Ванька-ротный - Александр Шумилин

— Вперед ушла небольшая группа поиска. Ей поручено проверить рубеж обороны немцев. Ребята из поиска еще не возвращались — докладывают мне оставленные на дороге.

— А, где Рязанцев и все наши?

— Вот чуть вперед и вправо свернете по тропе!

Кругом открытое поле, снежные бугры и низины. По земле стелется мелкий шуршащий снег.

— Не знаешь? Ребята, для взвода блиндаж, где нашли?

— Точно не знаю! Но видал, здесь около дороги толкутся.

Я объявляю привал.

— Сходи кто-нибудь один из вас туда и узнай, куда нам с пополнением и с повозкой ехать?

Здесь в кустах под обрывом тихо, намело толстый слой снега. Заваливаешься в снег, сидеть мягко и удобно. Где-то правее нас гудят немецкие самолеты. Бомбежка то утихает, то нарастает с новой силой. Разрывы и гул самолетов слышны то далеко, то совсем близко.

До сих пор мы передвигались только ночами. Сегодня при подходе к немцам, мы сделали дневной переход. И по дороге нас как следует ни разу не бомбили. Попали мы однажды, и то потери понес обоз.

День приближался к концу. Надо идти, решаю я. Мы поднимаемся с места и неровной толпой снова выходим на шоссе. Старшина с повозкой теперь поскрипывает сзади.

Придорожная канава, кусты и голые белые бугры уплывают назад. Ни справа, ни слева — ничего примечательного. Кругом открытое пространство, серый, покрытый снегом неясный горизонт и больше ничего.

Поперек дороги проходит неглубокий овраг. По дну оврага течет незамерзающий прозрачный ручей. Через овраг в створе дороги перекинут хорошо сохранившийся мост. Мост собран из толстых тесаных бревен и обшит струганными досками. По бокам перила сделанные из квадрата. Это не наша, это немецкая работа. По такому мосту могут вполне пройти тяжелые танки. Но почему при отходе его не взорвали немцы? Видно паника у них в это время была?

Нам навстречу бежит посланный солдат и машет рукой, чтобы мы никуда не сворачивали и стояли на месте.

— Щас покажу, где объезд! — кричит он.

Крутые скаты оврага у самой воды заканчиваются небольшой ровной площадкой. Чуть в стороне от моста, под крутым скатом оврага врыты рубленные из толстых бревен землянки. Накаты над ними солидные, бревна не в обхват. Тут и стокилограммовая не возьмет при прямом попадании! Около землянок стоят наши ребята. Хомутов ходит вокруг со щупом, проверяет, не заминированы ли эти сооружения. Ребята увидели нас и машут нам, показывая, где спуск с шоссе.

Здесь же рядом из-под земли торчит козырек из толстых бревен. Он сделан в два слоя накатов. Это укрытие для автомашины и прицепа.

— Отлично! — прикидываю я. Здесь старшина с повозкой и лошадью своей разместится. Видно у немцев здесь стояла зенитка для охраны моста.

Если по карте взглянуть, то полоса нашей обороны должна пройти по открытой и невыгодной местности. Отсюда, этот рубеж ляжет метрах в трехстах. Штаб полка сюда не полезет, а пехота будет располагаться чуть впереди.

Место приличное и подходящее для взвода разведки.

Наша пехота на передний рубеж еще не подошла. Ни слева, ни справа от нас сейчас нет никого. Но это нас мало волнует.

У ненцев под Витебском дела не совсем блестяще идут. Удар за ударом и они на новый рубеж отступают. Хотя они довольно мощно и огрызаются каждый раз, но с пехотой у них повсюду одни прорехи. Так что им теперь не до засад и не до активных действий мелкими группами. А о контрнаступлении и не приходиться говорить. И потом он привыкли, что мы при подходе к ним упорно молчим. Можно нарваться и потерять остатки пехоты.

Немцы последнее время понесли большие потери. У них основная задача закрепиться на новом, заранее подготовленном, рубеже. Так что нам вылазок их особенно опасаться нечего. По военной науке мы должны бы выставить охранение. Но мы считаем, что одного часового у блиндажа поставить вполне прилично.

На полях и буграх кругом лежит белый снег. Слой небольшой, всего сантиметры. Наши обозники еще не сменили телеги на сани. Наш старшина тоже ездит пока на колесной повозке. Тимофеич по запаху снега знает, когда на санях возка подойдет и ляжет зима. Его торопить запрягать сани не нужно.

На поля и бугры хоть снега выпало мало, но земля успела застыть. Верхняя кромка промерзла штыка на два, на три. И ее не возьмешь просто так саперной лопатой.

Мы заняли два блиндажа, выставили часового и объявили отдых до подхода нашей пехоты. К вечеру из поиска вернулась группа разведчиков.

Они подошли к немцам в районе дороги и установили, что противник закрепился на заранее подготовленном рубеже. Теперь нам нужно было привести разведку переднего края противника по всей ширине полосы выдвижения нашего полка. По карте эта полоса у меня была отмечена.

Ночью, когда стемнело, мы пустили вперед две поисковые группы. Участок полка простирался от дороги вправо и уходил в стороны километра на три.

На следующую ночь на исходный рубеж подошла наша пехота. Мы развели роты по переднему краю и солдаты приступили к рытью траншей. Они потыкали землю лопатами и в дело пустили взрывчатку, кирки и ломы. Пока в полку узнали, что на переднем крае грохочут взрывы и идет расход взрывчатки, пока издали категорический приказ прекратить расход боеприпасов, пока он дошел до передовой, солдаты успели взорвать верхний слой и в дело пустили лопаты.

За два дня пехота израсходовала месячный запас боеприпасов и взрывчатки, можно сказать — приказ выполнили и взрывы прекратили.

У разведчиков были свои заботы. Нам нужно было подготовить новое пополнение. Десантник и разведчик близкие по профессии люди. Но работа полкового разведчика имеет свои тонкости и особенности. Десантника просто так, сразу за языком не пошлешь. Его надо учить, тренировать, прививать особые приемы и навыки. Ему нужно дать время освободиться от старых привычек и освоиться с новой работой и боевой обстановкой.

Заниматься с ними нужно конечно меньше, чём, скажем, с солдатом из стрелковой роты. Десантник многое умеет, быстро все схватывает и улавливает на ходу.

Полторы, две недели — срок небольшой! Разжижать мозги вновь прибывшим нельзя. Нужно, чтобы каждые сутки были насыщены до предела. После этого их можно будет по одному добавлять в боевые группы и пускать на передок.

Передний край обороны немцев проходит по той стороне крутого оврага. А передняя линия нашего полка расположена на голом снежном скате, который снижается в сторону немцев. На свежем снегу четко видны свежие выбросы земли и землистого цвета протоптанные солдатами тропинки.

Теперь по этим тропкам, сгибаясь от пуль, бегают наши славяне. Наезженная часть дороги кончается у моста. Сюда в сумерки и ночью подъезжают ротные повозки. Они подвозят своим солдатам харчи и другое разное барахло.