали хватать неверных и умножили среди них убийство, и выходил из их ртов и ноздрей огонь. И неверные вышли из своих палаток и увидели вещи удивительные, от которых поднимаются волосы на теле, и помрачился их ум и улетел разум. И они схватили оружие и бросились друг на друга, а мариды косили головы нечестивых, крича: "Аллах велик! Мы - слуги царя Гариба, друга царя Муриша, царя джиннов!" И меч ходил среди неверных, пока не наступила полночь, и показалось нечестивым, что все горы - ифриты. И они погрузили палатки, грузы и деньги на верблюдов и вознамерились уйти, и первым побежал из них Аджиб..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Шестьсот пятьдесят третья ночь

Когда же настала шестьсот пятьдесят третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что нечестивые вознамерились уйти, и первым побежал из них Аджиб. А мусульмане собрались, дивясь делу, которое случилось с неверными, и испугались племён джиннов, и мариды до тех пор были на затылках неверных, пока не рассеяли их по степям и пустыням, И спаслись от ифритов лишь пятьдесят тысяч амалекитян из первоначальных двухсот тысяч, и направились они в свои земли, разбитые и израненные. А мариды сказали мусульманам: "О воины, царь Гариб, ваш господин, и его брат желают вам мира, и они в гостях у царя Муриша, царя джиннов, и вскоре будут с вами". И когда воины услышали весть о Гарибе и о том, что он здоров, они обрадовались сильной радостью и сказали маридам: "Да обрадует вас Аллах доброй вестью, о благородные духи!"

И потом мариды вернулись и вошли к царю Гарибу и царю Муришу и, найдя их сидящими, рассказали им о том, что случилось и что они сделали, и цари пожелали им благого возмещения, и сердце Гариба успокоилось. И царь Муриш сказал ему: "О брат мой, я хочу провести тебя по нашей земле и показать тебе город Яфиса, сына Нуха, - мир с ним!" - "О царь, делай как тебе вздумается", - сказал Гариб. И царь велел привести юношам двух коней и сел с Гарибом и Сахимом и поехал, и поехала с ними тысяча маридов. И они двинулись, подобные куску горы, разрезанному вдоль, и гуляли по долинам и горам, пока не прибыли в город Яфиса, сына Нуха - мир с ним! И вышли им навстречу жители города, большие и малые, и встретили Муриша, и он вступил в город в великолепном шествии, а затем он поднялся во дворец Яфиса, сына Нуха, и сел на престол его царства. А престол этот был мраморный, с решётками из золотых тростей, а высотой - в десять ступеней, и был он устлан всевозможными цветными шелками. И когда жители города выступили перед ним, царь сказал им: "О семя Яфиса, сына Нуха, чему поклонялись ваши отцы и деды?" - "Мы нашли, что наши отцы поклоняются огню, и последовали им, и ты лучше это знаешь", - сказали жители. И царь молвил: "О люди, мы увидели, что огонь - творение из творений великого Аллаха, который сотворил всякую вещь. Когда я узнал это, я предался Аллаху, единому, покоряющему, творцу ночи и дня и вращающегося небосвода, которого не постигают взоры, а он постигает взоры, и он - милостивый и всеведущий. Примите же ислам - вы спасётесь от гнева всевластного, а в последней жизни - от пытки огнём".