Теософические архивы (сборник) - Елена Блаватская

Теперь, что касается «Тайной Доктрины», публикацию которой некоторые из вас столь любезно и от чистого сердца требовали от меня кое-какое время назад. Я очень благодарна за эту поддержку, обещанную мне от всей души, и за ту манеру, в которой это выражалось. Текст первых трех томов уже готов для печати; и публикация отсрочилась только из-за сложностей, которые пришлось испытать, дабы отыскать необходимые средства. Хотя я не писала этот труд ради денег, все-таки, покинув Адьяр, мне пришлось жить, стараясь не влезать в долги до тех пор, пока у меня оставались деньги. Кроме того, Теософическому обществу настоятельно требовались деньги для многих целей, и я понимаю, что с моей стороны несправедливо было бы заниматься «Тайной Доктриной», как я занималась «Разоблаченной Изидой». От моей первой работы я лично получила за все только несколько сотен долларов, хотя этот труд вышел девятью изданиями. В связи с этими обстоятельствами, я стремилась найти какой-либо способ реализовать издание «Тайной Доктрины» на этот раз на более хороших условиях, но в этом мне не пообещали почти ничего. Поэтому, мои дорогие Братья и Сотрудники из трансатлантических стран, вам придется извинить меня за отсрочку и не порицать меня за это, из-за неудачных условий, в которые я угодила.

Мне бы хотелось снова посетить Америку и, наверное, следует однажды это сделать, когда позволит здоровье. Я получила настойчивые приглашения поселиться в вашей великой стране, которую я беспредельно люблю за ее благородную свободу. Полковник Олькотт, в свою очередь, категорически настаивает на моем возвращении в Индию, где он чуть ли не из последних сил сражается в боях за Истину; но я чувствую, что в настоящее время долг призывает меня остаться в Англии, вместе с теософами Запада, где сейчас идет жестокая борьба против предубеждений и невежества. И эту войну обязательно следует выиграть. Но, будь я в Англии или Индии, большая часть моего сердца и надежды на теософию находятся в Соединенных Штатах, где образовано Теософическое общество, и я горжусь, что являюсь гражданкой этой страны. И вы должны помнить, что, хотя существуют местные Секции Теософического общества, но не существует «местных теософов»; и поскольку я принадлежу Обществу, тем самым я принадлежу всем вам.

Я оставляю моему дорогому другу и коллеге полковнику Олькотту рассказать вам все о состоянии дел в Индии, где, как мне сообщили, все выглядит вполне благоприятно, ибо я не сомневаюсь, что он тоже обязательно пошлет самые добрые пожелания и поздравления вашему Съезду.

Между тем, мой далекий и дорогой друг, примите самые теплые и искренние пожелания благоденствия ваших Обществ и вам лично, и, когда вы передадите всем вашим коллегам выражение моего братского уважения, заверьте их в том, что в тот момент, когда вы будете читать им эти строки, я, если буду жива, – духом, душою и мыслью буду находиться среди всех вас.

Всегда ваша, и верная ВЕЛИКОМУ ДЕЛУ, над которым мы все работаем,

Е.П. БлаватскаяЛондон, 3 апреля 1888 года.Второе письмо (1889 г.)

Друзья и Собратья-теософы:

Сейчас вы снова собрались на Съезд, и я опять посылаю вам мои самые сердечные приветствия и пожелания, надеясь, что нынешний Съезд сможет доказать больший успех, нежели предыдущий.

Миновало четырнадцать лет с тех пор, как в Нью-Йорке вами было основано Теософическое общество, и с небывалым упорством и неукротимой энергией Общество продолжает расти среди неблагоприятных обстоятельств, среди доброй и скверной молвы. И сейчас мы вступили в последний год нашего второго семеричного периода, и совершенно справедливо, что нам следовало бы проанализировать занимаемую нами позицию.

В Индии, благодаря заботе полковника Олькотта, продолжают формироваться Секции, и всякий раз, когда Президент читает лекции или наносит визит, безусловно, появляется новая группа людей, интересующихся теософией. Такие визиты духовно питают и его самого, как проливной дождь во время засухи питает иссушенную солнцем почву; цветы и травы начинают произрастать в изобилии, и уже посеяно семя здоровой жизнеспособной растительности. В настоящее время он находится в Японии, куда его пригласила крупная и влиятельная делегация для чтения лекций о теософии и буддизме среди людей, которые оказались настолько безумны, чтобы принять западную цивилизацию; которые верят, что лишь при помощи нее можно добиться самоубийственного принятия христианства в качестве национальной религии. О, Боже! – пренебречь своей естественной национальной религией ради паразитического развития и ради западной цивилизации, с ее благами, такими, какие они суть на самом деле!

Воистину, молодой японец похож на высокомерного грека перед Троей: «Мы восхваляем себя, ибо мы намного лучше наших отцов».

С превеликим сожалением я узнала, что, хотя полковник Олькотт задумывал после посещения Японии поездку с лекциями в Америку, его визиту категорически воспрепятствовали.

Здесь, в Англии, мы много и усиленно работаем; мы сталкивались со множествами трудностей и преодолевали их, однако другие трудности, подобно многоголовой лернейской гидре, которую одолел Геракл, тут же возникали на нашем пути с каждым нашим шагом. Но твердая воля и непоколебимая преданность нашему великому Делу Теософии должны преодолеть и обязательно преодолеют всякие препятствия, пока Истина будет прорываться через все границы и сметать все трудности своим бурлящим потоком. Пусть карма ускорит этот день.

Однако вы – в Америке. Карма вас, как наций, привела теософию к вам домой. Жизнь Души, психическая сторона характера открыта многим из вас. Жизнь альтруистическая – это скорее не высокий идеал, а дело практики. Естественно, при этом теософия обретает дом во многих сердцах и умах и моментально доносит звучащую повсюду гармонию до ушей тех, кто готов к ней прислушаться. Вот это и есть часть вашей работы: высоко поднять факел Свободы Души и Истины, чтобы все смогли его увидеть и извлечь для себя пользу от его света.

Следовательно, теософская этика намного более необходима для человечества, чем научные аспекты психических фактов природы и человека.

При таких благоприятных условиях для теософии, какие существуют ныне в Америке, совершенно естественно, что Общество должно быстро увеличиваться и развиваться, Секция за Секцией. Но в то время, когда организация распространения теософии становится все больше и больше, мы должны помнить необходимость консолидации. Общество должно расти пропорционально, а не слишком быстро, поскольку как бы не наступила опасность, как у некоторых детей, что оно перерастет свои силы, и наступит период трудностей и проблем, когда естественный рост следует остановить, чтобы не принести в жертву сам организм. Это вполне реальный факт, касающийся роста человеческих существ, и мы обязаны тщательно наблюдать за тем, как бы «Дитя-Переросток» – Теософическое общество – не пострадало от той же самой причины. Некогда раньше росту способствовали психические феномены, и все же настало время, когда нравственность и этические основы Общества могли пострадать от них же. Чтобы предотвратить подобное, надо было – каждому Собрату Общества сделать теософию жизненно важным фактором в его жизни – короче говоря, сделать Общество своим собственным и относиться к Теософическому обществу, словно оно – это ты сам. Тщательно следовать этому – необходимо для солидарности среди братьев Общества; и необходимо достичь такого чувства тождественности каждого со всеми, что нападение на одного собрата рассматривалась бы как нападение на всех. Затем нам следует консолидироваться и сплотиться в духе Братства и Любви, однако нам не понадобится для этого, как Архимеду, ни точки опоры, ни рычага, чтобы нам сдвинуть мир.

Нам понадобится вся наша сила, чтобы противостоять трудностям и опасностям, что нас окружают. У нас есть внешние враги в виде материализма, суеверий и невежества, с которыми необходимо вступить с ними в бой; есть и враги в виде различных форм религиозных верований; и эти враги настолько многочисленны, чтобы сейчас перечислить их всех; они почти подобны толстым облакам пыли, вздымающихся в пустыне от свирепых порывов сирокко. Разве нам не понадобится сила, чтобы бороться с этими врагами? И все-таки, снова и снова, появляются коварные и вероломные враги, которые «называют наше имя всуе» и которые делают теософию любимым словечком в устах людей, а Теософическое общество – маркой, которую втаптывают в грязь. Они клевещут на теософов и теософию и превращают нравственность и этику в одежку, которой прикрывают свои корыстные намерения и мысли. И, словно этого недостаточно, есть еще более плохие всеобщие враги – и это собственные домочадцы человека, – теософы, которые вероломно относятся как к Обществу, так к себе самим. Таким образом, мы действительно окружены врагами со всех сторон. Перед нами и вокруг нас – «Долина Смерти», и нам приходится атаковать наших врагов – наступая прямо на их оголенные пистолеты – если мы хотим победить в этом бою. Кавалерию – людей и коней – можно обучить скакать вперед и вместе, как один, устремляться в атаку; так неужели нам не следует сражаться и победить в битве души, мысленно сражающиеся с высшим эго, чтобы завоевать наше духовное наследство?